– Ну не мина, ну бомба, какая разница, как это называется!
– Ни мины, ни бомбы, ни взрывчатки.
– Да? А что же это у меня под кожей, по-вашему? Что они мне туда засунули? Или вы скажете, что это у меня галлюцинация?!
– Это не галлюцинация. Это… – Филипп Петрович вопросительно посмотрел на Максима.
– Не надо на меня так смотреть, – поморщился Максим. – Я не помню, как это называется по-латыни. Я все-таки Сорбонну не вчера окончил… По-русски это называется «беспамятник».
– Что?
– Маленький червячок, который пристраивается к твоему спинному мозгу.
– Что?!!
– Держите ей руки, – деловито сказал Максим, и Иннокентий успел это сделать до того, как Настя впилась ногтями в собственную шею. Она яростно пыталась лягаться и вырываться, но Иннокентий невозмутимо и надежно удерживал ее запястья, а по сигналу брата Максима толкнул Настю вперед и уложил животом на широкую антикварную постель, которая занимала основную часть комнаты. Чтобы зафиксировать девушку, Иннокентий, недолго думая, уперся коленом ей в поясницу, и от этого Настя совсем озверела, но ее озверению была грош цена.
– Волосы мешают, – сказал Максим, примериваясь каким-то из своих блестящих инструментов к Настиной шее. – Молодой человек, подойдите и помогите, нечего стоять столбом!
Филипп Петрович, которого обозвали «молодым человеком», ничуть не обиделся, немедленно забрался на постель с ногами и осторожно убрал Настины волосы, обнажив шею для оперативного вмешательства.
– Может быть, дать ей какой-нибудь наркоз?
– А что это такое? – поинтересовался Максим.
– Это чтобы ей не было больно.
– Больно? А с чего это ей будет больно? Вы что, врач? Что вы вообще понимаете в боли?! Лучше держите её покрепче и развлекайте разговорами…
Настю трудно было развлекать разговорами, потому что она вопила что есть сил, и раздосадованный Максим предложил:
– Надо было ее сначала треснуть по голове, а уже потом приступать к делу. Она извивается прямо как… как женщина. Я не могу работать в такой обстановке.
Филипп Петрович вздохнул.
– Настя, – сказал он, не переставая прижимать Настину голову к покрывалу, – успокойся и выслушай меня. Если ты будешь и дальше орать и дергаться, придется тебя оглушить. Послушай меня… Ты слушаешь?
– Ну… – сквозь зубы процедила она, так и не ослабив напряженные мышцы.
– Тебе вставили под кожу не радиоуправляемую мину, а маленького червячка. Он присасывается к спинному мозгу и частично блокирует память.
– Что вы мне врете?! Такого не бывает!
– Вспомни, что случилось шестого сентября прошлого года.
– Я упала с мотоцикла!
– Вспомни, что с тобой было пятого сентября. Четвертого сентября. Вспомни, как вы познакомились с Денисом Андерсоном.
– Я с ним не знакомилась!
– Ты была его девушкой. Ты знаешь, где он. Все это у тебя в голове, просто нужно вытащить червяка. Иначе…
– Почему вы мне не сказали раньше?!
– Потому что я не был уверен. Я видел, что это не мина, что это что-то другое, но точный диагноз мог поставить только специалист…
– Вот этот вампир – специалист?!
– Других у нас нет.
– Он меня сейчас зарежет своими тесаками!
Максим сочувственно посмотрел на Филиппа Петровича:
– Коллега, вам не кажется, что ваши методы не работают? Давайте попробуем мои. Ассистент!
По этому сигналу Иннокентий отпустил Настины руки и убрал с нее колено. Девушка рванулась что было сил, и Филипп Петрович не удержал ее, но, как только Настя выпрямилась, Максим с размаху опустил ей на голову толстый пыльный фолиант, извлеченный минуту назад из-под кровати. Настя рухнула на кровать лицом вниз.
– С людьми только так и можно, – торжествующе провозгласил Максим. – Слов они не понимают…
– А ты ее не убил?
– Вряд ли. И вообще, книга, которая нас не убивает, делает нас сильнее, – процитировал брат Максим и снова бросил многостраничный том под кровать. – Теперь, – бросил он взгляд на неподвижную Настю, –
