Время шло, и обстановка на левом фланге накалилась до предела. Общей численностью там участвовало уже десять тяжелых кораблей, два десятка мелких и около сотни истребителей.
– «Дарбар» получил сильные повреждения в районе четвертого отсека, – докладывал обстановку один из помощников камрад-адмирала Наушника. – У него обширная разгерметизация и сильные пожары. Все орудия по правому борту вышли из строя из-за разрушений накопителей. Просит разрешение выйти из боя…
– Нет! У него еще есть орудия по левому борту! Вот пусть ими и бьется. Мне нужно чтобы он продержался еще двадцать минут. Так и передайте ему!
– Так точно.
– Вам не кажется, что ситуация становится опасной? – осторожно сказал Каин Иннокент. – Как бы Кентавр не догадался, что это ловушка, и сам не нанес удар по нашим ослабленным позициям.
– Не нанесет… Почти все его ударные силы увязли в драке…
– Но догадаться-то он может.
– То же вряд ли… – не согласился Наушник. – Сейчас все его внимание приковано к этой самой каше, а заварилась она на славу! Но чтобы ты успокоился, то скажу, что атака начнется через пять минут… Сейчас мои ударные фрегаты встанут на вектора и наберут нужную скорость, чтобы нанести кинжальный удар в самое сердце врага.
Иннокент быстро отыскал в голограмме два корабля, которым по плану камрад-адмирала Наушника отводилась решающая роль в битве. Один из них находился на правом фланге и вел с кораблем противника вялую перестрелку с дальней дистанции. Второй на верхнем фланге вел аналогичный бой, но оба они разворачивались, и, судя по векторам, они пересекутся в непосредственной близости с флагманским крейсером Первого Флота «Тесаком», находящимся в центре, в охранении всего из двух корветов, и постараются размолотить его из пушек главного калибра и всеми торпедами, что есть на борту.
Полностью погруженный в наблюдение за боем, а заодно учебой (когда еще представится такая шикарная возможность научиться искусству быть адмиралом, да еще в реальных условиях?) Иннокент не сразу обратил внимание на странный звук за переборкой, отделяющий командный пункт «Булавы» от коридора.
– Камрад-адмирал, вы слышали?
– Что?
– Какой-то странный шум… – сказал Каин, показывая на люк из ГКП.
– Мне не до странного шума… всеми странными шумами пусть занимаются соответствующие службы корабля. Мое дело – флот и сражение.
И в подтверждение своих слов начал быстро отдавать приказы сразу по нескольким кораблям: кому, куда и с какой скоростью двигаться, чтобы выполнить какую-то тактическую задачу.
Только Каин хотел обратиться непосредственно к командиру корабля, также занятому управлением флагманом, как дверь буквально снесло сильным взрывом. Она пролетела всего в каком-то метре от Иннокента, зашибла командира корабля и разбила несколько постов, покалечив еще трех офицеров из комсостава.
В образовавшийся проем вломились несколько человек в тяжелой броне и начали стрелять по всему, что движется.
Действуя на одних инстинктах, в прыжке переваливаясь за один из постов, Каин успел заметить, как очередь абордажника, стреляющего от пуза, решетит камрад-адмирала, выбивая из него кровавые фонтаны. Убитыми и ранеными пали еще с десяток офицеров, сраженные пулями, прежде чем кто-то зычным приказом остановил неожиданно разыгравшийся праздник смерти.
– Хватит! Ты перебьешь все оборудование!
– Да, босс…
Каин невольно подумал, что в ГКП едва ли остался хоть один целый пост управления. Ворвавшиеся постреляли от души.
– Работаем…
Пять секунд – и в ГКП набежала бригада абордажников, взяв его под свой контроль. Иннокент даже пистолет не успел вытащить. Да и не стал бы, слишком глупо одному с пистолетом бросаться на десяток в броне с автоматами. Увидев оружие у пленника, один из десантников пнул его пару раз, после чего, насмешливо буркнув что-то нечленораздельное, забрал ствол себе.
– Корабль захвачен и переходит на сторону камрад-адмирала Кентавра, – заявил командир местных мятежников. – Несогласные есть?
Если несогласные и были, а они были, то благоразумно промолчали, хорошо зная, что бывает с такими героями, кто скажет об этом вслух, а точнее идиотами.
– Вот и ладушки.
«Черт! – ужаснулся Иннокент, осознав всю глубину произошедшей катастрофы. – Флагман взят мятежниками, адмирал убит, Флотом командовать некому! Командиры кораблей еще продержатся некоторое время, но без грамотного руководства они вскоре станут удобными мишенями! Вопрос в том, на сколько их хватит, прежде чем они начнут “сыпаться”?»
Ответ не радовал. Обиднее всего, что адмирал не успел отдать приказ фрегатам, уже завершившим разворот и готовым к выдвижению. Не хватило всего одной минуты. А без точного приказа, на свой страх и риск, они не двинутся с места.
В том, что произошло, Каин не видел ничего необычного. Вряд ли эти парни «троянские кони», засланные специально, чтобы в самый ответственный момент переломить ход событий в пользу Кентавра, скорее обычные предатели, а Кентавр об этой выходке, скорее всего, ничего не знает.
Просто кто-то узнал, что творится на левом фланге, как их потихоньку-помаленьку давят корабли Кентавра, и решил сыграть на опережение, встав под его знамена победителя до того, как их окончательно разнесут корабельные пушки противника.
Догадка Каина подтвердилась, когда командир абордажников потребовал:
– Соедините меня с крейсером «Тесак», с самим Кентавром.
– Увы, это невозможно. Связь не работает… – ответил Иннокент, прежде чем раненый офицер-связист успел что-то вякнуть, сам не зная, что делает и что будет делать впоследствии. – Этот громила ее хорошо порешил.
Блок связи на самом деле находился в рабочем состоянии, разрушения его не коснулись, в отличие от радарного блока по соседству, разлетевшегося вдребезги. Но блеф, рассчитанный на слабое знакомство абордажников с системами управления кораблями, сработал, разрушения вокруг тому способствовали.
– Это плохо. Но вам будет еще хуже, если вы не установите связь с Кентавром.
– Связь установить не проблема… нужно только перебраться в ЗКП… Там все оборудование цело, а тут уже мало что можно сделать.
– Хорошо. Идем в ЗКП.
57
– Шагай.
Иннокент, подталкиваемый в спину дулом автомата, послушно направился в сторону ЗКП. Тут шутить не следовало – абордажники прекрасно знали, где он находится, в конце концов их как раз и тренировали брать командные пункты, будь он главным или запасным.
Он размышлял над тем, что ему делать дальше. Понятно, что нужно как-то выиграть время и отделаться от мятежников, чтобы вернуть управлением кораблем, а следовательно и Флотом. Нельзя дать мятежникам сказать в эфир, что флагман под их контролем, иначе все рухнет. Но как?
Существовала слабая надежда, что экипаж корабля атакует взбунтовавшихся абордажников, но, увы, ничего подобного не происходило и вряд ли произойдет. Нигде не слышно даже намеков на сопротивление, коридоры пусты, все затаились в своих норах.
Похоже, матросы благоразумно решили отдаться воле политического течения, выжидая, кто возьмет верх, и примкнуть к победителю. Каина начинала раздражать подобная апатичность или приспособляемость пиратского сообщества.
«Это гражданская война, – напомнил себе Иннокент. – В этой сече простые бойцы ничего не выигрывают. Все лавры достаются главарям, бойцам перепадают лишь пули, и они это, несмотря на
