современное, ритмичное — под такую музыку молодежь отплясывает в ночных клубах. Не исключено, что ее сочинили на заказ, специально для фирмы Дункана Хантера. Мелодия оборвалась так же внезапно, как и началась — на полуслове.
— Джимми! Спасибо, что перезвонил! Слушай, я не знаю… Может, это уже и не важно?
— Важно.
— Сейчас говорить не могу. Давай встретимся позже. В «Монти». Я угощаю. Сегодня понедельник, так что толчеи там не будет. Около восьми, идет?
И положил трубку, Перес и рта не успел раскрыть.
По части кухни «Монти» считался лучшим в Леруике. Туристы, едва обнаружив ресторан, становились его завсегдатаями до самого отъезда, командировочные с восторгом описывали блюда своим друзьям. Местные же бывали только по особым случаям — дороговато. Места в «Монти» было немного, столики стояли близко друг к другу, но, как Дункан и сказал, январским вечером, да еще в понедельник, в заведении царила тишина. Когда Перес появился, Дункан уже сидел за столиком. Он заказал бутылку красного и успел выпить бокал. Завидев Переса, поднялся и протянул руку:
— Ну что, мои поздравления!
— Дело еще не закрыто.
— Все вокруг думают иначе.
Перес пожал плечами:
— Что ты хотел сказать? Выкладывай.
Дункан выглядел лучше, чем в последний раз, но не намного. Он был чисто выбрит, подстрижен, одет с иголочки, но от Переса не укрылись мешки под глазами — свидетельство недосыпа. Былой спеси у Дункана поубавилось.
— Я тут вспоминал о той вечеринке…
— На которой была Кэтрин Росс?
— Да.
Подошла официантка, и он замолчал, дожидаясь, пока она примет заказ.
— Но имей в виду — я тогда напился до чертиков.
— И все же ты кое-что вспомнил, так?
— Ты спрашивал о Роберте. Нет, он пришел не с Кэтрин. Я помню, что он разговаривал с матерью, а уже потом начали подтягиваться остальные гости. Понятия не имею, о чем они там говорили. Не иначе как дела семейные. Но эмоции зашкаливали, это было заметно… — Дункан вдруг осекся. — Вероятно, уговаривал ее вернуться домой — меня щенок на дух не переносит. А уговорить мог — из матери он только что веревки не вил.
Перес слушал Дункана и недоумевал, к чему тот клонит. Его пустая болтовня к следствию отношения не имела, уж это точно. Дункан не желал говорить просто и конкретно. Вечно себе на уме. И до всего-то ему есть дело.
— Кэтрин и Роберт были знакомы, — сказал Дункан. — Я это понял сразу, как только она вошла.
— Понял? Это как же? — Перес начал терять терпение.
— Роберт разговаривал с матерью в кухне — Селия раскладывала еду. Они стояли как раз возле стола с выпивкой. А я был рядом. Кэтрин вошла с какой-то компанией, и Роберт ее заметил. Появление Кэтрин подействовало на него как гром среди ясного неба — он ее совсем не ждал. Даже замолчал — стоял и таращился. Видимо, был уверен, что Кэтрин у меня никак не могла появиться.
— Он рад был ее видеть?
— Откуда мне знать? Если и рад, то при этом почему-то нервничал, что-то его беспокоило.
— А она?
— Вряд ли. Даже виду не подала, что они знакомы. По крайней мере, не сразу. Налила себе выпить и принялась болтать со мной. Я бы даже сказал, флиртовать. Она была из той породы женщин, рядом с которыми чувствуешь свою значительность. Веришь в то, что интересен другим, занятен. У Фрэн так не получалось. Впрочем, она даже не пыталась. Зато Кэтрин — другое дело.
— Ей было всего шестнадцать.
— Зато умная. Искушенная.
«И при этом девственница».
— Так ты за этим меня позвал? Едва ли стоило обеда в «Монти».
— Она со мной заигрывала, однако все поглядывала на Роберта. Не знаю почему. То, что он мог ее привлечь, у меня в голове не укладывается. Тем не менее в какой-то момент они вышли. По крайней мере, мне так показалось. Даже нет, я уверен. Это было до того, как Селия сказала, что уходит. Но ты ведь представляешь, как на вечеринках бывает. Я имею в виду настоящие, классные вечеринки. Встречаешь интересного собеседника, и все остальные для тебя уже не существуют. Слышишь музыку, но не вслушиваешься. Понимаешь, что вокруг тебя полно народу, но чем они там занимаются, не видишь. Кто-то ходит вокруг, танцует…
— …блюет?
— Ну, знаешь, не с самого же начала. — Дункан даже обиделся и замолчал. — Ладно, старик, не злись. Я ведь хочу помочь, правда. В общем, в какой-то момент я заметил, что ни Роберта, ни Кэтрин поблизости нет. Ну да, мне приятна была компания этой девушки. И я даже искал ее. Везде. Чем-то она меня зацепила. Оригиналка. Так вот, я вспомнил, что искал ее. И еще вспомнил, что и Роберта нигде не видел. Впрочем, я тебя предупреждал: может, все это неважно.
Официантка принесла заказ. Перес не узнавал ее, хотя она была примерно его возраста и, судя по выговору, из местных. На мгновение он отвлекся, пытаясь вспомнить, кто она такая. Дункан тут же с недовольным видом уткнулся в свою тарелку: Перес даже спасибо ему не сказал.
— Куда они ушли?
— Не знаю. Весь дом я не обыскивал. Не настолько она меня интересовала.
— Но они оставались где-то в доме?
— Черт возьми, откуда мне знать? Может, сели в машину и укатили. И страстно любили друг друга на заднем сиденье фургона. Вот только не верится. Как я уже говорил, она была девушкой привлекательной. А Роберт — отморозок, избалованный маменькин сынок. Хотя и смазливый для тех, кому нравятся блондинистые викинги. Но она была слишком умна, чтобы таким увлечься.
«Отморозок? А сам-то ты? — подумал Перес. — Шпана».
Происшествие, после которого он увидел Дункана в ином свете, было пустяковым. Такое могло случиться где угодно. Но здесь, на островах, паутина отношений ловит, держит и не отпускает, и с такими пустяками имеешь дело каждый день. Как-то раз Дункан гнал из северной части острова в южную на сумасшедшей скорости, Сэнди Уилсон его остановил. Увидев, что Дункан пил, он собирался проверить его на алкоголь. Но отец Сэнди работал в той самой компании, которой владел Дункан. Он был плотником, мастером на все руки, занимался ремонтом зданий, которые Дункан скупал. И Дункан пригрозил Сэнди уволить отца, если его привлекут за вождение в нетрезвом виде. Перес сомневался, что Дункан пошел бы на такое — хороших мастеров днем с огнем поискать. Но Сэнди испугался, и Дункан отделался штрафом на месте за превышение скорости. С его стороны — чистой воды шантаж. Перес узнал обо всем позже — как-то вечером Сэнди напился и все выложил. Перес не стал предавать дело огласке. У Сэнди, конечно, ума с гулькин нос, но такого он не заслужил. К тому же разве он, Перес, Дункану не обязан? Еще в школьные годы тот его спас, по крайней мере, от парней с Фулы защитил. Ну да теперь долг уплачен — он ему ничем больше не обязан. И все-таки Перес невзлюбил Дункана не за его бандитские замашки, а за то, что Дункан перечеркнул их былую дружбу. В четырнадцать они были лучшими друзьями.
— Как долго Роберт и Кэтрин отсутствовали? — спросил Перес.
Дункан пожал плечами:
— Около часа, не больше. А то и меньше: до ночи было далеко, и Селия еще не ушла. А я не успел напиться. Помню, как Кэтрин вернулась. Может, они всего-навсего выходили подышать свежим воздухом. Она выглядела так, будто только что с улицы: раскрасневшаяся, румянец на щеках. И похоже, в отличном настроении. Я тебе уже рассказывал. Как раз тогда Кэтрин и поделилась со мной своими планами насчет режиссуры. Сказала, что у нее море идей — на всю жизнь хватит…
Он вдруг замолчал, и на миг Пересу показалось, что ему жаль. Не себя — девушку.
