никакого желания ввязываться в смуту.
Но ведь он ввязался, и Огарков пришел в умывальник в назначенное время. Он нарочно накручивал себя, потому зубами скрипел от ярости, глядя на Тимофея.
– Ну, падла, держись! – взвыл он, бросаясь в атаку.
Мощный он парень, руки сильные, кулаки чудовищные, но все-таки Тимофей оказался ему не по зубам. Феоктистов провел серию фирменных лоу-киков. Нога у Огаркова толстая, крепкая, но все-таки недостаточно закалена, и хватило трех ударов, чтобы отсушить ее напрочь.
Бузотер взвыл от боли, крутанулся на здоровой ноге и завалился на бок. На Тимофея он смотрел с диким недоумением во взгляде. Он не мог понять, почему все произошло так быстро и так больно...
– В следующий раз убью, – пригрозил Тимофей.
И, сплюнув себе под ноги, вышел из умывальника. А в коридоре толпа, и Шаповалов среди них. Тогда он ничего не сказал, но чуть попозже подошел к шконке и поблагодарил.
Огарков постанывал всю ночь, и утром, хромая, отправился в лазарет. Там и остался с переломом ноги. На вопрос, что случилось, ответил стандартным «упал».
Глава 12
Древняя электростанция, заявленная мощность двести киловатт, но размеры у этой установки такие, как у современного механизма на все пять мегаватт. И занимала она целую пристройку к ремонтно- механическому цеху. Вдобавок ко всему еще и не работала.
– Ну, что скажешь, инженер? – спросил начальника производства грузный офицер с горящим взглядом на добродушном лице.
Мех на шапке скомканный, теплая куртка с майорскими погонами засалена, брюки не глажены, туфли не чищены, но внешняя неряшливость ничуть его не беспокоила.
– Смотреть надо, ремонтировать.
Холодно в пристройке, но ветер из щелей не задувает, а еще будка здесь фанерная с окнами, печка- буржуйка, кушетка с грязным матрасом, шкаф, неплохо было бы там обосноваться. Тепло там будет, и чай сварганить можно.
– Ну так ремонтируй.
– Запчасти нужны. А к этой махине давно уже ничего не производится. Хотя если через Интернет, попробовать можно...
– А сам не можешь? Механический цех в полном твоем распоряжении, ребята там толковые, любую деталь выточат...
– Не любую.
– Чем сможем, тем поможем.
– А что, до меня никому не помогали?
– До тебя все работало. Потом сломалось. Вместе со всей системой. Союз рухнул, Госплан медным тазом накрылся, работа остановилась. Так, кое-что теплилось, тем и жили. А сейчас времена другие, сами крутимся-вертимся, работу ищем. И находим. Вот, спецодежду шьем, очень большой спрос; садовая мебель опять же, металлом занимаемся, кованые и сварные ворота, заборы, решетки...
– На решетки спрос особый, – усмехнулся Тимофей.
– Особый спрос на особом режиме, – в тон ответил Татаринов. – А у нас режим общий, потому и возможностей больше. Думаем стройматериалами заняться, тогда и самим строить можно, специалисты есть, бесконвойно на объекты можно выезжать, ну, не всем, конечно... В общем, планов, как говорится, громадье, и оборудование есть, хотя и устаревшее...
– Устаревшее? Ну, это мягко сказано, – Тимофей хлопнул по проржавевшей выхлопной трубе двигателя.
– Значит, будешь реставратором. Надо оживить этого динозавра. Иначе все производство остановится, если свет вдруг отключат...
– Я все понимаю, гражданин майор. Буду стараться...
Двигатель на установке не запускается, надо поковыряться в нем, выяснить причину.
– Только мне время нужно.
– Это само собой. Назначаю тебя начальником генераторного цеха, командуй.
– Кем? Своими руками?
– Что, помощники нужны?
– Если есть специалисты, то хотя бы одного...
– Одного можно. Если специалиста. А если не специалиста, то могу с десяток дать.
– И что я с ними делать буду?
– Вот и я о том же... Значит, так, завтра у вас распределение, я тебя во второй отряд рекомендую, там у нас и слесари есть, и механики. Но специалиста я сам тебе подберу... Учти, я человек добрый, но если пойму, что ты мне здесь голову морочишь, я тебя самого в стойло отправлю, на пятнадцать суток. В ШИЗО сейчас холодно, дуба дать можно, – с потешной грозностью нахмурил брови Татаринов.
Не тот он человек, который жаждет зэковской крови, но все-таки лучше не злоупотреблять его доверием.
Начальник производства лично доставил Тимофея в карантинный блок. Сам забрал, сам привел. Потому что нужен ему дизель-генератор, а у Тимофея просто выбора нет, как откликнуться на его чаяния.
В общежитии к Тимофею подсел Олег Шаповалов.
– Тебя, говорят, на промку водили.
– Водили слона по улице. А мне генераторный цех показывали. Начальником назначили.
– Начальником цеха?
– Да.
– И много у тебя подчиненных?
– Пока только двое. Рука правая, рука левая и средство доставки – ноги. Ну, еще центр управления, – Тимофей провел пальцами по голове.
– А помощники нужны?
– А ты в дизелях разбираешься?
– Слесарем на автобазе работал; и в дизелях разбираюсь, и в бензиновых...
– Долго работал?
– Шесть лет... Дальнобойщиком хотел, но у меня... В общем, на медкомиссии зарезали.
– Дальтоник, что ли?
– Не совсем... Главное, на легковой машине можно, а на грузовой нет... Своя машина у меня, сам, своими руками из хлама собрал. Автобаза развалилась, я бомбить пошел...
– А сел за что?
– За соучастие в ограблении.
– И кого грабанули?
– Инкассаторов.
– И много взяли?
– Очень. Четыре миллиона... Да ты должен был слышать, это в Питере было, весной. Четыре миллиона долларов.
– Ничего себе! – присвистнул Тимофей.
– Что, не слышал? Об этом все газеты писали...
– Ну, может, и слышал... Круто вы поработали, ничего не скажешь.
– Кто, мы?.. Я на машине бомбил; смотрю, двое бегут, с чемоданами. Я остановился, думаю, в аэропорт спешат. А они от ментов убегали. Если бы я знал, в жизни не остановил... Они в машину сели, я их до Литейного подвез, они вышли, а утром ко мне менты заявились: вы арестованы, гражданин Шаповалов... Но я-то не при делах!
– Да мне все равно, при делах ты или нет. Если при делах, я тебе только руку пожму. Четыре миллиона – лох такой вес не поднимет...
– Так потому и обидно, что я лохом оказался. Если бы грабил, тогда другое дело, а так только крайним оказался...
– И куда деньги делись?
