Теперь поперхнулся Прошка. Вообще-то, как я уже успел заметить, не слишком он ровно дышит в ее сторону. Определено Мириам ему очень понравилась.
— Не сейчас, конечно — пришлось успокоить их обоих — через пару лет. Подрастешь, ума наберешься…
Мариам разочарованно вздохнула:
— Через пару лет мне будет девятнадцать. Все приличные девушки к этому времени давно уже замужем и детишек имеют… — и она опять вздохнула тяжело.
На это раз поперхнулся я. Через два года девятнадцать лет? С другой стороны, когда в каюте она голая метнулась мимо меня к своей одежде, все у нее было не по-детски. Мириам, уловив мой взгляд, вспыхнула, видимо тоже вспомнив об этом.
Снова помолчали пару минут. Затем девушка невинно поинтересовалась:
— Ваша светлость, а спать мне с моим женихом ложиться?
Прошкина рожа стремительно покраснела.
Проухв, да что с тобой? Если я сейчас поставлю тебя вон на тот мысок, то твое лицо вполне сможет служить маяком, предупреждая корабли об опасности. Никогда бы не подумал, что такая невинная шутка тебя так смутит.
Насколько я знаю, с женщинами у Прошки проблем никогда не было. Проухв им нравился, высоченный плечистый парень, пусть и с несколько простоватым лицом. Неужели Мириам приглянулась ему настолько?
Тут я вспомнил очередность, согласно которой мы поперхнулись и сообразил, что краснеть пришла моя очередь. Так, не дождетесь.
— Прошка, нарежешь розог и замочишь их в море. Будем твою невесту воспитывать.
Я рассчитывал, что Мириам испугается, ведь говорил с самым серьезным выражением лица. Сейчас.
Мириам звонко рассмеялась:
— Прошка — букашка, Прошка — букашка.
Наконец, ей удалось объяснить, что слово 'прошка' и означает букашку на каком-то знакомом ей наречии.
Ничего себе букашка. Проухв и так поперек себя шире, что при его росте смотрится очень внушительно, а в кирасе и вовсе достигает ужасающих размеров.
Перед сном я размышлял о наших дальнейших действиях. Пойдем на шлюпке вдоль берега, чтобы в случае опасности можно было отойти от него подальше, либо же наоборот — высадиться на него и скрыться в лесу. Лес здесь густой, настоящая сельва, спрятаться будет элементарно.
На побережье обязательно отыщется селение. Достигнем его — тогда и будем решать, что делать дальше. Да и не должны мы были далеко удалиться от Гостледера, еще и сутки не прошли.
Утром я проснулся от громкого шепота Мириам:
— Прошечка, букашечка, разведи костер, я замерзла.
Проухв сонно зашевелился, и она зашикала на него: тише, тише, господина разбудишь.
— Прошка — позвал я его.
Тот мгновенно вскочил на ноги.
— Да, ваша светлость?
— Ты розги вчера замочил? Так неси их сюда.
И тот поплелся за розгами. Ну нельзя же так, Проухв. Я же шучу, и даже Мириам понимает. Но ведь прикажи я тебе высечь ее, и ты сделаешь это, сделаешь не из-за страха передо мной. Мне даже жалко иногда тебя становится из-за твоей потрясающей наивности и немного горделиво из-за преданности.
Прошка вернулся без розог. Надо же, сейчас, наверное, скажет, что их прибоем унесло.
— Ваша светлость, шлюпка исчезла, — сообщил он с таким видом, как будто сам был в этом виноват.
Глава 3. Богиня ветров
Шлюпки на берегу действительно не оказалось. Осталась только ровная канавка в песке от ее киля, обрывавшаяся на линии прибоя.
Прибоем унести шлюпку не могло, шторма ночью не было тоже.
И потом, я достаточно надежно привязал шлюпку к толстому, выступающему из земли корню какого-то дерева. Сначала я положил выбленку, затем был штык, и уже после всего этого рифовый узел. Словом, перестраховался. Так что развязаться само по себе точно не могло. Кроме того, мы чуть ли не на весь корпус вытащили шлюпку за линию прибоя.
Следы! Что у нас с ними?
Так, это отпечатки от маленьких ступней Мириам, размером с мужскую ладонь. Вот здесь она сидела на поваленном стволе пальмы, дожидаясь, пока Прошка перенесет вещи из шлюпки. Вот и Прошкины следы, оставленные огромными, почти гигантскими подошвами его ботфорт. Он перенес все за две ходки, явно бахвалясь перед Мириам своей силой. Количество и размеры соответствуют.
А вот здесь топтался я, изображая вооруженное охранение, оставив после себя отпечатки босых ног изящного сорок четвертого размера. Все. Больше ничего нет. Только цепочки птичьих перепончатых лапок. Шарада.
И мой блестящий план рухнул как карточный домик. А как все было славно задумано!
Я хотел посадить Мириам на румпель, Прошка взялся бы за весла. Он бы греб, играя мускулами перед понравившийся ему девушкой, и его совсем не брала бы усталость.
А сам я скромно расположился бы на носу шлюпки, зорко высматривая неведомые опасности. Потом мы отошли бы от берега, поймали попутный ветерок, поставили паруса… И всего этого уже не будет.
Теперь серьезно.
Проухву больно сидеть по понятным причинам, и больно будет еще достаточно долго. Две раны на его филейных частях оказались вполне серьезны, да и множество мелких порезов давали о себе знать. Вчера Прошка старательно не поворачивался тылом к Мириам, даже кушал он стоя. Пришлось с ним поговорить, потому что он категорически отказывался от того, чтобы Мириам осмотрела и обработала ему раны.
— Я, конечно, могу тебя перевязать, — сказал я ему с самым серьезным видом. — Но после этого мне придется тебя убить. Потому что рано или поздно ты проболтаешься, что я перевязывал твою задницу.
Прошка понятливо кивал головой, а подслушивающая Мириам безуспешно пыталась сдержать смех, уткнувшись лицом в ладони.
Убедил, и раны обрабатывала ему она. Представляю себе его муки. Напоследок Мириам чмокнула его в макушку и что-то сказала, после чего Прошка в очередной раз густо покраснел. Я не расслышал всей фразы, но определенно последние слова в ней были — очень симпатичная.
Но все это мелочи. Самое противное в этой ситуации то, что теперь я даже теоретически лишаюсь всяческих шансов успеть на собственную свадьбу. И если вчерашним вечером они еще имелись, то теперь все, абзац. Полный и окончательный. И с этим необходимо свыкнуться. Тут я в очередной раз вспомнил, что когда-то курил и в очередной раз пожалел, что местные жители об этой дурной, но иногда такой необходимой привычке даже не ведают.
Как бы не помешала мне сейчас пара бокалов бренди, чтобы успокоить дух и вернуть ясность мысли.
Но нет у меня его ни капли. Да и откуда он возьмётся, все осталось на борту 'Лолиты'. 'Лолита' в Гостледере, морском порту Монтарно и очень надеюсь, что она еще не ушла. Нет, такое вряд ли произойдет, они ещё месяц будут дожидаться, пытаясь обнаружить следы моей пропажи.
Теперь придется идти пешком по практически непроходимой сельве, чтобы выйти на какое-нибудь селение, где можно будет пристроиться пассажирами на любом из попутных судов до Гостледера.
О том, что у меня при себе нет денег, я не волновался. Расплачусь по прибытию в Гостледер, и порукой тому будет мое слово, его вполне достаточно. Вот только добраться до него еще надо.
