Чудно! — Онтеро снова принялся протирать своб лысину, наморщив морщинистый лоб.
— А я шел мимоход, гляжу: на поляне насмерть бьются стрелки Лесли и вооруженные тяжелыми мечами ратники в латах. Hу думаю, наконец-то королевская гвардия сподобилась на поимку этого мерзавца. Что б ему, супостату, гнить всю жизнь в темницах с крысами…
— Э, ты про крыс того… Помолчи, короче, — нахмурился колдун.
— Да ну их… Hу вот, — продолжал тараторить тощий Тич. — И тут вижу — вы улепетываете к лесу, а за вами — двое на конях. А потом… Ой, что было, что было! — Тич схватился за голову и стал метаться по комнате, изображая схватку на поляне. — Эти, с мечами на конях бьются, а лесливы лучнки в лес поубегали, зато тьма тьмущая ихних меченосцев и топорников выползла. Почитай вся шайка. Рубились славно. Меч — бац! Секира… Фиу! Стрела полетела… а ему хоть бы хны… латы на совесть сработаны… тот, на вороном, упал… шея разрублена… топор застрял… — дальше Тич углубился в детальное описание боя, такое, какое понимают лишь одни мальчишки.
— Короче говоря, — перебил его Онтеро. — полегли почти все. Как эти в гадюк превратились, я поволок тебя, бесчувственного, к лесу. Тут слышу: кто-то зовет тихо. Гляжу: вот этот самый рыжий охламон рукой машет, мол, сюда давай. Укрылись мы в кустах, и все видели. С десяток разбойников все же удрало, а вот королевские воины полегли, похоже, все. Небось уже мородерствуют выжившие стрелки-то…
— А Ильмер? — прохрипел Дастин, слегка приподнимаясь с жесткой лежанки из хвороста и сена.
— А ну его… Вроде ранен он был… Так вот, — Онтеро так увлекся рассказом, что оставил бархатный лоскуток лежать на лысине. — А как все это закончилось, мы срубили тичевым топориком волокуши и притащили тебя сюда. Этот шарлатан наварил какой-то ужасно вонючей бурды и начал тебя поить, уверяя меня, что вся эта мерзость поможет тебе…
— Ах вонючая, да? Да если б не я!.. — не переставая улыбаться до ушей, взвизгнул Тич и, ловко схватив тряпицу с лысины Онтеро, швырнул ее прямо в лицо коротышки.
— Ах ты, противный шалопай. Быть тебе свиньей, — рассерженный Онтеро попытался было ухватить мальчишку за огенный вихор, но не тут-то было: Тич моментально оказался в другом конце хижины, показывая нос колдуну.
— Ильмер… — снова прохрипел Дастин, словно судьба высокородного герцога была ему крайне небезразлично.
— Вот заладил. Ильмер, Ильмер… Да сдался он тебе? — угрюмо осклабился коротышка. — Hу так и быть… Хочешь, Тич сходит на поляну и проверит, как он там?
— Идти? Hа ту поляну? Где мертвые?! — глаза рыжего едва не вылезли из орбит. — Да ни за что на свете! Иди туда сам, Онтеро.
— Да ну вас всех, — отчего-то злобно огрызнулся колдун и, гневно пнув едва дышащую дверь хижины, побрел на поле недавней битвы.
Дастин закрыл глаза и расслабился. Что происходит, в конце концов? Сплошные убийства, загадки, погоня, а теперь вот он печется о герцоге, который чуть было не прирезал его… Ранен — ну и пусть послужит кормом воронам. Так нет же — стукнуло в голову. Отчего такое странное желание, чтобы Ильмер остался жить?
— Эй, менестрель, а правда, что ты пел у самого Короля? — сказал Тич, усаживаясь на край лежанки.
— Да… Я был… придворным… — еле ворочая языком, прохрипел юный бард.
— Ух ты! А я вот всю жизнь прожил в деревеньке возле Ульсора, покуда не заявился этот Лосли и не поджег селение. Сгорел дом… И отец с матерью… Я тогда в лес ходил, за хворостом. Возвращаюсь — деревня в огне, эти бородатые скоты насилуют деревенских девок… Мужиков всех перерезали, скот увели, награбили много… Я тогда сюда подался, а оказалось, Лесли тоже тут, в лесу, обитает. Так мы и жили по соседству. Хотел я было ему логово подпалить, да духу не хватило… А какой он, Дворец Короля? Красивый? — внезапно спросил Тич.
— Очень… И сад…
— Ух ты! Как я мечтал хоть на миг очутиться в Джемпире… Отец как-то ездил на ярмарку в столицу, рассказывал, будто там много каменных домов, люди богато разодетые гуляют… А посреди города стоит Дворец.
— Да, точно…
— Эгей, Тич, а ну помоги! — донесся с улицы голос Онтеро. Рыжий вскочил и побежал к двери. Кряхтя и бранясь, вдвоем они затащили в хижину тело, облаченное в сверкающую кольчугу и тяжелые латы. Тич стянул с воина шлем, светлые, слипшиеся от пота волосы упали на лоб раненого, и взору менестреля предстало волевое лицо герцога Хорнкара.
Ильмер застонал и открыл глаза. Тотчас герцог потянул руку к поясу, где должен был находиться предусмотрительно снятый колдуном меч, но, не найдя надежного оружия, рука Ильмера безвольно опустилась, и герцог мучительно застонал.
Тич в это время развел нелепый очаг посреди хижины и поставил на огонь небольшой закопченный котелок, всыпав в него какие-то подозрительные ингридиенты. Через некоторое время донесся ужасный аромат, напоминающий запах гнилой репы, сточных ям и горелых волос разом. Тич, зажимая нос, процедил варево в грязный стеклянный сосуд и разом влил снадобье в открытый коротышкой с помощью ножа рот Ильмера.
Герцог закашлялся. Его тело содрогнулось в конвульсиях. Ильмера стошнило прямо на пол. И вскоре герцог тихо посапывал, забывшись в глубоком сне.
— Тич, сынок, там на поляне осталось несколько живых лошадей. Давай-ка сообрази, где достать тележку. Я же приведу коня. Мы завтра отправляемся в путь. Ты и герцог останетесь тут. Ильмеру нужно поправляться. А за Дастином я уж сам прослежу…
— Hу уж нет! — вскипел рыжий, грозно уперев кулаки в худые бока. — Я пойду с вами и весь сказ. И этого — он кивнул в сторону спящего на полу герцога. — С собой прихватим. У него ж на морде написано, что он высокородный господин. Ежели повстречается какая стража на пути — с таким вас всяк пропустит.
— А он соображает, этот чертенок, — улыбнулся Онтеро. — Лады. Ищи тележку, а я — за конями.
— А чего ее искать? Я уж давно себе спер у Лесли, чтоб веток навозить для хижины. Вон, в кустах спрятана.
— Хо! Дастин, ты только погляди, каков попался! Возьмем его с собой, менестрель? Что скажешь?
— Тич… Славный малый… — медленно проговрил Дастин, чувствуя, что смертельно устал. — Поедем вчетвером… Завтра…
— Йо-го! — Воскликнул обрадованный Тич и, подскочив до потолка, выдернул оттуда одну из веток. — И куда ж мы двинем?
— Hа юг, мальчик мой, в Теренсию!
Глава 4
Направляясь к Джемпиру, Йонаш и Йолан потратили не так уж и много времени. Удача сопутствовала им, небольшие капризы погоды и нападение неумелой шайки оголодавших крестьян вряд ли стоило считать серъезными помехами на пути. Добравшись до юго-запада Белых Гор, спутники сделали из коры огромного дерева легкую лодку и на ней очень быстро, за каких-то два дня спустились по быстрому Бренну до Эрневала. Пристав к берегу незадолго до города, они вылезли из лодки с собрались пробираться в город, дабы поскорее отправиться юго-западной дорогой в столицу Леогонии. Когда они вылезли на берег, Йолан снял свою котомку, покопался в ней, и к изумлению Йонаша, кинул тому какие-то тряпки.
— Что это? — Спросил Йонаш.
— Передодевайся, — последовал ответ, — В этом тряпье мы сойдем за дворян. Тогда сможем
