— Ты здесь один?
— Нет.
В это время подошла тётя Лена.
— Он с вами пришёл? — спросила её Дарья Емельяновна.
— Да, — ответила тётя Лена, — его ошибочно не включили в списки.
— Ничего, не огорчайся, эта ошибка поправима, — успокоила Валерку Дарья Емельяновна. — Идём со мной, я тебя запишу.
Валерке показалось, что в школе стало уютнее и за окном солнце засветило гораздо ярче.
У Дарьи Емельяновны мягкий голос и всегда улыбающиеся глаза. Она никогда не повышает голоса, но стоит ей замолчать, как ребята сразу догадываются, что кто-то мешает ей говорить, и весь класс сразу затихает.
Дарья Емельяновна знает, кто старается писать хорошо, а кто ленится.
Вот, например, Ощеулов: сам плохо пишет и другим мешает. В тетради у него всегда грязь.
— Неужели тебе не хочется красиво писать? — спрашивает его Дарья Емельяновна.
Ощеулов только отмалчивается и продолжает своё.
Почти все ребята подтягивают Ощеулова и Новикову. Хорошие ученики остаются с ними после уроков, но Ощеулов и Новикова не хотят исправляться — это уж Валерка точно знает. У него вначале тоже не ладилось с письмом, но он очень хотел красиво писать и понял, почему пишет плохо. Оказывается, во всём была виновата парта. Некоторые ребята ему и до сих пор не верят. Ну и пусть! Он вовсе и не собирается им доказывать. Дело в том, что парта, за которую его посадили, оказалась кривая. Валерка помнит, как в классе все засмеялись над ним, когда он сказал про парту Дарье Емельяновне. Но она не смеялась, а даже осуждающе посмотрела на ребят и сказала им, что ничего смешного нет.
Дарья Емельяновна внимательно осмотрела Валеркину парту, даже попробовала посидеть за ней и пересадила его на другое место. С тех пор Валерка перестал ставить в тетради кляксы и писать стал красивее.
А потом рядом с ним посадили Новикову. Она тоже пожаловалась на парту. Уж кто-кто, а Валерка знает, что Нинка просто собезьянничала, потому что и на новом месте она пишет плохо, да ещё мешает ему. Новикова совсем не умеет считать, она даже на палочках путается. А ведь это так просто.
Дарья Емельяновна прикрепила к ней Валерку, чтобы он помогал ей по арифметике. Валерка старается изо всех сил, а Новикова всё равно путает да ещё упрекает его:
— Не умеешь помогать — и не берись!
Потом Новикова сама придумала, как он должен с ней заниматься.
— Давай я буду переписывать с твоей тетради, — заискивающе предложила она, — тогда и у меня будут хорошие отметки.
Валерка согласился, а Новикова, даже списывая, делает ошибки. И снова сердится на Валерку, как будто это он виноват.
— Почему ты не следишь за мной? — выговаривает ему Новикова. — Тебе же поручили, я вот скажу Дарье Емельяновне.
Один раз Новикова так рассердилась на Валерку, что даже исчертила ему тетрадь.
Валерка очень хотел помочь Новиковой, он даже из-за неё сам стал делать ошибки. Иногда он готов был уже отказаться помогать ей, но сделать этого не мог: ведь ему же доверили. Не отказались
же в цехе от Анянова, а он ещё труднее Нинки Новиковой. Дядя Саша каждый день на него жалуется дома.
Дарья Емельяновна сама догадалась, что Новикова списывает у Валерки, потому что ошибки были у них одинаковые.
— Так не помогают, — пристыдила она Валерку, — вы просто обманываете меня.
Стыдно было Валерке: ведь он всё понял — Новикова обманула его, а он Дарью Емельяновну.
Трудный человек Новикова. Валерка остаётся с ней после уроков, чтобы вместе делать домашнюю работу.
Только она так и старается дождаться, когда он сам сосчитает примеры, а потом готовенькое записывает к себе в тетрадь.
— Возьми три палочки, — требует Валерка, — прибавь к ним ещё пять, а потом сосчитай все вместе.
Нинка перебирает палочки, а сама смотрит в окно и зевает.
— Поздно уже, — вздыхает она, — меня дома потеряют. Приди лучше завтра ко мне домой делать уроки.
— Ладно, — соглашается Валерка.
Конечно, права Дарья Емельяновна, когда говорит, что Новикова не хочет думать, но он не знает, как сделать, чтобы Новикова думала.
С Ощеуловым мучается вся октябрятская звёздочка. Не хочет он делать уроки даже в школе. Когда все пишут, он кладёт ручку на парту и начинает делать бумажных голубей.
Двойки в своей тетради синими чернилами он исправляет на пятёрки.
Новикова и Ощеулов тянут весь класс назад. Ребята из-за этого переживают: они ведь взяли обязательство не иметь ни одной двойки.
В первом классе «А» уже все двоечники подтянулись. Правда, им гораздо легче: у них же нет Новиковой и Ощеулова.
Октябрятская звёздочка по-всякому воспитывает Ощеулова, а с него как с гуся вода. К нему даже применяли крайнюю меру, поскольку он добрых слов не понимает.
Поколотить Ощеулова предложил Женька Мормыш.
Валерка тогда недоверчиво посмотрел на него. Думал — не шутит ли?
— Но это же крайняя мера, — возразил тогда Валерка.
— Ну и пусть, — заявил Женька и решительно пригладил взъерошенные волосы.
Он давно не подстригался, и поэтому его жёсткая чёлка отросла почти до самых бровей. Да и с боков волосы упираются в отвисшие уши и, кажется, пригибают их ещё больше.
Женька говорит вполне серьёзно, но, глядя на него, всё равно хочется смеяться. Валерка даже не замечает, что улыбается во весь рот.
Ребята из звёздочки согласились с Женькой. В этот же день они загнали Ощеулова в угол, наподдавали ему и взяли с него слово, что он исправится.
Женька здорово задавался и всем хвастался, что это он придумал, как перевоспитать Ощеулова.
— Меня дома выпороли, так я сразу исправил двойку.
Женька действительно уже целую неделю не получал двоек и считался успевающим.
Все внимательно следили за Ощеуловым, а он на самом деле заметно присмирел и даже старательно скрипел пером на уроках.
Дарья Емельяновна и та была удивлена.
— Вот видишь, — сказала она Ощеулову, — стоит только захотеть, и можно учиться не хуже других.
Женька торжествовал больше всех:
— Ага, что я вам говорил?
Целую неделю Ощеулов был неузнаваем, но на большее его не хватило. Он снова положил ручку на парту и уставился в потолок.
— Ощеулов, почему ты не пишешь? — спросила его Дарья Емельяновна.
— Устал, — безразличным тоном ответил он.
— Сейчас же начинай работать, или я тебя удалю из класса.
Ощеулов сидит, как будто не о нём речь идёт, только щёки надул больше обычного (это верный признак, что говорить с ним бесполезно).
У Женьки от досады округлились глаза, он тычет под бок Ощеулова, строит угрожающие гримасы, и
