кареглазый вояка выдал самодовольное «я так и знал», вызвав кучу недовольных взглядов.
Засунув корону подмышку, я подозвала догадливого, и взяла с подушки медальон.
— Отныне и вовеки пусть благоволят к тебе Боги, мой Император, — провозгласила я, накидывая ему на шею цепь.
И видно было что-то в моем взгляде, что заставило Макса перестать злодейски ухмыляться, и состроить мимолетную виноватую рожицу в мой адрес. Правильно, а то такой цепью и удавить запросто можно. Ручки аж трясутся от противоречивых импульсов мозга, не способного решить что лучше — удавить эту гадину и расстаться с жизнью или оставить в живых и мучиться с ним еще неопределенно-долгое время.
— Пусть недуги и коварство врагов обходит тебя стороной, — продолжила я, суя ему в руки державу.
То что я ему при этом чуть пальцы не выбила и кожу содрала — вообще мелочи. Мне же страшно и непривычно в подобной обстановке!
— Правь справедливо, Максимильян. — закончила я и… села опять на ступеньки.
— Леди, вы забыли отдать корону, — недовольно заметил офицер, хотя в глазах его плясали смешинки.
А мне нравится этот парень — умный, с чувством юмора, императора явно любит. Другим бы я и объяснять не стало, а этот заслуживает.
— Ничего я не забыла. На короне яд, так что пока я ее не обработаю — никому не отдам.
Смешинки из глаз исчезли, заменившись подозрительностью. Из-за трона вышел Маг, недовольно хмурясь и явно подбирая слова для требования дать ему корону на экспертизу.
— Маг Экариус, если леди Талиока сказала, что корона отравлена, значит так и есть. Мы уже убедились в профессионализме воспитанницы Велиссы Великомудрой, — величественно влез в назревающий конфликт Максимильян.
Я разозленно зашипела. Зачем было афишировать мое имя?!!!
— Конечно, Ваше Величество, я просто хотел уточнить, что это за яд и не причинит ли он вреда этой леди, — тут же почуял, куда ветер дует этот старикан.
— О, не стоит за меня волноваться, сэр. Я в полной безопасности. Это всего лишь сок кактуса кэллиопра. Он, как вы без сомнения знаете, отравляет организм при длительном контакте. Учитывая резкость запаха и отсутствия жидкости, для смертельного исхода понадобилось бы не менее двух — трех сотен часов непрерывного ношения. Ну а так, я думаю, что нужно месяца три-четыре. При крепком организме — полгода.
Придворные зашушукались, Макс отчетливо скрипнул зубами, Маг нагнулся и повел носом, стараясь уловить характерный сладковатый запах, хотя я больше опознала яд по едва заметному багряному налету с внутренней стороны — такова реакция яда на пот. Чтобы маг не мучился, я показала ему замеченные мною улики на той части, что соприкасалась со лбом Императора. Маг досадливо крякнул и глянул на меня с уважением. Я пожала плечами — яды всегда были моей специализации, даже Велисса признавала, что в этой области мне нет равных. И прятала бутылочки, чтоб я в порыве неконтролируемого гнева ее не отравила. Есть у меня такой недостаток — обо всем забывать, отдаваясь гневу. Поэтому я всегда стараюсь сохранять спокойствие.
Корону я положила рядом с собой и деликатно прикрыла предмет споров полой плаща, после чего деловито начала оправлять юбку сарафана. Для визита во дворец я надела свой лучший наряд, самолично расшитый. Белоснежная рубаха с узорами из дивных эльфийских цветов на рукавах и вороте, вышитых не кричаще-яркими нитками, а настоящими шелковыми мулине нежных пастельных оттенков. Зеленый сарафан, на вышивку которого я не пожалела дорогущих золотистых ниток, пустив по подолу и лифу узор из кленовых листьев. Только обувь подвела — сапоги, конечно, я намыла в фонтане, да все равно видно, что они старые и исцарапанные. Да и поясок парадному виду не соответствует, слишком простой, хоть и атласный, завязанный под грудью белым бантом.
Макс тоже принарядился. Взяв у меня целых шесть сотен золотых (я чуть не удавилась от жадности) перед въездом в город, он потратил их с толком. Одет он был с иголочки, да еще и надел на лицо такую надменную маску, что мне даже стало немного страшно. Он был истинно величественен, красив как бог и опасен как бодрствующий дракон. Теперь я верила, что он — Император, хотя до этого и вел себя как настоящий лоботряс и…
— Стража, проводите этих господ в темницу. Все остальные — свободны. Остаться должны только Советник, Генералиссимус, Маг и Тристан.
Очнувшись от своих размышлений, я успела увидеть, несколько бьющихся в истерике женщин и стражников, уводящих десяток разодетых придворных. Остальные спешили покинуть помещение самостоятельно. Я тоже поднялась со ступенек — меня в списке не упомянули. Тут вбежал в зал запыхавшийся лакей, несущий какой-то ларец. За ним следовал парнишка, несший мою сумку, сданную от греха подальше под личную ответственность офицера.
— А ты куда собралась, да еще с моим кольцом, — вновь вернулся к ехидному тону Макс. — Кругом! К трону, шагом марш!
Во мне проснулось раздражение, граничившее с непочтительностью. Еще немного, и я просто выйду из себя.
— Я ведь и разозлиться могу, Макс. А ты меня видел, когда я злюсь, — вроде как нечаянно напомнила я о нападении.
Макс побледнел и нервно заерзал на своем троне. Он прекрасно видел меня в том, боевом состоянии. И даже минут двадцать заикался, когда ему показалось, что это состояние вернулось, как и половина обозников. Только Машка и Молчун нормально это восприняли. Молчун понятно — он мой пес, ну а Машка — больная на всю голову попаданка, она это и сама признает временами. По пьяни.
— Да чего ты сразу, а? Я же тебя по дружески подколол, а ты… Эх, бедный будет тот парень, что тебя женой своей отважится сделать. Ну ладно, пошутили и к делу. Корону мне почистишь? У меня через пол часа встреча с эльфийскими послами, а я как и не Император вовсе.
Мне сунули в руки сумку, порывшись в которой, я все-таки нашла единорожью вытяжку. Приготовляется эта гадость в течении трех месяцев да на основе чрезвычайно редких ингредиентов, почему и стоит безбожно дорого, но зато спасает от всех ядов. Смочить кусочек полотна парой капель, протереть и все будет здорово. А отравленному нужно влить в рот немного воды с парочкой капель и организм очистится. Только против одного яда вытяжка не действует — «кровь единорога», но и добыть его весьма трудно.
— Тристан, помоги леди, — вдруг приказал Маг, и молодой человек послушно взял у меня корону и уже смоченный платок.
Я пригляделась к нему внимательней — золотистые прямые волосы ниже лопаток были убраны в хвост, открывая очаровательные заостренные ушки. Типично эльфийские. А вот форма карих глаз — абсолютно человеческая. Как и телосложение — спортивное, а не хрупкое.
— Странно, ты явно полуэльф, а волосы не вишневые, — как-то нетактично брякнула я.
— В детстве тянул в рот всякую гадость, вот и получил такой подарок, — усмехнулся парень, блеснув идеальной улыбкой.
— Понятно, — пробормотала я и стянула капюшон.
Маг, как я поняла, отец Тристана, потрясенно вздохнул, заставив нас с Максом обменяться недоумевающими взглядами.
— Вы ведь, леди, тоже грязнокровка? — сдавленно спросил он меня.
— А что, уже так бросается в глаза, что корни отрасли? — заволновалась я, пытаясь отыскать зеркало в сумке.
— Нет, просто… я, кажется, знаю вашу мать. Вы с ней на одно лицо.
Я закаменела. Мать, которую я, не смотря на слабые попытки Велиссы переубедить, ненавидела и презирала, стала вдруг не просто призраком, а чем-то более реальным. И это волновало, хотя уже к восьмому дню рождения я запретила себе мечтать о семье и внезапно вернувшейся матери.
— Здорово, сэр Маг, вы ее знаете, я не знаю, да и знать не желаю. Если вас не затруднит, не упоминайте о ней в моем присутствии.
