Он посмотрел на Арта, уставившегося в щель между камнями, прочесывавшего водное пространство между ними и большой землей. Арт оглянулся, поймал его взгляд и прочитал его мысли.
— Мы действительно где-то сглупили? — спросил он. — Ты уверен в этом?
— Нет, — ответил Кен и сам поверил в это. — А даже если бы и так, — добавил он, — какое это имеет теперь значение?
Но, невзирая на его решение, вопрос все же никак не уходил. Когда пришла его очередь взять бинокль, он попытался поразмыслить о том, что могло произойти. Когда-то, в течение этих семи лет, один из них мог допустить, ошибку. Налакаться как-нибудь ночью, да и ляпнуть что-нибудь. Или забормотать во сне так, что смогла услышать жена, а та повторила то, что для нее звучало совершенно невинно, но для кого-то другого случайно оказалось исполнено огромной важности. И этот другой просто сложил два и два и получил четыре. Именно так люди обычно и прокалываются. На самых мельчайших штуках.
Но назад, на первый квадрат! Что это за другой! Что за личность? И почему они просто не обратились в полицию? Нет, это просто шиз какой-то, бездонный колодец. Надо прекратить рассуждать.
Но, прикуривая сигарету, он, однако, уныло признался себе, что не может этого сделать. Эти рассуждения будут глодать, терзать и сводить их с Артом с ума, И даже когда они прикончат этого незнакомца, они все равно будут продолжать размышлять, но тогда уже никогда ничего не узнают.
Арт услышал щелчок зажигалки, почувствовал запах дыма и резко обернулся.
— Ты что, очумел?
— Господи! — Кен тут же вспомнил, где находится и быстро затушил сигарету. Для человека, который изучает утес в бинокль, так же как они изучают распростертый под ними остров, даже слабенькая струйка дыма сослужит огромную службу.
Арт вернулся к осмотру озера.
— Интересно, что он сделал со своей лодкой? — произнес он.
— А с чего ты взял, что она у него есть?
— Ни один человек не станет перебираться в такую погоду вплавь.
— Разве, что убегая.
— Да. В отчаянии.
Как мы — подумал Кен, но вслух этого не сказал. Ни к чему Арту знать, что он чувствует на самом деле. Арт начнет паниковать. А в настоящий момент пока он еще способен стрелять, он еще нужен.
Но где-то в глубине замаячила мысль. Он повертел ее со всех сторон. Надо быть осторожным. Он сказал:
— Знаешь у нас ведь есть альтернатива.
— Что?
Кен не продолжал. Арт будет гораздо менее напуган, если не додумается до этого. Это не отняло у него много времени,
— Мы исчезаем?
— Это ведь не так уж трудно.
Через момент Арт спросил:
— А как же наши жены?
«А что жены? — подумал Кен, думая о Пэт». Вслух он сказал:
— Моя переживет. И дети тоже.
— И куда же мы двинем? — спросил Арт.
— Для начала в Канаду. Потом в Южную Америку.
— И что мы там будем делать? Стоять в углу с протянутыми руками?
Кен посмотрел на него, вспоминая, как эти негативные вопросы всегда выводили Грэга. Он сохранил терпение.
— Я могу перевести деньги в Канаду, даже много. И никто знать не будет, — он знал, что Арт это тоже может. — Грэг говорил, что Южная Америка всегда открыта широко. Особенно для людей бизнеса.
Арт все еще сомневался.
— Мы ведь не знаем точно, здесь ли он еще, — сказал он. — По крайней мере, не на сто процентов.
Кен медленно выговорил:
— Даже если его и нет, нам надо торопиться. Или ты хочешь доверить его чувству такта свою жизнь?
Через несколько секунд Арт пробормотал:
— Давай дадим ему двадцать четыре часа. Он ведь не бог. Давай действовать на допущении, что он здесь и попытаемся его найти.
— Ты думаешь, что продержишься?
— Думаю, да. Мне ведь придется это сделать, разве не так?
— О'кей, — сказал Кен. — Тогда пойдем искать его лодку. Губы Арта растянулись в слабой улыбке.
— Это твоя лучшая идея за весь день.
— Подожди еще, — сказал Кен. Он посмотрел вниз на северный конец острова. Они могут начать оттуда, двинуться разными путями вдоль берега. Но лучше, конечно, держаться вместе, поближе, один по берегу, другой движется в лесу, ярдах в двадцати пяти, прикрывая.
Он объяснил Арту свою мысль.
— Логично, — он вынул флягу и глотнул бурбона.
Кен подумал: «Ах ты, скотина, из-за тебя нас обоих подстрелят». В тебе слишком много будет алкоголя, чтобы быть осторожным.
— Ты возьмешь берег. Это будет легче для тебя. А я прикрою.
— Где же мы начнем?
— С восточного конца болота. С этой скалистой точки.
— Тогда пошли же.
— А, может, нам лучше пробираться туда раздельно?
«Он прав», — подумал Кен. Утес был наполовину скрыт или зарос кустарником. Двоих можно было заметить легче. Он ткнул пальцем в сторону запада.
— Ты пойдешь по этой стороне. Я по той. Встретимся на месте.
— Щелчок пальцами?
— Птичий клич. Крик сойки. Один, пауза, потом дважды.
— Будь осторожным.
— Взаимно.
Арт вынул руку из перевязи, на локтях и коленях перебрался через утес, стараясь держать свою голову и зад, как можно ниже. Через минуту он доберется до крутого, поросшего склона, спускающегося прямо в густой лес Кен провожал его взглядом, пока он не исчез.
Он дерьмо, подумал Кен и мерзавец, но в нем есть сила. Он вспомнил, как Арт частенько отвергал некоторых девчонок и внутренне улыбнулся. У него определенно была способность заставить мужчину повернуться к бабе спиной. Они с Грэгом правильно сделали, что приняли его. За все эти годы у них было много веселья.
Он пополз своим путем к противоположному краю утеса, Ярдов через сто его тропа слегка отклонялась в сторону, к самой обнаженной стороне утеса. Да, это не самый лучший путь. Ему бы следовало пойти тем же путем, которым он поднялся, с южной стороны. Теперь уже поздно. Вдруг Арту по какой-то причине придется отклониться к югу, или он устанет и решит срезать и, услышав его, станет палить. Так они смогут друг друга уничтожить и избавить своего охотника от беспокойства. Если он еще здесь. А это, уж наверняка, они узнают не позднее полудня.
Кен выбрал небольшую размытую лощинку, как раз такой глубины, чтобы спрятать его. Трудно, конечно, на животе, ну да ладно, выживет. Он последний раз осмотрелся, прижался к земле и полез, пытаясь не думать об опасности, а только о предстоящей работе, об относительной безопасности леса, ожидающего его в конце пути.
