Правдивая история про девочку Эмили и морское чудовище

пытаясь что-нибудь ухватить. Я медленно, но верно соскальзываю с мокрой палубы. Оно тянет яхту под воду, швыряет ее туда-сюда, вверх-вниз.

Мы вот-вот окажемся в море. Может, помолиться?

Как будто это поможет.

Одна-единственная мысль придает мне сил, помогает крепче уцепиться за перила и, затаив дыхание, сорвать со стены спасательный жилет:

Я тебе это припомню, водоплавающая. Я тебе это ТАК припомню…

Глава шестая

Полная тишина. Абсолютная темнота Что случилось? Где я?

Я потерла глаза, попыталась двигаться — меня по-прежнему сковывала сеть, только она зацепилась за большой камень. Из мрака ко мне приближалось нечто, похожее на подводную лодку. Оно скользило вдоль дна, покачивая большими плавниками; сверху — черное, снизу — белое. Подплыв ближе, оно разинуло пасть, показав два ряда кривых зубов, огромных, как хлебные ножи.

Косатка!

Я схватилась за сеть, начала яростно тереть ее об острый край камня, не обращая внимания на содранную кожу и окровавленные пальцы. Я тянула и дергала, тянула и дергала. Ну же, давай, рвись!

Веревочные переплетения истончались и расслаивались. Я была почти свободна!

Но тут вдруг вода вокруг меня вскипела и забурлила, начала закручиваться в воронку.

Он вернулся.

Казалось, что все пространство вокруг меня наполнилось извивающимися щупальцами, которые тянулись, дергались, хватались за что попало. Я забилась под камень, молясь, чтобы он меня не заметил.

ШМЯК! Щупальце ударило по скале, совсем рядом со мной, — только осколки полетели во все стороны. У меня хвост задергался от ужаса, зубы выбивали такую дробь, что было больно челюстям.

БАХ! Щупальца со свистом рассекли воду, расшвыряв во все стороны вертикальную стайку барракуд, — и заметались в поисках новой жертвы. И жертва нашлась. Косатка! Разинув пасть, громко щелкая зубами, она кинулась на чудовище. Кракен повернулся ей навстречу, и я сжалась в комок, впервые увидев его морду. Зажала рот обеими руками, чтобы не закричать.

Голова кракена была вся покрыта какими-то рогами и шишками, а по бокам сидели два огромных белых глаза. В пасти торчали зубья-кинжалы. Вот она распахнулась и тут же захлопнулась вновь, и снова распахнулась — длинные зубы рвали косатку на куски. Щупальца швыряли жертву из стороны в сторону, рога и зубы раздирали ее плоть.

Наконец кракен насытился. Водоворот стих. Море вокруг меня изменило цвет, кровь мешалась с водой, затекала сквозь щели под мой камень.

Уходи, уходи, мысленно твердила я, и постепенно вода успокоилась, словно кракен каким-то чудом услыхал меня и послушался.

Я тихо заплакала в темноте.

Мама.

Я все время представляла, как она тянет ко мне руки с борта корабля; как она отчаянно кричит, а корабль уходит все дальше и дальше. Эта картина ранила меня, как сеть ранила тело. Я сжалась, пытаясь вытеснить ее из головы.

Нужно найти Мэнди и ее родителей. Они оставались моей единственной надеждой. Я терзала сеть до тех пор, пока не проделала в ней дыру, достаточную, чтобы протиснуться наружу. Выбравшись из укрытия, я заставила себя не думать о том, что только что произошло, хотя забыть было трудно — меня до сих пор била дрожь.

Вокруг никого не было. И ничего. Кракен исчез.

Я поплыла в сторону от скал, постоянно оглядываясь, чтобы понять, где нахожусь. Скоро каменистое дно подо мной прорезала длинная песчаная прогалина. С обеих ее сторон густой завесой покачивались водоросли. Я двигалась вдоль песчаной полосы, пока не уткнулась в риф, весь испещренный отверстиями и покрытый наростами — то продолговатыми, как валики, то высокими и острыми, как башенки.

Меня охватил страх. Это совершенно незнакомое место! Я заблудилась. Впереди коршуном парила сумрачная серая рыбина. Когда я проплыла мимо, она метнула на меня подозрительный взгляд неожиданно синих глаз.

— Кто плывет?

Голос! Мужской голос.

— Не двигаться! — произнес голос.

Я замерла.

— Кто вы? — пролепетала я, пуская губами серебристые пузырьки.

Тишина.

— Ты будешь выполнять мои приказы. Я вооружен. Понятно?

Вооружен?

— Я… да, понятно.

Ничего мне не понятно! То есть абсолютно.

Из тени выплыла худощавая гибкая фигура — молодой тритон лет двадцати. Из рюкзака у себя за спиной он вытащил леску.

— Протяни руки вперед.

— Но кто вы? Почему я должна…

— Выполняй приказание! — гаркнул он, схватившись за некий предмет на поясе, очень похожий на нож. Я тут же протянула руки, и он крепко связал их вместе. — За мной.

Он повернулся и поплыл вперед вдоль рифа, таща меня за собой. У меня мигом вылетели из головы и мама, и кракен: второй раз за день меня взяли в плен. Но я послушно плелась следом. У меня не было выбора. Да и сил уже не осталось.

Риф тянулся и изгибался — лунный ландшафт, покрытый чудесными садами. Из глубоких провалов тянулись темно-коричневые растения. Повсюду, ко всем поверхностям, лепились круглые, похожие на булыжники, кораллы. Плотные зеленые губчатые трубки угрожающе тянулись в нашу сторону. Я покосилась на тритона. У него был тонкий серый хвост, один бок которого сверху донизу украшали серебряные колечки. На плечи буйно спадали густые белокурые пряди, на шее лежало ожерелье из костей.

Мы подплыли к пещере. Вход в нее закрывал занавес из длинных сине-зеленых водорослей. Входная арка была выложена блестящими кристаллами.

— Сюда, — он подтолкнул меня вперед.

— Где мы?

— Увидишь.

У пещеры оказался огромный круглый свод. Повсюду сверкали разноцветные кристаллы, драгоценные камни, золото. Дно было выложено мозаикой из камушков всех цветов радуги: круглое тело, извивающиеся щупальца…

— Где мы? — охнула я. — Кто вы такой?