нации, политика поощрения кластеров направлена на активное привлечение внешних компаний и устранение препятствий для роста производительности труда. Кроме того, кластерный подход более децентрализован, он поощряет инициативу на региональном и местном уровнях.
Экономический прогресс — это процесс последовательного усовершенствования, в ходе которого сформированная обществом бизнес-среда стимулирует все более сложные и продуктивные способы конкуренции. По мере того, как страна идет от низкого уровня доходов к среднему, а потом и высокому, императивы, задаваемые бизнес-средой, будут меняться. На ранних стадиях компании борются за привлечение дешевой рабочей силы и естественных ресурсов. Преодоление такой ситуации оказывается фундаментальным сдвигом. Чтобы справиться с бедностью, страна должна усовершенствовать все составляющие производственного процесса, что приводит к вызреванию более изощренных форм конкуренции и последующему повышению производительности труда. Здесь потребуются такие меры, как наращивание человеческого капитала, преобразование инфраструктуры, открытие торговли, привлечение внешних инвестиций, защита интеллектуальной собственности, повышение производственных и экологических стандартов, расширение региональной интеграции.
Стране, которая добивается среднего уровня развития, необходимо сконцентрироваться на повышении качества человеческих ресурсов, воспитании более требовательных потребителей, совершенствовании научной базы, поощрении местного соперничества, развитии передовой информационной и коммуникационной инфраструктуры. Правительству нужно работать с частным сектором, университетами и другими институтами над созданием крепких кластеров. Наконец, чтобы выйти на передовые рубежи экономического развития, нация должна вести научные разработки в наиболее передовых отраслях знания, благодаря которым фирмы смогут предоставлять уникальные товары и услуги, а заработная плата граждан будет повышаться. Это потребует крупных инвестиций в исследовательские разработки, наращивания научно- технического персонала, а также расширенного доступа к венчурному капиталу.
Дискуссия о микроэкономических основаниях конкурентоспособности помогает выявить некоторые убеждения, установки и ценности, которые способствуют процветанию. Центральное место занимают представления, касающиеся самих основ процветания. Ориентиры индивидов и организаций, а также их экономическое поведение находятся под сильным влиянием их представлений о том, каков путь к успеху. По-видимому, ключевое убеждение, обеспечивающее позитивное экономическое развитие, заключается в том, что причиной преуспеяния может быть только высокая производительность, а не контроль над ресурсами и не административные рычаги, и что «парадигма производительности» является благом для общества. Если подобная уверенность отсутствует, то стяжание ренты или монополии превратится в доминирующую поведенческую модель. С этой патологией знакомы многие развивающиеся страны.
Другая базовая установка, поддерживающая процветание, предполагает, что потенциал богатства безграничен, поскольку он определяется не столько наличием ресурсов, сколько новыми идеями и творческими прозрениями. Наращивая производительность, можно сделать богатыми очень и очень многих. Такого рода убеждения стимулируют рост производительности труда во всех социальных стратах, и это увеличивает размеры общего пирога. И наоборот, вера в то, что объемы богатства фиксированы и никак не связаны с приложением усилий, вовлекает различные группы в борьбу за перераспределение, неизбежно снижающую производительность. Мировоззрение, в котором экономика представляется «игрой с нулевой суммой», выступает ключевым элементом теории универсальной земледельческой культуры.3
«Парадигма производительности» порождает целый ряд сопутствующих установок и ценностей. В итоге в ряду благ оказываются инновация, конкуренция, финансовая «прозрачность», строгие производственные стандарты. В технологических инвестициях видят необходимость, в принадлежности к кластеру — конкурентное преимущество, во взаимодействии с поставщиками и потребителями — выгоду. Важным считается налаживание «сетей» и установление связей, а также приобретение образования и новых навыков. Кроме того, принято думать, что заработная плата растет только вместе с производительностью труда. Подобным воззрениям можно противопоставить «непроизводительные» установки и ценности. Здесь мы обнаруживаем веру в позитивную ценность монополии и административных ресурсов, здесь считают, что для эффективного управления обществом требуется иерархия, а настоящее партнерство возможно только в рамках семьи.
В любой стране убеждения, присущие тем или иным группам и индивидам, неоднородны. Отчасти, по меньшей мере, в экономическом развитии можно видеть борьбу между «производительными» и «непроизводительными» аспектами культуры. Особое значение принадлежит убеждениям и установкам политической и деловой элиты. Сильное правительство способно навязывать эффективную экономическую культуру, но только при поддержке бизнеса, а иначе экономический прогресс замедлится и станет обратимым. Устойчивое развитие нуждается в том, чтобы «производительные» убеждения, установки и ценности были восприняты рабочими, институтами типа церквей и университетов, а в конце концов — гражданским обществом. В противном случае политика, направленная на повышение эффективности экономики, не получит должной поддержки.
В ходе своих исследований я обнаружил, что одной из серьезнейших проблем в деле повышения конкурентоспособности является преобразование экономической культуры. Трудность в том, что политика и поведение, ориентированные на состязательность, должны быть по-настоящему усвоены обществом. Иными словами, в экономическом развитии исключительно важна образовательная составляющая, поскольку многим гражданам и даже их лидерам зачастую не хватает понимания основ современной экономики, собственной роли в ней, а также рационального осознания своего взаимодействия с другими общественными группами. Такое неведение позволяет эгоистичным интересам блокировать изменения, жизненно важные для процветания страны.
Консенсус по поводу факторов, обусловливающих процветание, а также убеждений, установок и ценностей, ускоряющих общественный прогресс, становится все более прочным. Почему же, в таком случае, существуют «непроизводительные» экономические культуры? Отчего они столь укоренены в некоторых обществах? Что заставляет отдельных людей и целые компании действовать теми способами, которые противоречат их собственным интересам?
Ответы на эти вопросы весьма сложны; это благодатная нива как для теоретических изысканий, так и для практических экспериментов. Разумеется, индивидуальные и групповые устремления могут различаться, а краткосрочные ориентиры способны противоречить долгосрочным выгодам. Вместе с тем хотелось бы сделать несколько общих предположений на этот счет. Во-первых, на экономическую культуру народа заметно влияет преобладающее среди населения представление об экономике. В XX столетии выдвигалось множество альтернативных теорий процветания, начиная от превознесения централизованного планирования и заканчивая тотальным замещением импорта. Все эти идеи укоренялись в социумах с помощью образовательных систем, воздействия интеллектуальных и политических лидеров и так далее. В то же время непросвещенность в вопросах функционирования международной экономики зачастую наблюдается даже среди политических руководителей. А невежество порождает вакуум, заполняемый традиционными воззрениями.
Представления людей об источниках процветания довольно тесно связаны с их поведением. А убеждения отражаются в установках и ценностях. Таким образом, «непроизводительные» экономические культуры произрастают не столько из каких-то «врожденных» особенностей того или иного общества, сколько из неосведомленности или подчинения ложным теориям. Иногда насаждение ложных теорий имеет
