Якоб стиснул плечи мертвой ведьмы и открыл глаза, почувствовал, как твердые плечи размягчаются под его пальцами, хотя сжимал он не со всей своей силой.
Тело становилось полупрозрачным, все более и более светлея. Вот уже сквозь лицо девушки просвечивает трава, вот Фукс превратилась в бесплотный силуэт…
Черный кожаный костюм повис в руках застывшего Якоба. Пустой.
Из горловины ворота взлетело вверх туманное белое облачко. Оно поднялось ввысь и, медленно рассеиваясь, полетело над полями. Парень смотрел вслед. Вот облачко превратилось в клочок тумана, в видимый с трудом белый завиток… Исчезло.
Якоб поднялся на ноги и двинулся в сторону особняка, машинально складывая оставшийся у него в руках костюм с разорванной дырой на груди.
– Эй, парень. – Один из гвардейцев, вышедших навстречу Якобу, увидел костюм Фукс и решил пошутить: – Ты что, оставил бедную ведьмочку голенькой? Эй…
Якоб молча взял гвардейца за грудки…
– Парень…
Неудачно пошутивший офицер почувствовал, как его раскручивают, затем взвился в воздух и с грохотом приземлился на крышу особняка. Покатился, но уцепился за черепицы и, ловко перебирая руками, пополз к чердачному окну.
– Стоять! – На Якоба тут же нацелились десяток стволов.
– Отставить! – Ричард подошел к молчаливо стоящему парню и заглянул ему в глаза. – Убил?
– Да.
– Иди.
Все посмотрели в спину уходящему Якобу.
– Забыли уже? – глянул на своих подчиненных Ричард. – Первый раз убивать всегда тяжело. А уж знакомых… А тем более девушку… Пусть придет в себя. Рудольф, – он нашел взглядом приятеля, – присмотри за парнем, чтобы глупостей не наделал. Я еще надеюсь уговорить его на гвардию…
– Привет!
Якоб оглянулся на незнакомый голос. Рядом с его камнем стояла, заложив руки за спину, молоденькая девушка лет шестнадцати. В крестьянском платье, белом чепчике. Босиком.
– Добрый день, уважаемая, – улыбнулся он. Его переживания – не повод быть грубым и невежливым.
– Почему вы грустите, уважаемый? – Девчонка присела на камень рядом. Якоб взглянул на нее.
Слегка толстенькая, пухлые ножки, небольшая грудь. Маленький носик, круглое личико, серые мышастые волосы. Обычная девчонка, каких множество. Разве что глаза – серые, ясные и удивительно умные.
– Я убил девушку, – отвернулся Якоб. Может, уйдет…
Девчонка помолчала.
– Ты любил ее? – неожиданно спросила она.
– Почему ты так решила?
– Ну как же… Из-за чего еще можно убить девушку, только из-за любви. Так любил?
– Нет. Наверное… Нет. Мне было ее жалко. А сейчас жалко в сто раз больше.
– Жалко? – Девчонка удивилась. – За что же ты ее жалел?
– Понимаешь… Как тебя зовут, кстати?
– Лотта. – Девчонка спрыгнула с камня и сделала книксен.
– Обычное имя.
– Другого у меня нет. Приходится жить с этим. Лотта Шмидт, дочка кузнеца из во-он той деревни. – Девчонка указала на видневшиеся на другом берегу крыши.
– Я – Якоб Миллер из Черного Холма. Это деревня рядом со Штайнцем.
– Так за что ты жалел ту девушку?
– Понимаешь, Лотта, она была ведьма…
Он замолчал, но девчонка слушала внимательно.
– Ведьма – злая, жестокая. Она хотела убить моих друзей, меня, короля Вальтера. Но понимаешь… Она не виновата. Знаешь, что я думаю?
Девчонка промолчала, но Якобу не нужен был собеседник, ему хотелось высказаться.
– Она явно не наша, иностранка, которая когда-то пришла к нам в страну. Она не знала о нас ничего, подумала, что нами управляет злобный колдун, Темный Властитель, и решила помочь нам освободиться. Наверное, она хотела нам добра… Но потом, когда оказалось, что наш король – не злой тиран, она не захотела признавать свою ошибку и продолжала строить против короля генерала Неца козни. Она была сильная… – Якоб улыбнулся неожиданному воспоминанию. – …Умная, смелая. Она могла бы стать хорошей… Если бы не я. Если бы я смог ей объяснить, рассказать, чтобы она поняла… Но я не умею говорить. А ждать было нельзя. Могли погибнуть люди. Мне пришлось ее застрелить. Она могла стать хорошей. Но не стала. Из-за меня. – Он замолчал.
– Знаешь, что я думаю, – проговорила Лотта, – про эту твою девушку. Она жила слишком скучной жизнью. А ей захотелось получить все и сразу: красивую внешность, колдовскую силу, славу и сказочного принца. Чтобы подруги завидовали, а все восхищались. А потом оказалось, что быть ведьмой – совсем не так весело, как она думала…
– Ты-то откуда знаешь? – усмехнулся Якоб.
– А я хотела стать ведьмой, – лукаво глянула на парня девчонка.
– Зачем?!
– Как зачем? Чтобы быть красивой, сильной, чтобы меня все боялись, а подруги завидовали.
– Да зачем?! Что, нельзя просто жить?
– Ты на меня посмотри, – слегка погрустнела Лотта. – Разве на такую, как я, посмотрит кто-нибудь…
– Ну… у тебя глаза красивые.
– Спасибо. Когда девушке говорят, что у нее красивые глаза, значит, все остальное похвалить нельзя.
– Нет, они у тебя на самом деле красивые.
– А я хотела, чтобы у меня все было красивое. Да и семья у меня… Отец мой, кузнец Шмидт, умер, мама притащила домой отчима, родила от него двух сыновей. До меня дела нет… Хожу в обносках…
Девчонка погрустнела и подозрительно засопела. Якоб погладил ее по голове. Эх, девушки, девушки… Сколько вас, грустных и печальных, всех не пережалеешь…
– И что? – спросил он чуть погодя.
– Что, что… – шмыгнула Лотта носом. – Головой я подумала, вот что. Подумала, что совсем не так здорово, когда тебе завидуют и боятся. Всегда одна, ни друзей, ни подруг. Я так без всякой ведьминой силы живу. А внешность… Найдется и тот, кому понравится.
– Я тоже так думаю, Лотта, – кивнул, задумавшись, Якоб. – Ты девчонка умная, добрая, вон, незнакомого парня утешаешь… Найдешь ты свое счастье. А глаза твои мне и вправду понравились.
– Знаешь, что я про твою ведьму подумала? Слишком сильная она была и гордая. Поняла, что ошиблась, а гордость мешала признаться в этом. Вот она и злилась на весь свет, вот и ненавидела всех. Она, может, и хотела, чтобы ее кто-нибудь убил. Такую…
– Если бы она мне это сама сказала, – вздохнул Якоб. – Если бы сама…
На камне у реки сидели и молчали парень, только что убивший ведьму, и девушка, когда-то мечтавшая быть ведьмой.
– Якоб Миллер, – нарушила молчание Лотта. – Ты ведь поедешь куда-нибудь дальше?
– Поеду… – Якоб еще больше ушел в себя.
– Возьми меня с собой.
– Что?!
– А то. Я из дома сбежала. – Девчонка указала на небольшой узелок, лежавший у камня. – Возьми меня, я тебе пригожусь.
