– Как в сказке?
– Ну да.
– А родители?
– А родители, – Лотта ожесточилась, – меня замуж хотят отдать. За любого косого и кривого, лишь бы с рук сбыть. Мать так и сказала: «Чтоб с рук дармоедку сбыть»…
Лотта опять зашмыгала, косо поглядывая на парня.
– Лентяйка, что ли? – хмыкнул Якоб, чувствуя, как сомнения в своей правоте если и не исчезают, то уходят вглубь. С этой девчонкой нельзя долго тосковать.
– Кто лентяйка?! Да я… да я… Да я все по дому делала, и за скотиной ходила, и в поле, и в лес, и по дрова!
Якоб опять усмехнулся. Хорошая девчонка, веселая… Такую бы, да вправду в жены. Только куда? Из всего имущества – одна повозка.
– Не возьму. Хорошая ты, умная, смелая, работящая. Да только некуда мне тебя брать. Возвращайся домой, может, мать тебе жениха не такого плохого найдет. Все же мать…
– Как некуда? У тебя что, дома нет?
– Нет. Езжу в повозке по стране.
– Тем более! Будем вместе ездить. Возьми меня с собой!
– Нет. – Якоб встал. К особняку подъезжали несколько карет, нужно посмотреть, не нужна ли его помощь.
– Господин цу Апфельгартен!
– Отец Тестудос! Не ожидал вас лично!
Глава учебного корпуса и аббат Шварцвайсского монастыря обнялись. Непозволительная фамильярность, но эти двое давно и хорошо знали друг друга.
– Как дела у вас в монастыре?
– Молимся. Как у вас в школе?
– Учимся. С чем пожаловал?
Монах в черной рясе и гвардеец в черном мундире зашагали по дорожке к особняку. Остальные монахи и встречавшие гвардейцы шли следом.
– Не с чем, а за кем. Стало мне известно из достоверных источников, что у вас в школе девушка одна есть.
– Ну почему одна? У нас – не монастырь, иногда их и до десятка доходит…
– Ричард, – аббат не принял шутливого тона, – я про одну конкретную девушку. Ирму цу Вальдштайн. Она у вас.
– Ничего себе! Она только полдня у нас, а ты успел приехать за ней из самого Шварцвайса.
– Не успел. Я выехал из монастыря еще вчера, но тут мне сообщили, что искомая Ирма находится у вас.
– Кто сообщил?
– А как мы находим крамолу, тебе не рассказать?
– Ну уж нет. Меньше знаешь – меньше придется врать.
– Я – за Ирмой. Она мне нужна.
– Свен, что она натворила?
– Ничего. – Отец Тестудос недоуменно посмотрел на Ричарда.
– Знаешь, тех, кто ничего не натворил, ваша братия не ищет. Что-то серьезное? Мой товарищ должен отвезти ее к королю.
– Что за товарищ?
– Из личной гвардии. Рудольф, последняя фамилия – Токенблатт.
– А, тот самый… Его мы тоже берем с собой.
– Свен!
– Ричард! Мы не кровожадные людоеды. И если мы приглашаем к себе кого-то…
– То, отделавшись вырванными ногтями, тот счастливчик может сказать «повезло…».
– Ричард, эта девушка
– Повезло Рудольфу… А крестьянин?
– Какой крестьянин?
– Якоб Миллер, он с ними приехал. На него у вас видов нет? А то я бы попросил у короля за него…
– В гвардию? Что, так хорош?
– Умный, а главное – силы, как у десятка быков. Конрада с места бросил так, что тот на крышу улетел.
– Да, сильный…
Аббат остановился и дернул Ричарда за руку:
– Постой-ка… Крестьянин? Он действительно такой сильный? Откуда сила? Колдовство?
– Да нет, – опешил Ричард. – От рождения, говорит, такой.
– Огромная сила и ни грана колдовства… Где он?
– Да…
– Капитан Апфельгартен! Где находится крестьянин Якоб Миллер?
– Свен…
– Где?!
– На реку уходил… Да вон он, по тропинке идет.
Аббат сорвался с места:
– Брат Канис, брат Риноцерус – за мной!
Два монаха метнулись за своим аббатом.
Якоб остановился. По тропинке в его сторону шагали, почти бежали, три монаха.
Шварцвайсцы.
Он остановился. Может быть, конечно, что братья решили искупаться с дороги, но скорее всего, они к нему.
– Крестьянин Якоб Миллер? – Невысокий округлый монах притормозил у парня. Никак сам аббат…
– Да, господин. – Якоб поклонился.
– Брат Канис?
– Он.
– Якоб Миллер, – в голосе аббата прозвучало нескрываемое облегчение, – ты арестован.
Якоб выпрямился, аббат взглянул ему в глаза:
– Ну, здравствуй… Третий.
Глава 39
Якоб дернулся, не собираясь ничего делать, просто от неожиданности. Один из братьев, тот, что не Канис, подскочил к парню и цепко ухватил Якоба за запястья. Парень дернулся уже, чтобы вырваться…
Не удалось.
Всей силы Якоба не хватило.
Казалось, не такой уж огромный брат весит, как целая гора, а его руки откованы из закаленной стали. Якоб рванулся изо всех сил…
Ничего не получилось.
Ноги монаха как вросли в землю, руки даже не дрогнули.
– Силен, – констатировал брат Неканис. – Очень силен.
– Третий… – удовлетворенно кивнул аббат.
– Прошу прощения, господа, – начал Якоб, – но не могли бы вы объяснить, в чем меня обвиняете?
– Якоб Миллер, это ты проник в дом герцога цу Юстуса и похитил оттуда его племянницу Ирму цу Вальдштайн?
– Да, господин…
– Нам стало известно, что тот, кто это сделал, – опасный колдун.
