— Отлично! — отозвался хозяин. — Перегоняли скот на свежий выпас.
— Дженнифер оказалась хорошей наездницей, — констатировал Джейсон Уэлборн.
— Я не сомневалась, — отозвалась Рейчел.
— Ты поедешь с нами завтра утром? — обратился Сэм к своей дочери.
— Утром? Если ты не возражаешь, утром я хотела бы провести время с Рейчел… — тактично отказалась та.
— Не возражаю, — спокойно воспринял ее отказ Сэм.
К концу ужина Дженнифер по-хозяйски направилась на кухню.
Достав из духовки подрумяненные и пышные рулеты, она выложила их в плетеную корзинку, сервировала поднос чайными приборами и со всем этим великолепием направилась в столовую.
После десерта, когда Рейчел принялась за посуду, а Сэм удалился в гостиную, Дженнифер спросила:
— Рейчел, тебе не показалось, что Сэм чем-то расстроен?
— Не знаю, не заметила… — проговорила Рейчел, собирая со стола с помощью Дженни и Джейсона посуду.
— А я почти уверена… — задумчиво пробормотала Дженнифер.
— Почему? — спросил ее Джейсон.
— Трудно сказать. Быть может потому, что я упомянула Бастера?
— А при чем здесь Бастер?
— Он много времени проводил со мной, когда я была маленькой. Я хорошо помню его. Возможно, Сэм обиделся… Не знаю… — неуверенно проговорила Дженни.
— Пойду попытаюсь выяснить, в чем дело, — озабоченно отозвался Джейсон и направился в гостиную.
— Ты-то сама как? — спросила Рейчел.
— Я в порядке, — удрученно произнесла молодая женщина. — Только чувствую себя так, словно хожу по яичной скорлупе. Очень уж все зыбко…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Утром в доме царили мир и согласие. За завтраком мужчины обсуждали планы на день. Если и случились какие-то обиды вчера, казалось, они были забыты. Во всяком случае, Сэм был бодрый и словоохотливый.
Рейчел, собранная и находчивая как всегда, с самого утра предложила гостье собираться в город, где бы они могли походить по магазинам в свое удовольствие. Пора приобрести для Дженни столь необходимые на ранчо вещи, как джинсы и ботинки.
— Да, конечно, отличная идея, — тотчас отозвалась Дженнифер Уотсон.
— А поскольку мы не привыкли оставлять дом неприбранным, предлагаю перед поездкой навести повсюду чистоту. Я займусь уборкой комнат и поменяю постельное белье, а ты уж позаботься о стирке, деточка, — шутливо распорядилась Рейчел.
— Заметано! — охотно воскликнула Дженни, поднимаясь из-за стола, улыбнулась и побежала наверх…
— Дженни! Ты скоро? — позвала Рейчел, в полной готовности ожидая девушку в коридоре.
— Бегу-бегу! — отозвалась сверху Дженнифер, а вскоре появилась и сама.
Первым пунктом у дам был намечен магазинчик, в котором Дженни быстро и толково купила все, что требовалось. Было приобретено четыре пары разнофасонных джинсовых брюк, несколько пар крепкой обуви, щегольская ковбойская шляпа, кипы рубашек разных расцветок, стопочки носков, и рабочих перчаток, а также кожаный жакет — все, чтобы довершить безупречный облик королевы ранчо.
— Основательно отоварилась! Мне импонирует твой выбор. Донести бы все до машины, — прокомментировала Рейчел, помогая Дженни забирать с прилавка бумажные пакеты с покупками.
— Донесем… Куда теперь?
— За провиантом! — объявила экономка.
Когда они вернулись домой, стирка заложенного перед выходом белья была успешно завершена, и Дженни загрузила в барабан свои обновки.
— Так не терпится поскорее вырядиться в обновки? — посмеялась над ее спешкой Рейчел. — Будешь отменно выглядеть. Любой признает в тебе прирожденную пастушку.
Очаровательная личико Дженни расплылось в улыбке.
— В детстве я грезила стать ковбоем. Признаться, мне действительно не терпится. А пока длится стирка, я пойду к себе и отправлю несколько электронных сообщений. Надо сообщить некоторым, что я жива и здорова.
— Ты много друзей оставила в Нью-Йорке? — с ноткой сочувствия спросила ее Рейчел.
— Да… Хотя, живя там, я чувствовала себя одинокой… А вот теперь понимаю, что меня окружали хорошие люди и надежные друзья.
— Они были близки тебе?
— Некоторые — очень, другие — в меньшей степени. Маму всегда окружали толпы людей, и я наблюдала разные странности их поведения. Поэтому сама всегда старалась быть более разборчивой.
— А кто-то особенный есть у тебя в Нью-Йорке? — деликатно поинтересовалась Рейчел.
— Да, хотя… Ну, вроде того… — нетвердо ответила молодая женщина. — Однако я считала себя обязанной вернуться в Оклахому, поэтому пришлось принять и озвучить это решение.
— Не тяжело было расставаться? — проникновенно произнесла экономка.
— Я знала, что буду скучать по Нью-Йорку и всему, что с ним связано, по этот город, пусть и большая часть моей жизни, но только часть. Меня всегда тянуло сюда, домой. Когда не стало мамы, уже никто и ничто не могло удержать меня там.
— Значит, все серьезно, Дженни? Это не короткие каникулы, после которых ты вернешься к прежней жизни? — взволнованно спросила Рейчел.
— Не знаю, смогу ли я что-либо гарантировать… Разве только то, что постараюсь определиться с будущим, найти себя, — серьезно проговорила Дженнифер.
— У меня к тебе просьба: ты, конечно, ищи себя, но при этом постарайся не разбить своему отцу сердце, — обеспокоенно сказала Рейчел.
Джейсону Уэлборну было ясно: храня напряженное молчание, Сэм думает о дочери. Он, как и прежде, трудится, производит привычные действия, но по временам выпрямляется и застывает, вскидывая голову. И его лицо осеняется каким-то таинственным светом. А вот присутствия Джейсона Сэм словно не замечает. Такое поведение казалось по меньшей мере не присущим Сэму. Если бы Джейсон не знал своего умудренного жизнью друга, то решил бы, что тот размечтался. Возможно, так оно и было…
Фактически за прошедшие полтора дня Дженнифер нельзя было ни в чем упрекнуть. Но лишь время испытывает твердость намерений. Джейсон за свою жизнь наблюдал и куда больший энтузиазм дилетантов фермерской жизни, который вскоре разбивался о рутину. Не многие способны проявлять должную степень постоянства в этом нелегком деле, они-то и составляют узкий круг избранных.
Каждодневный монотонный тяжелый труд от рассвета и до заката — это так далеко от полудетских представлений избалованной горожанки, что разочарование и скука не замедлят явить себя — вот в чем был уверен скептически настроенный Джейсон Уэлборн.
При этом он должен был великодушно признать, что вины Дженнифер в этом не будет, поскольку далеко не каждый в силу известных причин создан для фермерской жизни. Вот только бы возмечтавший Сэм не лишился почвы под ногами, когда дочь вновь покинет его, возвращаясь к привычной беспечности городской жительницы. Это и было главным объектом почти сыновних тревог Джейсона Уэлборна.
