карьере Эдит, и та совершенно спокойно отнеслась к ультиматуму мужа.
Как оказалось, маленькая Марсель мешала и своему отцу. Вечно простуженная девочка была предоставлена самой себе и, когда ей было два с половиной года, умерла от менингита. Эдит недолго горевала о смерти дочери: на ее горизонте впервые забрезжила звезда славы.
Огромную роль в жизни Эдит сыграл Луи Лепле – директор популярного в те годы в Париже кабаре «Жернис». После знакомства с молодой певицей, которое произошло в 1935 году, он помог ей устроиться на работу в кафе на Елисейских полях. Именно Луи Лепле убедил Эдит сменить имя. Она напоминала ему воробья, и поэтому для ее сценического псевдонима Луи взял слово «пиаф», которое на парижском жаргоне означает «воробышек».
Лепле был единственным человеком, кто разглядел в грубой и вульгарной девчонке великую певицу. Не обращая внимания на советы друзей, он вкладывал в Эдит деньги. И Лепле не ошибся. Первое выступление Пиаф стало триумфом. После того как девушка, одетая в убогое вязаное платье, спела несколько песен, публика разразилась бурными аплодисментами и криками «Браво!» и «Бис!». Эдит казалось, что это и есть та слава, к которой она так упорно стремилась, но Лепле несколько остудил ее триумфальный пыл. «Никогда не делай уступок зрителю! – сказал он. – Великий секрет закючается в том, чтобы оставаться самим собой. Всегда будь сама собой!»
Уже после нескольких выступлений в клубе о великолепном голосе Пиаф, который часто доводил публику до слез, заговорил весь Париж. Так, услышав как-то раз ее пение, Морис Шевалье воскликнул: «У этой девочки голос живет где-то внутри!». Несмотря на признание ее таланта, Эдит по- прежнему жила в бедности. Дело в том, что для публики она была забавной обезьянкой, ее специально приглашали на вечеринки, чтобы от души повеселиться над ее оригинальной внешностью и неграмотностью.
«Я была своеобразным феноменом, – позднее вспоминала Эдит Пиаф, – любопытным образчиком человеческой породы, приглашенным лишь для того, чтобы повеселить гостей... Я была для них клоуном. Надо мной смеялись, пусть и беззлобно, но с той бессознательной жестокостью, которая заставила меня пережить самые жестокие минуты».
Эдит прекрасно знала обо всех своих недостатках и старалась их скрывать, а то, что не могла исправить, принимала как должное. Пиаф всегда старалась прикрыть свои худые ноги и руки, а в лиф платья подкладывала вату, чтобы бюст казался попышнее. Когда юная певица в очередной раз разочаровывалась в любви, она внимательно оглядывала себя в зеркало и философски говорила собственному отражению: «Да, не Венера. Никуда не денешься – было в употреблении! Грудь висит, задница слишком низко, ягодиц кот наплакал. Не первой свежести. Но для мужика это подарок!».
Но «подарком» Эдит пока что была только для всякого сброда: любовники восходящей звезды без зазрения совести пользовались ее телом и кошельком...
В начале апреля 1935 года Луи Лепле убили, судя по всему из-за нескольких сот франков. Незадолго до своей гибели, Лепле сказал Эдит: «Я чувствую, что умру. Меня огорчает лишь то, что ты останешься одна, а ты еще нуждаешься во мне. Тебе будут чинить зло, а меня не будет рядом, чтобы отводить удары».
«Как передать ощущение полной пустоты, нереальности, – вспоминала Пиаф о том дне, когда ее привезли в комнату, где было совершено убийство Лепле, – охватившее меня в течение одной секунды и сделавшее безразличной и бесчувственной, будто чуждой окружающему миру? Кругом ходили и выходили люди. Они говорили со мной, но я им не отвечала. Я была словно живым трупом».
Эдит Пиаф стала одной из подозреваемых в убийстве Лепле. Ее продержали несколько недель в одиночной камере. Но у полиции не было доказательств, и девушку выпустили. Однако ее имя уже было втоптано в грязь, и после гибели Лепле она долгое время не получала контрактов.
Пиаф снова стала петь в бедных кварталах, при этом не переставая мечтать о славе. В трудные времена певица любила повторять: «Удача – это как деньги: она уходит гораздо быстрее, чем приходит». Помимо песен, в ее жизни была целая вереница мужчин.
Постепенно у Пиаф сформировалась собственная философия любви: каждую минуту жизни она старалась посвятить либо любви, либо песне. Эдит Пиаф бежала от одиночества, но при этом больше всего на свете боялась быть брошенной. Певица утверждала: «Женщина, которая позволяет, чтобы ее бросили, – круглая дура. Мужиков вокруг пруд пруди. Каждому любовнику нужно найти замену до, а не после. Если после, то тебя бросили, если до – то бросаешь ты».
Вскоре совершенно случайно Эдит познакомилась с человеком, который перевернул всю ее жизнь, заставив вновь поверить в свои силы и талант. «Я вернулась в Париж потерянная, сломленная, во всем сомневающаяся, даже в себе самой, – впоследствии вспоминала певица. – Раймон Ассо постарался в первую очередь сделать все, чтобы я вновь обрела веру в собственные силы. На меня клеветали, меня оскорбляли, обливали грязью? Ну и что из того! Не я первая, не я последняя испытала на себе такой сильный удар! Нужно закалить свою волю, напрячь все мускулы и драться. Мы будем драться!»
Раймон полюбил Эдит. Она же отвечала ему бесконечными придирками и рассказами о своих многочисленных любовниках, при этом высмеивая любую его оплошность. И продолжалось это до той минуты, пока Пиаф не поняла, что любит Раймона. Как-то раз Раймон, внимательно посмотрев на Эдит, заявил: «Я сделаю из тебя великую певицу».
Но задача оказалась не из легких. Конечно, Пиаф пела божественно, но для того, чтобы завоевать сердца публики, этого было мало. Эдит по-прежнему была вульгарна, неопрятна и не умела вести себя в приличном обществе. Кроме того, вокруг нее ошивался всякий сброд.
Однако Раймон сделал все возможное, чтобы Эдит стала великой певицей. Благодаря ему она приобрела изящество, светский лоск и... новую жизнь, в корне отличавшуюся от той, что она вела совсем недавно. Ассо добился для Пиаф контрактов в лучших французских мюзик-холлах, записей на студиях, интервью в центральных газетах.
Вскоре Эдит почувствовала себя настолько уверенно, что, не задумываясь, дала Раймону отставку, видимо решив бросить его до того, как он сам бросит ее. Разрыв с Ассо она объясняла тем, что устала от ежедневных упреков и наставлений. Эдит Пиаф хотела жить только для себя. И надо сказать, это у нее получалось очень хорошо.
Теперь певица выступала в лучших залах Парижа. Она ни в чем не нуждалась и была предоставлена самой себе. В ее жизни царствовали песня и любовь.
В расцвете своей певческой карьеры Эдит Пиаф познакомилась с боксером Марселем Серданом. Впервые увидев «великую Пиаф», гроза ринга буквально онемел от восхищения, а спустя несколько дней он нашел предлог, чтобы ей позвонить, и пригласил певицу на ужин. С этого дня в жизни «воробышка» началась новая эпоха.
Марсель не просто любил Эдит, он боготворил ее, выполняя любую прихоть, балуя, словно маленькую девочку. Пиаф же впервые в жизни хранила верность своему любовнику. Более того, она мечтала выйти за него замуж и родить от него ребенка, что, как и для большинства женщин, было для нее высшим проявлением любви. Марсель был женат. Но это было не так страшно по сравнению с заключением медиков, которые в один голос заявляли, что у Эдит никогда не будет детей. Однако даже эти грустные моменты не могли помешать счастью влюбленных, которое было настолько феерическим, что почти каждое утро Пиаф просыпалась в слезах. Но, к ужасу Эдит, ее счастье было недолгим. В октябрьское утро 1949 года заголовки газет чернели траурными буквами: «Марсель Сердан погиб в авиакатастрофе».
Вечером того же дня Пиаф пела в память о Марселе. Зал слушал певицу стоя, оплакивая вместе с ней любовь, которая оборвалась так внезапно...
В тот момент глубина горя Эдит граничила с безумием. Во время исполнения последней песни – «Гимна любви», которую она написала в самые счастливые дни своего романа и которую посвятила Сердану, Пиаф упала в обморок.
Позже Эдит говорила: «После смерти моего бесценного Марселя Сердана, ровно через 6 месяцев, я пустилась во все тяжкие и докатилась до самой глубины бездны. Я обещала быть мужественной. Но я не выдержала удара и обратилась к наркотикам. Это наложило печать на всю мою последующую жизнь, которая и без того началась с ужаса и грязи...»
После несложившейся семейной жизни с Луи Дюпоном Эдит Пиаф постоянно повторяла, что больше не верит в брак. Но все же в 1952 году она снова вышла замуж за певца Жака Пиля. На свадебную церемонию Пиаф облачилась в венчальное платье бледно-голубого цвета.
Семейная жизнь Эдит и Жака была весьма странной: муж и жена виделись очень редко, поскольку оба постоянно гастролировали по всему миру. Как-то раз Пиаф зашла к Пилю в гримерную перед его концертом. Пока супруг готовился к выступлению, Эдит что- то ему оживленно рассказывала. Вдруг в комнату заглянула гримерша и сказала Жаку: «Не забудьте снять обручальное кольцо перед выходом, месье Пиль». Впоследствии Пиаф рассказывала: когда она услышала эти слова, что-то надломилось в ее душе, и она перестала доверять мужу.
Брак Пиаф и Пиля распался через 5 лет. Причем инициатором разрыва был Жак. Эдит трудно было решиться на развод, так как больше всего на свете она боялась одиночества.
После развода певица была в отчаянии и, чтобы забыться, начала пить. «Пьют потому, что хотят забыть кого-то, забыть свои неудачи, слабости, страдания, свои дурные поступки, – говорила позднее Пиаф. – Я тоже пила, чтобы забыть того или другого человека, причинившего мне страдания. Я знала, что разрушаю себя, но удержаться не могла».
Однажды, когда Эдит бросил очередной любовник, после выступления в кабаре «Версаль» певица заказала
