пока не оказался на расстоянии, с которого мог попасть наверняка.
— Грэшем!
— Отойди в сторону, Сьюзен. Я пристрелю этого ублюдка. Он не получит тебя. Я понял, что как вдова ты мне больше нравишься.
Стоун нахмурился и положил руку на портупею.
— Какого дьявола, кто вы такой?
— Всего лишь тот, кто кормил вашу жену и заботился о ней, когда вы прикидывались покойником в Канзасе. Тот, кто хоронил Нэйта и плакал на его могиле. Вы бросили их, Стоун. Вы не стоите пули, которую я собираюсь потратить на вас. Вам следовало умереть, как это и предполагалось. Ради Бога, Сьюзен, отойди!
К его изумлению, она расхохоталась. Подняв голову от прицела, Грэшем изумленно уставился на нее.
— Грэшем, милый мой дурачок! Опусти ружье. Познакомься с моим мужем, Боуи Стоуном. Боуи, это Грэшем Харт — человек, за которого я собираюсь выйти замуж.
После некоторого колебания Стоун убрал руку с портупеи.
— Сьюзен сказала, что вы адвокат. Мы хотим нанять вас, чтобы развестись. Разводы ведь легальны в Вайоминге?
— Развод? — неуверенно повторил Грэшем. — Да, я могу оформить развод, — проговорил он, не сводя с Боуи настороженного взгляда. Грэшем примчался сюда, не владея собой от ярости и собираясь впервые в жизни застрелить человека. А теперь предполагаемая жертва собирается нанять его? Грэшем не мог понять такую метаморфозу. Сьюзен подошла к нему и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку. Протянув палец, она опустила дуло ружья.
— Боуи предлагает солидную сумму, — сказала она улыбаясь. — Это даст нам возможность закончить строительство дома на твоем участке и получать приличный доход до конца наших дней.
— Мне не нужны деньги этого сукина сына!
Стоун сузил глаза.
— Это деньги Сьюзен. Она имеет право на имущество Натана, и я передаю его ей. Она унаследовала бы их, если бы вышла замуж за Натана. Ей, а не вам решать, как с ними поступить.
— Джентльмены! — Вспыхнув, Сьюзен стала между ними и бросила на каждого предостерегающий взгляд. — Думаю, мы все должны признать, что попали в непростую ситуацию. Если я когда-нибудь и знала, как полагается себя вести в подобных обстоятельствах, то все начисто забыла. — Она развела руками. — У меня есть рагу и пирог. Если джентльмены соизволят вымыть руки, я через десять минут подам ужин. Полагаю, такие цивилизованные люди, как мы, могут отужинать вместе.
Грэшем, провожая ее взглядом, пытался уразуметь, что же все-таки произошло. Невероятная ситуация лишила его дара речи. Он будет ужинать с мужем женщины, на которой намерен жениться. О чем, во имя Господа, им говорить? Грэшем выругался себе под нос.
— Вы уверены, что ружье вам необходимо? — осведомился Боуи.
Грэшем не знал, понадобится ли ему ружье. Он все еще хотел пристрелить Боуи Стоуна.
Сдвинув шляпу на затылок, Боуи направился к дому.
— Это никогда не было настоящим браком, Харт.
Никто из них не понял, хорош ли ужин. Однако Сьюзен и Боуи непринужденно болтали, обсуждая общих знакомых, вспоминая случаи из прошлого. Сьюзен убрала посуду и налила кофе. К этому времени Грэшем уже несколько остыл и с удивлением осознал, что прислушивается к разговору. Ему также стало ясно, что Сьюзен и Боуи беседуют как добрые знакомые, друзья, но не любовники. Тем не менее они были мужем и женой. Жгучая ненависть охватила его. Только тут до Грэшема дошло то, что Стоун сказал ему во дворе, однако он не знал, верить ему или нет.
— Сьюзен? Может, прогуляемся, подышим ночным воздухом? — спросил Боуи, когда они покончили с кофе. Он взглянул на Грэшема. — Надеюсь, вы извините нас.
Грэшему оставалось только злиться, когда Стоун вывел Сьюзен из дома. Если Стоун попытается похитить ее, он отыщет ублюдка на краю земли. В мрачном раздумье Грэшем сидел над своей чашкой кофе.
Сьюзен взяла Боуи под руку.
— Сегодня жарко. — Она посмотрела на усыпанный звездами черный шатер неба. — Мне очень жаль, что ужин не удался. Грэшем никогда не бывает так груб. Обычно он интересный и очень милый собеседник.
Ей действительно не приходилось видеть, чтобы Грэшем так вел себя. Возможно, проявились черты, свойственные ему вообще, но Сьюзен с удовольствием наблюдала, как он старается привлечь ее внимание, бросая при этом на Боуи неприязненные и подозрительные взгляды. Разыгравшаяся этим вечером маленькая драма чрезвычайно польстила ей.
— Я люблю его, Боуи. Вместе мы построим замечательное будущее, которое принесет нам удовлетворение.
— Тебе удалось наладить здесь достойную жизнь, Сьюзен. — Боуи посмотрел на далекие огни города. — Я рад за тебя.
Она прижала к себе его локоть и прошептала:
— Ты прощаешься, да? — Странно, но ей не хотелось отпускать его. Многое еще осталось недосказанным, много вопросов осталось без ответа, много путей, которые им уже никогда не пройти вместе. — Я рада, что у тебя есть Рози. Жаль, что я никогда не узнаю ее. Желаю тебе долгой и счастливой жизни.
Иронически улыбнувшись, Боуи накрыл ее руку своей ладонью.
— Еще не известно, согласится ли Рози принять меня. — Лунный свет высветил ссадины на его лице. — Она просто жаждет пристрелить меня.
Сьюзен улыбнулась.
— Она примет тебя. Вы начнете новую и прекрасную жизнь в Орегоне.
Залитые лунным светом, они подошли к экипажу. Краем глаза Сьюзен увидела, что Грэшем стоит на пороге коттеджа и зорко следит за ними.
Боуи взял ее руки в свои.
— Прости меня за боль и разочарование, которые я причинил тебе. И ты не представляешь себе, как мне жаль, что я не был рядом с Нэйтом и так и не узнал его!
— Мне тоже жаль, — прошептала Сьюзен. — Он был так похож на тебя и Натана. Вы полюбили бы друг друга.
Казалось, нет ничего естественнее, чем оказаться в его объятиях. Сьюзен обняла Боуи и прижалась к его груди. Они простояли так целую минуту, потом она отступила и посмотрела, как он садится в экипаж.
— Неужели я никогда не увижу тебя? — прошептала Сьюзен.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Наконец Боуи щелкнул языком, натянул вожжи, и экипаж двинулся в сторону Оулз-Бьютта.
Сьюзен проводила его до дороги и долго смотрела ему вслед. В лунном свете растворялась часть ее жизни.
Когда руки Грэшема обвились вокруг талии Сьюзен, она, отклонившись назад, прильнула к нему.
— Мы совсем не знали друг друга. Это так печально!
— Если хочешь уехать с ним, еще не поздно. Можешь взять мою лошадь.
Сьюзен быстро повернулась и грозно уставилась на него.
— Грэшем Харт, иногда ты просто выводишь меня из себя! — Она смахнула с глаз слезу. — Я люблю тебя, дурачок. Никого в жизни я не любила так, как тебя. Хотя в данный момент не понимаю за что. Ты безобразно вел себя за ужином. Не вымолвил двух слов и проглотил пирог. А теперь дуешься.
— Что? — Он возмущенно заморгал. — Я никогда не дуюсь! А что, черт побери, я должен был сказать? «Не смей разговаривать со своей женой, потому что я собираюсь на ней жениться!»? Кстати, если уж об этом зашла речь, как это ты сообщила ему, что наконец решила выйти за меня замуж, хотя не удосужилась сообщить об этом мне?
