– Понимаете, когда он появился впервые с документами, я ничего не заподозрила. Документы на первый взгляд были в порядке. Я приняла их и пообещала рассмотреть на ближайшем заседании комиссии. Но потом, когда я попыталась вникнуть в суть, он стал… как бы вам сказать?
– Скажите, как было, – посоветовал адвокат Акрошкин.
– Он стал ухаживать за мной как за женщиной.
Клара Петровна положила руки на талию и, не удержавшись, провела ладонями по бедрам. Тут же опомнилась, отдернула руки и обернулась, на всякий случай проверяя реакцию присутствующих мужчин. Все оценили: фигура у нее была и в самом деле хорошая.
– То есть он стал оказывать вам знаки внимания?
– Ну, я не знаю. Пригласил меня в дорогой ресторан, сорил деньгами, предложил довести меня до дому, а потом пытался проникнуть в мою квартиру.
– С какой целью? – поинтересовался судья. – Он хотел вас ограбить?
– Не знаю. Но ответчик, как услышал, что мой сын… я ведь живу с сыном, которому почти шестнадцать лет, и он, между прочим, призер первенства города среди юниоров… Так вот, я проговорилась случайно, что сын на спортивных сборах, так после этих слов гражданин Иванов словно с цепи сорвался, стал мне говорить комплименты, обнимать и даже лезть с поцелуями.
– Вы не пробовали обратиться за помощью к кому-нибудь, позвать прохожих, например? – спросил судья.
– А вы что, мне не верите? У меня свидетель есть – водитель такси. Машина рядом стояла: таксист все наверняка видел и слышал. Но я сама вырвалась и убежала. Номера такси не помню, потому что у меня голова кругом пошла от наглых приставаний.
– И после всего этого помогли ему с усыновлением? – удивился судья.
– Ну, в комиссии еще есть женщины, может, Иванов их обаял – я же не одна решала. Между нами говоря, обаять тех женщин несложно. Одна уже в возрасте, другая старая дева, а третья сама на мужиков вешается.
– Каков ответчик удалец, – покачал головой судья, – прямо Казанова!
– А то, – согласилась Клэр. – Вы же понимаете…
В их беседу вмешался адвокат Акрошкин:
– Ваша честь, позвольте и мне задать вопрос свидетелю.
Судья кивнул, и представитель истцов спросил у свидетельницы:
– Помимо того, что гражданин Иванов пытался добиться от вас интимной близости…
– Господин адвокат, – прервал его судья, – попрошу обойтись без предположений и намеков.
– Помимо попыток вас обаять, что-то еще обещал вам гражданин Иванов? – поинтересовался адвокат Акрошкин.
– Он предложил мне взятку.
Клара Петровна так легко произнесла это слово, словно речь шла о шоколадке из соевого заменителя.
– Вы хотите сказать, что он, то есть присутствующий здесь гражданин Иванов, предложил вам деньги?
– Да! – коротко и звонко произнесла Клэр.
Она обернулась и бросила быстрый и веселый взгляд на Олега.
– И сколько же он вам предложил? – поинтересовался адвокат Флярковского.
– Десять тысяч евро. Но я отказалась.
– Вы не путаете: именно десять тысяч евро?
– Да, – так же звонко и весело повторила Клара Петровна, – не путаю: он даже достал и показал мне… В смысле деньги показал.
– Ваша честь, только что свидетель, находящийся под присягой, заявил, что гражданин Иванов с целью решения вопроса об установлении опекунства над несовершеннолетним Игнатьевым предложил должностному лицу, а именно председателю комиссии по усыновлению, десять тысяч евро. Прошу занести эти показания в протокол.
– И то, что я отказалась, тоже занесите, – подсказала Клара Петровна, – обязательно!
– У меня больше нет вопросов, – сказал Акрошкин.
– Адвокат ответчика, задавайте свои вопросы.
– Я повторю, что хочу выслушать всех.
Судья посмотрел на Иванова и отвернулся. Олег почувствовал, что у него от напряжения свело челюсти. Он хотел спросить своего адвоката, почему тот молчит и не опровергает ложь, но не мог открыть рта.
– Тогда позвольте вызвать в зал третьего заявленного свидетеля – участкового инспектора милиции Воропаева.
В зал вошел старший лейтенант – тот самый, что оштрафовал Иванова за выгул щенка в неположенном месте.
– Я – участковый инспектор старший лейтенант милиции Воропаев Николай Тихонович, – представился он, – на моем участке находится дом, в котором без регистрации проживает гражданин, который находится в этом зале.
И милиционер пальцем указал на Олега.
– Гражданин Иванов Олег Богумилович, – подсказал Акрошкин.
– Так точно, – подтвердил старший лейтенант Воропаев.
– И что вы скажете об этом человеке?
– Я по долгу службы обязан осуществлять постоянный контроль за вверенной мне территорией путем обхода. Так вот, гражданина Иванова я заприметил давно. Он постоянно пасется возле детских площадок и мест массового скопления несовершеннолетней детворы. Но, понимая, что при мне ему не удастся осуществить задуманное, он сменил тактику. Но я был начеку. Однажды поздним вечером, в темное время суток, я заметил, что гражданин Иванов крадется за маленьким несовершеннолетним мальчиком лет шести- семи. И уже хотел он схапать этого ребенка и затащить в темное помещение подъезда, где было предварительно отключено освещение, но я воспрепятствовал. Мальчик был отбит и отправлен домой.
– Гражданин Иванов оказывал вам сопротивление? – поинтересовался судья.
– Попробовал бы он! – скромно произнес участковый Воропаев. – У меня первый разряд по борьбе.
– Почему вы обратили на Иванова такое внимание? – спросил Акрошкин у свидетеля.
– Точно и сам не знаю. Вероятно, опыт подсказал. Я этих педофилов носом чую. Знаете, как собака. Подходит к ней обычный человек, один, другой, третий подходит, а она спокойна. А потом, когда четвертый подошел, она сразу рычать начинает и бросаться. А все потому, что у тех трех были хорошие мысли в уме, а у этого всякие гнусности замыслены. А потом мне доложили знающие люди, что Иванов мальчика усыновил чужого. У меня так сердце заныло, ой, думаю, влип паренек! Так парня жалко стало, что невмоготу. И кто же, думаю, такое решение несправедливое вынес, чтобы живого ребеночка, не достигшего к тому же своего совершеннолетия, в лапы этому извергу отдавать.
Воропаев обернулся и взглянул на Клару Петровну. Хотел посмотреть сурово, но не получилось.
– И что вы думаете предпринять? – спросил адвокат истцов.
– А чего тут думать: начну профилактическую работу, буду постоянно посещать квартиру с целью выявления антиобщественных действий подозреваемого против личности и здоровья ребенка, обращусь с заявлением в органы опеки с требованием отменить факт усыновления…
Судья обратился к Акрошкину:
– Еще вопросы к этому свидетелю?
– Вопросов больше нет.
– Свидетелей, как я полагаю, тоже нет? – спросил судья и посмотрел на Геннадия Павловича: – Ну, сейчас-то у вас появились вопросы?
– Немного, правда, но да. Только я хотел бы в порядке появления свидетелей. Начнем с Грецкого.
Участкового отправили посидеть на стуле. Воропаев прошел мимо Клары Петровны, закинувшей ногу на ногу, посмотрел на нее еще раз внимательно и оценил.
– Свидетель Грецкий, – произнес судья, – попрошу вас к кафедре.
