затруднений, достигнутый результат не оставлял желать большего, в особенности, принимая во внимание происшедшую путаницу с батальонами и ротами.
За высадкой наблюдали с Queen Elizabeth де-Робек и Гамильтон. Ночью флагманский корабль покинул якорную стоянку у о. Имброс и подошел к месту высадки анзакцев. Впечатление от высадки сложилось настолько благоприятное, что де-Робек решил не задерживаться здесь и пошел к мысу Хеллес Правда, положение анзакского корпуса было пока довольно непрочным, но помощь уже приближалась.
Когда адмирал Тэрсби услышал первые выстрелы и стало достаточно светло, чтобы убедиться, что шлюпки с авангардом достигли берега, он немедленно приказал миноносцам итти вперед и высаживать вторые эшелоны. Хотя при приближении к берегу миноносцы попали под оживленный шрапнельный, пулеметный и ружейный огонь, но уже в 5 ч. 30 м. они высадили свои войска и пошли к транспортам, чтобы взять главные силы десанта. Транспорты в это время приближались к берегу. По всему было видно, что неприятель держится наготове и собирается оказать серьезное сопротивление, не выжидая дальнейших событий. Как только транспорты вошли в район действия полевых турецких батарей, их встретил столь сильный огонь, что адмирал приказал транспортам остановиться и укрыться за линейными кораблями. Однако, один из транспортов — Galeka с 7-м австралийским батальоном — успел пройти слишком далеко и уже высадил людей на своих шлюпках на берег. Произошло ли это по ошибке или по собственной инициативе — неизвестно, но во всяком случае это принесло большую пользу. 7-й батальон высадился на левом фланге и вскоре после кратковременной борьбы захватил окоп, откуда противник обстреливал анфиладным огнем все побережье за Рыбачьим поселком. С захватом этого поселка прекратился наиболее сильный огонь, поддерживаемый турками по ранее высадившимся войскам. Остальные транспорты подошли, как было указано, и, несмотря на неизбежную задержку, в 7 ч. 20 м. у. на берегу уже находилось 4 000 человек, а с прежде высадившимися — 8 000 человек. О какой-либо диспозиции пока что не могло быть и речи, и части, попадая на берег, спешно направлялись в наиболее угрожаемые пункты. Ошибка, которая произошла при подходе первых шлюпок, не только не принесла вреда, но скорее оказала пользу. Вынужденные высадиться севернее, чем предполагалось, войска хотя и оказались на чрезвычайно неудобной полосе берега, зато миновали грозные окопы, защищавшие намеченный пункт высадки. Однако, огонь из этих окопов наносил большие потери. Особенно убийственный шрапнельный огонь поддерживался со стороны Габа-Тепе, и адмирал послал крейсер Bacchante с приказанием приблизиться к берегу и постараться сделать возможное. Командир крейсера, кап. 1 р. Бойль, на приказание флагмана ответил в духе традиций старого флота, понимая указание адмирала как требование сблизиться с противником вплотную. Назойливая батарея была, повидимому, установлена во впадине позади утеса, и Бойль решил приблизиться к берегу настолько, чтобы ее открыть. Давая машинам самый малый ход, он двигался вперед, пока форштевень крейсера не коснулся дна. Открыв огонь всем бортом, он заставил замолчать батарею.
При поддержке Bacchante и остальных кораблей головные части десанта в 8 ч. 30 м. успели продвинуться на милю внутрь полуострова и окопаться в ожидании высадки главных сил. Необходимость скорейшей поддержки ощущалась весьма остро. По первой тревоге двум турецким батальонам, выгнанным из Майдоса нашим воздушным налетом, было приказано выступить к угрожаемому пункту. Благодаря близкому расстоянию от места их новой стоянки, они уже успели перевалить центральную возвышенность и спускались для контратаки. На море также произошла заминка. В тот момент, когда главные войска начали грузиться на шлюпки, между транспортами стали ложиться не только тяжелые гаубичные снаряды, но и снаряды с Тургуд-Рейса[121] , обнаруженного воздушной разведкой стоящим в проливе у Майдоса. Транспорты получили несколько попаданий, и им пришлось снова отойти. Линейные корабли тоже перешли и стали несколько севернее и ближе к месту высадки. Затем транспорты снова приблизились, так как Triumph, стреляя через полуостров, принудил турецкий корабль сняться с якоря и подняться выше по течению. Остальные корабли прикрытия заставили замолчать гаубичные батареи, и к 9 ч. 30 м. высадка шла полным ходом. Она подвигалась настолько успешно, что все три бригады австралийской дивизии (12 000 человек) и две батареи индийской горной артиллерии были на берегу уже около 2 ч. д. Все это время турки подвозили подкрепления, и положение головных частей, старавшихся удержать блестяще захваченные позиции, становилось с каждым часом все тяжелее и тяжелее. Несмотря на огонь кораблей, противник засыпал австралийцев шрапнелью. Команды миноносцев, прислуга катеров и гребцы шлюпок оставались на своих опасных местах, хотя и были беззащитны и беспомощны, все время напрягали усилия, чтобы облегчить положение своих товарищей на берегу; но никто, кроме этих войск, не знал, чего стоит работа моряков. «Я не нахожу слов, достойных обрисовать поведение моряков…» — писал генерал Бердвуд.
Пока происходили описываемые события, высадка на участке «Y» — в 10 милях южнее — шла своим чередом. В 2 ч. 30 м. н. на рандеву, в 4 милях западнее участка «Y», две роты шотландцев, составлявших авангард головных частей, были пересажены на 4 траулера, находившиеся при эскадре. Остальные роты шотландцев и одна рота валлийцев остались на крейсерах Sapphire и Amethyst, а Плимутский батальон морской пехоты — на транспортах. В 4 часа, когда еще было совершенно темно, траулеры в строе фронта пошли вперед. Каждый тральщик вел на буксире шесть шлюпок; на флангах держались Sapphire и Amethyst. В 10 каб. от берега оба крейсера заняли места по диспозиции для поддержки огнем своей артиллерии флангов высаживающихся частей. Л. к. Goliath стал в 20―25 каб. от берега. Ожидалось, что высадку удастся произвести неожиданно; рассвет уже почти наступил, на берегу не наблюдалось никаких признаков жизни, и кругом царила абсолютная тишина. Неожиданно в 5 ч. загремела сильная канонада с кораблей, стоявших у оконечности полуострова, давая знать, что началась главная высадка. Траулеры уже коснулись грунта, и войска сидели в шлюпках. В одно мгновение весла были опущены в воду и шлюпки ринулись к берегу, где попрежнему все было тихо. Шотландцы высадились в полном порядке, не встретив никакого сопротивления. Песчаный берег был покрыт скалистыми возвышенностями, футов в 200 высотой. Разведчики по тропинкам быстро вскарабкались наверх и донесли, что неприятеля не видно. Нападение врасплох удалось вполне. Турки ожидали десант в полутора милях южнее и укрепились там, на участке «Y» никаких укреплений не было. Сейчас же после высадки авангарда транспорты с морской пехотой получили приказание приблизиться. Траулеры тем временем вернулись к крейсерам за остальными головными частями, и в 6 часов последние присоединились к занимавшему высоту авангарду, не потеряв ни одного человека и не встретив никакого сопротивления. Траулеры снова вернулись, чтобы перевезти морскую пехоту. Как только все части пришли в порядок, командир батальона — полковник Матьюз, командовавший десантом, дал сигнал прекратить обстрел нижнего конца лощины Голли (Gully), так как решил продвинуться по берегу вдоль подошвы холмов, чтобы соединиться с десантом, назначенным к высадке на участке «X». Для облегчения задачи часть войск была направлена на другую сторону лощины для занятия холма, расположенного несколько в стороне и господствовавшего над дорогой из Критии в Седд-ул-Бахр. Высланные отсюда разведчики прошли до самой Критии, не встретив ни турецких, ни наших войск.
Высадка на участке «X» была столь же успешна. Операция на этом участке составляла часть главной высадки, и десант был здесь многочисленнее. В состав его входили два батальона королевских стрелков, батальон пограничного полка и рабочая команда батальона Энсона флотской дивизии в числе 50 человек. Головная часть десанта (батальон стрелков) подошла на Implacable, остальные войска шли на транспортах и должны были быть перевезены на траулерах, состоящих при эскадре. В 4 ч. у. Implacable медленно направился к берегу, имея на буксире шлюпки с двумя головными ротами, две другие роты находились на траулерах. На этом участке не приходилось думать о том, чтобы подойти незамеченными. Успех высадки, в первую очередь, зависел от действенности артиллерийского огня Implacable, и командир его был готов пойти на любой разумный риск, могущий обеспечить достаточно сильный удар. Очень скоро стало очевидным, что от Implacable потребуется максимум усилий. Со скалистых берегов начался сильнейший обстрел. Подойдя на пятисаженную глубину, Implacable отдал якорь и, вытравив только полторы смычки каната, с 2½ каб. открыл огонь всем бортом через головы идущих на буксире шлюпок с десантом. 305-мм и 152-мм орудия
