если бы хотела сбежать. И не забудь, что ее машина все еще в гараже. — Рита заговорила быстрее: — А ее подруга Роуз сказала, что Рори пригласила ее на какое-то торжество, но не сказала, по поводу чего. Оправдалась тем, что это сюрприз. Может быть, Рори хотела отпраздновать получение вознаграждения за кражу рукописи. Но не думаю, что она когда-нибудь призналась бы в этом подруге. Возможно, Рори собиралась рассказать Роуз что-нибудь о новой, хорошо оплачиваемой работе где-то далеко. Что-то мне подсказывает, что Роуз была встревожена, когда говорила, что без понятия, почему Рори не пришла на встречу.
— Кто знает. Она могла почуять неладное, занервничать и просто сбежать. — Саймон забарабанил пальцами по столу, что делал всегда, когда пытался принять решение. — Я далек от мысли, что Кэтлин Лайонс невиновна. Не забывай, что в последний вечер она злилась на мужа и его любовницу, а через несколько часов Лайонс был убит. Но думаю, нам надо встретиться с прокурором Джоунсом и рассказать ему все это.
Рита кивнула, стараясь скрыть свое довольство тем, что Саймон начал сомневаться в виновности Кэтлин.
Глава 38
В среду днем помощник прокурора Питер Джоунс сидел у себя в офисе, обложившись горами файлов, пытаясь разобраться в той информации, которую ему предоставили Бенет и Родригес. Ему было ясно, что Рита считала арест ошибочным, да и Саймон начал сомневаться в причастности к убийству Кэтлин Лайонс.
Сорокашестилетний, высокий, красивый, отдавший прокурорской работе двадцать лет, он надеялся на повышение с уходом начальника (через пять месяцев тот выходил на пенсию). Его репутация агрессивного, но справедливого обвинителя вселяла в Джоунса надежду, что он самый достойный кандидат. Но теперь на него хлынуло цунами отвращения. Он подумал о своей семидесятидвухлетней маме с уже явными признаками старческого слабоумия. Представил, как ее ведут в наручниках, обвиняя в том, чего она не совершала, и почувствовал, как пересохло в горле. Образ испуганной, недоумевающей Кэтлин Лайонс, дрожащей перед судьей, не давал ему покоя.
«Если мы совершили ошибку, газеты устроят на нас королевскую охоту, — подумал он, покрываясь потом. — Ее трогательная фотография появится везде. Вчера она была во всех СМИ. Тогда придется забыть о солидной работе».
Джоунс мрачно напомнил себе, что просмотрел все улики очень тщательно и не сомневался, что именно она совершила убийство. «Ради бога, она же сидела в шкафу с пистолетом в руках, вся залитая кровью. Но теперь, когда сиделка оказалась бывшей заключенной, да еще и сбежала, получается совершенно другая картина».
Телефонный аппарат подал сигнал. Джоунс готов был уже сказать секретарше, что ни с кем не хочет разговаривать, как она сообщила, что господин Джошуа Шульц, адвокат с Манхэттена, хочет поговорить с ним о деле Кэтлин Лайонс.
— Заявляет, что у него какая-то важная информация для вас, Питер, — произнесла она скептически. — Будете с ним говорить?
«Что там еще?»
— Соедините, Нэнси, — ответил он. — Говорит помощник прокурора Питер Джоунс.
— Прежде всего, мистер Джоунс, благодарю за то, что согласились поговорить со мной, — послышался мягкий голос с легким нью-йоркским акцентом. — Я Джошуа Шульц и занимаюсь криминальной защитой на Манхэттене.
— Да, я о вас слышал, — сказал Питер. «И я знаю, что ты не большой ас в суде», — подумал он.
— Мистер Джоунс, я связался с вами, чтобы сообщить, на мой взгляд, крайне важную информацию по делу об убийстве Джонатана Лайонса. Я представляю защиту Уолли Грубера, обвиняемого в попытке ограбления в Ривердейл, а также в ограблении в Мауа. Мой подзащитный теперь в заключении в «Рикерс- Айленд», и имеется незаконное задержание имущества из Нью-Джерси по делу Мауа.
— Я в курсе дела Мауа, — раздраженно произнес Питер Джоунс.
— Я разговаривал со своим клиентом, и он слабо защищен по делу, находящемуся в вашей юрисдикции. Нам также сообщили, что его отпечатки пальцев проходят по этому делу. Еще нас уведомили, что нью-йоркской полицией ведется расследование по другим ограблениям частных домов, владельцы которых парковались в гараже на Манхэттене, где работал мистер Грубер перед последним арестом.
— Продолжайте, — сказал Питер, пытаясь понять, куда тот клонит.
— Мистер Джоунс, довожу до вашего сведения, что когда мой клиент во время ограбления находился на втором этаже дома в Мауа, то слышал выстрел в соседнем доме. Подойдя к окну, он увидел, как из дома кто-то выбежал. Не хочу теперь открывать, мужчина это был или женщина, но могу сообщить, что голова и лицо человека были скрыты шарфом, который он как раз снял, и мой клиент смог ясно разглядеть его лицо. Мистер Грубер утверждает, что место было хорошо освещено уличным фонарем.
Джоунсу потребовалась долгая пауза, чтобы переварить тот факт, что Шульц, вероятно, говорил об убийстве Джонатана Лайонса.
— Что вы хотите мне сказать? — потребовал он.
— Хочу сказать, что мистер Грубер видел в газете фотографию Кэтлин Лайонс, и он утверждает, что из дома выбежала не она. Он готов поработать с вашим сотрудником и составить детальный фоторобот человека, которого видел. Конечно, за свое сотрудничество со следствием мой подзащитный надеется на помощь с вашей стороны в смягчении его приговора по делу как в Нью-Йорке, так и в Нью-Джерси.
Питеру Джоунсу показалось, что мир готов свалиться ему на голову.
— Очень кстати, что мистер Грубер оказался в нужном месте в нужное время, — саркастически произнес он. — Хозяева дома по соседству с домом Лайонсов были в отъезде несколько недель, и ограбление можно было совершить в любое время.
— Но, мистер Джоунс, ограбление не было совершено, как вы сказали, в любое время, — теперь саркастически зазвучал голос Шульца. — Оно было совершено в то же время, когда застрелили Джонатана Лайонса. И мы можем это доказать. В тот вечер мистер Грубер ездил в Нью-Джерси на собственной машине, но воспользовался украденными номерами и украденным электронным пропуском. По моей просьбе его кузен сходил в квартиру мистера Грубера и принес и номера, и пропуск. Они у меня. Электронный пропуск принадлежит хозяину «Инфинити» Оуэну Морлею, постоянному клиенту гаража, где работал мистер Грубер. Мистер Морлей на месяц уехал в Европу. Пропуск покажет дебет на ту ночь. Уверен, если вы проверите счет на электронном пропуске, которым он пользовался, это подтвердит, что мой клиент проезжал через мост Джорджа Вашингтона из Нью-Джерси в Нью-Йорк приблизительно через сорок пять минут после убийства Джонатана Лайонса.
Питер Джоунс с трудом подобрал слова, чтобы они звучали спокойно:
— Мистер Шульц, вы должны понимать, что доверять вашему клиенту крайне сложно. Основываясь на том, что вы мне рассказали, я, однако, понимаю, что на мне лежит этическая обязанность допросить его. Тогда и посмотрим, что из этого получится. Мистер Грубер был там в то же время, но откуда я знаю, что он не собирается просто выдумать лицо и сказать, что это именно тот человек, которого он видел у дома Лайонсов?
— Мистер Джоунс, дело Лайонса очень интересно; я следил за ним еще до того, как мистер Грубер нанял меня. Мне думается, если миссис Лайонс не причастна к убийству, тогда выстрел мог сделать кто-то другой, близкий жертве. Насколько мне известно из прессы, нет никаких признаков вторжения в дом. Думаю, вполне возможно, что точный фоторобот могут узнать родственники или друзья жертвы.
— Как я только что вам сказал, — огрызнулся Питер, — я признаю за собой этическую обязанность заняться этим вопросом, но не могу ничего обещать. Хочу допросить мистера Грубера и увидеть эти номера. Мы проверим сумму на электронном пропуске мистера Морлея. Если после всего мы решим допустить Грубера до составления фоторобота, то посмотрим, куда это изображение нас выведет. Вот вам мое слово: любое значимое сотрудничество с его стороны будет принято во внимание при вынесении приговора. Более
