– Судя по тому, что оба Кучерова зарегистрированы по одному адресу, такая версия кажется мне маловероятной. – Нина заглянула в листок, который держала в руке, и с выражением продекламировала: – Улица Чайковского, дом сто семнадцать, квартира пятьдесят три.
– Ух ты! – Теперь вскочила я. – Получается, Кучеров и есть тот самый идеальный зять, про которого нам Стрельникова песни пела? Вот это да!
– Неприятная будет для нее новость, – кивнула Нина.
– Кто там еще в квартире живет? – Баринов снова взял карандаш. Только уже не вертел его, а ритмично постукивал по столешнице.
– Я вышла на базу данных газовиков, у них числится четыре человека. Сам Алексей Григорьевич, ответственный квартиросъемщик, Наталья Николаевна, тоже соответственно Кучерова, – его жена, Олег Алексеевич – их сын и Александра Михайловна Стрельникова – мать Натальи Николаевны…
Гошка хлопнул рукой по столу:
– Теперь мне все ясно! У меня сразу, когда Ритка про эту нестандартную тещу рассказала, сомнение было: чего это она зятя нахваливает? А теперь понятно.
– Что тебе понятно? – Я лично в том, что в квартире прописано четыре человека, не увидела ничего, что объясняло бы столь восторженное отношение тещи к зятю.
– Зять – хозяин квартиры! – объяснил Гоша. – Если теща по струночке ходить не будет, он ее в момент на улицу выкинет. По новому Семейному кодексу имеет полное право.
– А жену с ребенком тоже может? – заинтересовалась я.
– Если предварительно оформит развод. Тогда, как бывшие члены семьи, они теряют право на жилплощадь. – Напарник строго посмотрел на меня и попросил: – Будь добра, солнышко, вернешься от Сухарева, напомни, чтобы я тебе Семейный кодекс дал. Почитаешь, законспектируешь… в жизни пригодится.
Ох, Гошка совершенно прав, мне действительно нужно если не выучить весь Семейный кодекс, то хотя бы знать основные положения. Вот только голова у меня для этих юридических премудрых формулировок плохо приспособлена. То ли дело дифференциальные уравнения да логарифмы! Там все четко и ясно, там не запутаешься.
– Но я понимаю, почему ты спросила про жену и ребенка, – продолжил Гошка. – Как хозяин квартиры, Кучеров может без особых усилий выкинуть из квартиры всю капеллу. И наличие любовницы в такой ситуации не может не тревожить дам – жену и тещу.
– Это если они знают о существовании любовницы, – негромко уточнил Баринов.
– Если жена Кучерова знает о его отношениях с Кораблевой, то она автоматически становится подозреваемой номер один, – поделилась мнением я. – Ссора любовников с фатальным исходом бывает, конечно, но какая же должна быть причина, чтобы мужчина женщину душить начал?
– А выяснение отношений между женой и любовницей, плавно переходящее в мочилово, – стандартный вариант и особых пояснений не требует, – поддержал меня Гоша. – Ритка, с таким гостинчиком ты, наверное, завтра с утра пораньше к Сухареву?
– Конечно. На мойку ехать теперь смысла нет. Только… Можно, я и на завтрашний день машину заберу? Сан Сергеич?
– Бери, – пожал плечами шеф. – Гоше завтра все равно целый день над бумагами сидеть.
– Минуточку! – встрепенулся Гошка. – Если забираешь машину, то подбрось меня сейчас домой!
– И меня. – Нина потянулась за сумочкой. – Рабочий день закончился.
– С удовольствием, – заверила я и повернулась к Баринову: – Сан Сергеич, вас тоже отвезти?
– Нет, спасибо, я на машине. Ты завтра позвони мне после разговора с Евгением Васильевичем. И вообще, держи меня в курсе.
– Обязательно, – пообещала я. – А как же!
Исполнив обязанности таксиста, я неторопливо двигалась домой. Час пик прошел, улицы были свободны, и я получала удовольствие от езды. Приятно вот так катиться по дороге, размышлять о своем, о девичьем… О чем конкретно? Например, об Алексее Григорьевиче Кучерове. И о его жене. Они сейчас, наверное, дома. Ужинают. И как им кусок в горло лезет после смерти Кораблевой? Хотя если ее задушил Кучеров, то жена может об этом не догадываться. Или не может? А если это она убила соперницу?
Что за глупостями я занимаюсь? Может не может, догадывается не догадывается, лепестки у ромашки обрывать, и то вернее! Завтра утром поеду к Сухареву, расскажу ему про эту парочку, пусть возьмет их в оборот. Занятая своими мыслями, я пропустила нужный поворот, потом умудрилась повернуть налево там, где следовало проехать прямо, и в результате выехала на улицу с односторонним движением. По ней я докатилась до ближайшего перекрестка, снова повернула и неожиданно для себя поняла, что оказалась на улице Чайковского. А не знак ли это судьбы? Какой смысл ждать до завтра? Я вполне могу поговорить с Кучеровым сегодня. И с его женой тоже. Выясню все…
Хм. Идея, конечно, интересная. Но если я заявлюсь к подозреваемому в убийстве без подстраховки, одна, Гошка мне потом голову оторвет. И шеф тоже. С другой стороны – какого черта? Даже если Кучеров убийца, я-то не Кораблева, меня так просто не задушишь. А если убийцей окажется жена Кучерова – с ней я тем более справлюсь. Я взглянула на часы – без четверти восемь. Вполне приличное время для визита. И дом номер сто семнадцать уже маячит в пределах видимости. Если уж я совершенно случайно оказалась в нужное время в нужном месте, глупо не использовать эту случайность на полную катушку!
Остановившись во дворе, я первым делом посмотрела на пятачок. Сейчас на нем стоял золотистый «опель». Очень хорошо, господин Кучеров, сейчас мы поговорим. Я достала сотовый и набрала номер.
Трубку он взял не сразу, только после шестого гудка я услышала:
– Алло?
– Добрый вечер. Это Алексей Григорьевич?
– Да. С кем я разговариваю?
– Меня зовут Рита, я сотрудник детективного агентства «Шиповник». Мне бы хотелось с вами встретиться, поговорить. Если можно, немедленно.
После небольшой паузы он хмуро осведомился:
– О чем нам разговаривать?
– Вы же сами понимаете. Татьяна Кораблева убита, а вы были с ней достаточно близко знакомы.
Еще одна продолжительная пауза. Потом вопрос, заданный жестко и требовательно:
– На кого вы работаете?
– В данный момент нашим нанимателем является женщина, которую обвиняют в убийстве Кораблевой.
– И вы хотите подставить меня вместо нее?
– Мы никого не хотим подставлять, – мягко ответила я. – Наша задача – оправдать невиновного человека и найти убийцу.
– Ищите. Я здесь ни при чем.
– Алексей Григорьевич, согласитесь, это не телефонный разговор. Вы позволите мне подняться к вам в квартиру?
Теперь пауза была совсем короткой.
– Нет. Дома… дома не совсем удобно. Я сам выйду. Вы где?
– Во дворе, в машине.
– Я не хочу, чтобы нас видели. За углом, направо, мебельный магазин, там есть стоянка. Ждите, я подойду через десять минут.
– Хорошо.
В освещенном окне гостиной мелькнула какая-то фигура – я не успела определить, мужская или женская. Скорее всего, это был Кучеров. На его месте я бы сейчас посмотрела в окно – не выезжает ли какая машина со двора. Что ж, не будем разочаровывать человека. Я мигнула фарами, привлекая к себе внимание, потом аккуратно развернулась и покинула двор, четко выполнив маневр «поворот направо».
К мебельному магазину я, разумеется, не поехала, припарковалась сразу же, как только покинула зону видимости. Выскочила из машины и вернулась во двор. Если это Кучеров убил Кораблеву, то он может и в
