Антонио. Филип, идите сейчас к Чикоте, выпейте как следует и потом делайте свое дело. А в случае чего сейчас же дайте мне знать, лично или по телефону.
Филип. А как мне говорить, mi coronel, по-английски или по-американски?
Антонио. Как хотите. Не говорите только глупостей. Ну, а теперь уходите, потому что хоть мы и друзья и я вас очень люблю, но у меня еще много дел. Слушайте, это все верно, про этот наблюдательный пункт?
Филип. Абсолютно.
Антонио. Тогда это интересно.
Филип. Но очень фантастично, правда? Ужасно фантастично, mi coronel.
Антонио. Вам пора, Филип, идите.
Филип. Значит, все равно, как говорить, — по-английски или по-американски?
Антонио. Довольно разговоров. Идите.
Филип. Тогда я лучше буду говорить по-английски. Черт, по-английски мне гораздо легче лгать, даже обидно.
Антонио. Идите. Идите. Идите.
Филип. Слушаю, mi coronel. Спасибо за поучительную беседу. Я сейчас прямо к Чикоте.
Антонио. Приведите арестованного, которого вы отсюда взяли. Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.
Филип. Осталось еще виски?
Официант. Только джин остался.
Филип. Хороший джин?
Официант. Желтый, от Бута. Самый лучший.
Филип. И пива дайте.
Анита. Больше не любишь?
Филип. Нет.
Анита. Большой ошибка эта большой блондинка.
Филип. Большой блондинка?
Анита. Длинный, большой блондинка. Высокий, как башня. Большой, как лошадь.
Филип. Золотистая, как пшеничное поле.
Анита. Ошибка. Большой женщина. Большой ошибка.
Филип. С чего ты взяла, что она такая большая?
Анита. Не большой? Большой, как танк. Подожди, когда будешь сделать ей ребенок. Не большой? Как грузовик «студебеккер».
Филип. Как у тебя хорошо выходит «студебеккер».
Анита. Да, самый лучший английский слово. «Студебеккер». Красиво. Почему не любишь?
Филип. Не знаю, Анита. Понимаешь ли, все меняется.
Анита. Я не менялся. Раньше тебе нравился.
Филип. Знаю.
Анита. Раньше нравился. Опять понравился. Надо только стараться.
Филип. Знаю.
Анита. Когда есть что-нибудь хороший, не надо уходили. Эта большая женщина — много хлопот. Я знаю. Я сама долго был такой.
Филип. Ты умница, Анита.
Анита. Может быть, это потому, что люди меня ругал. Зачем я кусал мистер Вернон?
Филип. Нет. Конечно, нет.
Анита. Я бы много дал это не делать.
Филип. Об этом уже давно забыли.
Анита. Ты знаешь, почему я кусал? Все знают, я кусал, а никто не спросит почему?
Филип. Ну, почему?
Анита. Он хотел взять из моей чулок триста песет. Что мне делать? Говорить «да, да, бери, пожалуйста»? Нет, я кусал.
Филип. Правильно.
Анита. Ты так думаешь? Правда?
Филип. Правда.
Анита. Ты хороший. Слушай, ты теперь не будешь делать ошибки с большой блондинка?
Филип. Знаешь, Анита, — боюсь, что буду. Боюсь, что в этом-то вся беда. Мне ужасно хочется сделать колоссальную ошибку.
Официант
Анита. Вот и будет колоссальный.
Филип. Ты ревнуешь?
Анита. Нет. Только ненавижу. Вчера вечером я старался любить. Я говорил о'кей, все товарищи. Идет большой стрельба. Может всех убивать. Надо все со всеми товарищами. Трубка мира. Не думай о себе. Не будь эгоист. Люби врага, как себя. Все эти глупости.
Филип. Да, это было ужасно.
Анита. Такой глупости только можно до утра. А как проснулся, я сразу — ненавидеть эта женщина.
Филип. Не надо, Анита.
Анита. Что ей нужно от тебя? Она брать мужчина, как цветы рвать. От скука. Просто рвать цветы и поставить в комната. Ты ей нравился, потому что ты тоже большой. Слушай, мне ты нравился, даже если карлик.
Филип. Ну, ну, Анита. Не увлекайся.
Анита. Слушай хорошо. Ты мне нравился, все равно, если больной. Все равно, если старый и урод. Все равно, если горбатый.
Филип. Горбуны — счастливые.
Анита. Ты мне нравился, если несчастный горбун. Ты мне нравился, если нет деньги. Тебе нужно деньги? Я буду тебе давать.
Филип. Вот, кажется, единственное, чего я не пробовал на этой работе.
Анита. Я не в шутку. Я серьезно. Филип, не надо блондинка. Ты приходи назад, где для тебя о'кей.
Филип. Боюсь, что не выйдет, Анита.
