композиции. «Но я никогда не стану говорить детям, как именно нужно писать песни; часть моего ремесла состоит именно в том, что я сам не знаю, как это делается, и в тот самый момент, когда я это узнаю, можно смело ставить на мне крест. Поэтому я не согласен с тем, что существует какая–то верная методика написания песен».
Логично было бы также учить детей, как стать роуд–менеджером, инженером по свету, видеопродюсером, хореографом… однако чему невозможно было научить, так это «плохому» отношению родителей, просто–таки необходимому для успешной карьеры — когда–то они яростно сопротивлялись решению своих отпрысков, мечтавших сделать карьеру поп–музыканта. Когда Пол был ненамного старше своих нынешних студентов, в унылых жилищах представителей среднего класса в провинции — откуда расстояние до Свингующего Лондона измерялось как в милях, так и в десятилетиях, — для мальчика выразить желание стать поп–артистом было равносильно тому же, что для девочки избрать профессию стриптизерши. Это означало годы непонимания, жалоб, лишений, оскорблений и прочих семейных неурядиц.
В результате те, кто получил психологическую травму от так называемых «любящих родителей» (среди них был и я), отличались более либеральным подходом к своим чадам, когда бывшие моды, хиппи и рокеры сами стали родителями, покупающими MIDI — оборудование на шестнадцатилетие ребенку, который может получить правительственный грант на создание группы — пускай при нынешней экономической ситуации компании звукозаписи уже не разбрасывались чеками направо и налево, как это было в 1962 году, когда на арену вышли «The Beatles», а четверть века спустя — «The Sex Pistols».
Вне зависимости от подобных мелочей первый набор студентов LIPA должен был произойти в весеннем семестре 1996 года между шумихой в СМИ, всегда сопутствовавшей начинаниям Маккартни, и официальным открытием мемориальной доски группой «Queen» — которые были среди инвесторов проекта — в июне.
Хотя его пребывание в ливерпульском Institute нельзя назвать радостным и плодотворным, верность Джорджа Харрисона старым серым стенам была достаточно прочной для того, чтобы он пожертвовал на его создание круглую сумму. В 1994 году он присоединился к Полу и Ринго в работе над «Anthology» — огромным битловским наследием, в которое входили девять альбомов (по три в каждой серии), полнометражный документальный телефильм (позднее ставший доступным на видеокассетах и DVD) и автобиография группы в виде расшифровки записанных на пленку воспоминаний.
— Пару раз не обошлось без напряжения, — улыбался Пол. — У меня были идеи, которые пришлись не по вкусу Джорджу.
Одной из них было рабочее название проекта, «The Long And Winding Road», по имени одной из песен Маккартни. Ринго тоже относился к Полу неоднозначно:
— У нас как в семье — хороший месяц, за ним плохой, и так далее.
После смерти Джона не осталось кандидата на место «отца семейства» — который бы выпорол Джорджа за «инцест» (в 1972 году у него был кратковременный роман с первой женой Ринго) — зато Йоко оставалась для группы тем же, что герцогиня Йоркская для династии Виндзоров. У них по–прежнему оставались напряженные отношения с Маккартни, которого она рассматривала как Сальери по отношению к ее мужу — Моцарту. Тем не менее они с Полом изобразили дружеские объятия на церемонии открытия Rock 'N' Roll Hall Of Fame («Зал Славы рок–н–ролла»), и она провела уикенд в доме Маккартни, принимая участие в работе над «Anthology». Ее пребывание ознаменовалось сессией в домашней студии Пола, во время которой он, Линда и дети в течение семи минут аккомпанировали тете Йоко, которая визжала свою песню, состоявшую из одной–единственной строки, «Hirosima Sky Is Always Blue».
Пол заявил, что ему понравилась песня, согласившись с Йоко, что она стала «результатом примирения после двадцати лет горечи и вражды». Еще до того как флюгер перемирия повернулся в сторону искусно завуалированного антагонизма, Йоко предоставила Полу, Джорджу и Ринго пленки с записью голоса Леннона под аккомпанемент фортепиано, чтобы те воспользовались ими как они считают нужным. Разве не удивительно то, что они теперь могут сделать? Еще четыре года до того, как одна из демо–записей Джона Леннона, «Free as a Bird», почти стала, черт возьми, новым битловским синглом, появился ремейк песни Нэта Коула «Unforgettable» — голоса Нэта и его дочери Натали были наложены на оригинальную фонограмму 1951 года.
С помощью Джеффа Линна, выступившего в качестве продюсера, «Free as a Bird» была подвергнута такой же обработке: Харрисон записал слайдовое соло, Ринго сыграл свою «фирменную» партию ударных, а Пол сочинил и спел «бридж», контрастировавший с размеренными куплетами Джона. В результате получилось что–то вроде «We Can Work It Out», только наоборот. «Free as a Bird» заняла вторую позицию в британских рождественских чартах, обогнав душераздирающую «Earth Song» Майкла Джексона и «попсовую» версию «Wonderwall» группы «Oasis» в исполнении «The Mike Flowers Pops». Следующий сингл «The Beatles», «Real Love», не смог покорить Top Ten так же стремительно, постепенно вытесняя коллективы Modern Dance, приторные бой–бэнды и «брит–поп» — группы — это были по большей части команды состава гитара — бас — барабаны, которые, как новомодные «Oasis», черпали вдохновение из песен «золотого века» британского бита.
Ну кто не разделил бы общего восторга и волнения Пола, Джорджа и Ринго, когда альбомы «Anthology» разошлись многомиллионными тиражами и завоевали почти все чарты, продемонстрировав тем самым, что неугасающий интерес к «The Beatles» вспыхнул новым, ярким пламенем, и даже неудавшиеся дубли публика принимала «на ура»?
Книга также стала бестселлером; ее высокая розничная цена с лихвой компенсировалась весом, сравнимым лишь с булыжником из мостовой. Что же касается содержания книги, то, конечно, мы хотим невозможного: видеозапись встречи Джона и Пола в Вултоне, репетиции в августе 1962 года, когда группа собиралась избавиться от Пита Беста; быть мухой на стене в артистической перед выходом четверки на сцену в The London Palladium или воспринимать своими органами чувств ощущения Пола, когда в жизни Джона появилась Йоко.
Вместо этого у нас есть Джордж, Ринго и Пол — и Джон в архивах СМИ, — которые не могут рассказать практически ничего нового о том, какую пищу они ели, какую одежду носили, какие стимуляторы глотали, какие стрижки предпочитали — ах, да, какую музыку играли, — а ведь даже малейшая деталь играет огромную роль для любого отъявленного битло–маньяка. Размышления Маккартни, однако, пестрели раздражающими мусорными словечками. Взять, к примеру, чрезмерное употребление слова «маленький»: «маленькая гитарка», «маленькая студия», «маленький клуб в Гамбурге», «великий маленький период» (встречается по крайней мере два раза) и прочие «маленькие» вещи. Сам он, наверное, этого и не замечает.
События, произошедшие после выпуска «Anthology», показали, что последнего слова великолепная четверка еще не сказала. Не проходит и месяца без выхода новой книги о «The Beatles» (вроде этой) — миллионы слов анализа того или иного аспекта их творческого пути. Появляются и бутлеги — в Голландии недавно нашли очередные пленки с несколькими минутами эпохи «Let It Be».
Таким образом, «The Beatles» выдерживают испытание временем, пока вокруг них разворачивается бритпоп–бум. В 1998 году вышел сборник под интригующим названием «Sixties Sing Nineties» («Шестидесятые поют девяностые»), где к хитам в исполнении новичков прикоснулась рука мастера (и не одного), будь то участие Дэйва Ди в «Don't Look Back In Anger» тех же самых «Oasis» и заново переосмысленная ребятами из «Wet Wet Wet» «Love Is All Around» Рега Пресли.
Как и в случае с Modern Dance, Маккартни, которому было уже за пятьдесят, решил попробовать себя в стиле бритпоп, взяв в компаньоны тридцатисемилетнего Пола Уэллера, бойфренда его дочери Мэри, и, что еще ближе к теме, Ноэля Галлахера, лидера «Oasis», для записи «Come Together» для
