– Вот и я про что. Их всего-то и нужно, что раздеть, убрать часть шпангоута, часть переставить – и все, транспортная платформа для наших будущих кораблей готова.
– Да, сэр, но что касается нападения… Все-таки требуется хоть какой-то предлог и объяснения для подобных действий. Население, конечно, инертно, но даже оно воспротивится войне, которую начнем мы, не доказав ее необходимости.
– Предлоги и причины будут. Уже завтра. Завтра новоизбранные и переизбранные сенаторы избирают нового генерального секретаря Сената Конфедерации Миров, и он будет из «партии войны», выигравшей выборы. Думаю, не нужно объяснять тебе, какая тональность будет в его программой речи?..
– Не нужно, – согласился Иннокент. – Дураку ясно, что они захотят реванша.
– Вот именно. А умело подав это заявление населению СНМ, мы зажжем в них ответную ярость, и они согласятся со всеми предложенными нами мерами, чтобы защитить себя. Сами затребуют самых жестких ответных мер.
– Да, сэр.
– Ну ладно, что там у тебя?
– Доклад…
– Читай.
– Есть, сэр.
73
Каин Иннокент тяжко вздохнул, увидев, кто вошел к нему кабинет без приглашения, а именно – двое парней из службы дознания со своими чемоданчиками. За дверью наверняка осталась дюжина человек из группы поддержки, чтобы клиент не наделал глупостей.
– Внеплановая проверка.
– Я так и понял, хотя плановая всего две недели назад была. Парни, а повременить никак нельзя? У меня срочная работа… Давайте вечерком, чтобы я после ваших препаратов сразу баиньки-баю, до самого утра, а?
– Увы, – без особого сожаления ответил дознаватель. – Думаю, достаточно того, что мы проведем проверку у вас, а не поведем к себе.
– Да, это действительно серьезное послабление с вашей стороны. Что ж, господа, пойдемте в комнату отдыха… по крайней мере вам не придется меня перетаскивать после окончания процедуры. Там как раз кушетка есть.
– Как пожелаете, полковник.
Иннокент встал и пригласил дознавателей в небольшую комнатушку рядом со своим кабинетом. Там он сел в кресло, снял китель и закатал рукав рубашки.
Дознаватели принялись за дело и вскоре начали задавать вопросы. Только на этот раз они были явно не общего уровня, как обычно, когда не имелось четкого представления, виновен проверяемый в измене и прочих преступлениях или нет, то есть носили чисто профилактический характер.
Нет, сейчас дознаватели шли целеустремленно и задавали вопросы на конкретную тему.
– Вы отравили Оникса?!
– Что?! – встрепенулся Каин.
– Не отвлекайся! Отвечай на поставленный вопрос! Ты отравил Оникса?!
– Нет…
– Пытался отравить Оникса?!
– Нет.
– Не врать! Ты отравил Оникса?! Отвечай!
– Да не отравлял я его!
– «Да» или «нет»?!
– Нет!
Дознаватели еще некоторое время задавали вопросы, крутившиеся только вокруг одной темы: отравления Виктора Баренцева, но ушли ни с чем.
Иннокент даже не думал о том, что Оникса могли отравить. После такого допроса о продолжении прежней работы и речи быть не могло. Придя в себя после инъекции сыворотки правды, Каин поспешил к Ониксу. Как и вчера, его встретил Артур, остановив в дверях.
– Там сейчас врачи…
– Это правда?! Его отравили?!
– Уже допросили, – понял Артур и ответил: – Уже давно…
– Когда?
– Примерно месяц назад. Похоже, сразу после мятежа.
– Кто?! Ах да… ищут, – опомнился Каин.
– И вряд ли найдут. Яд замедленного действия, причем, похоже, поступал в организм различными путями… Повреждены внутренние органы, центральная нервная система…
– Но как, черт возьми?! После ранения круг общения твоего отца резко снизился. К нему не мог подобраться никто из посторонних.
– Значит подобрались.
– Врачи смогут хоть что-то сделать?
– Они пытаются. Яд еще полностью не установлен, похоже, разработка спецслужб, так что ему прописали общую химиотерапию. Как только установят точную формулу яда, будут действовать более целенаправленно.
– Проклятье…
Вышли врачи.
– Ну, как он?! – тут же спросил Артур.
– В относительной норме, – дал расплывчатый ответ один из трех докторов. – После процедуры ему часика три нужно отдохнуть. Постарайтесь его не беспокоить. Вечером процедуру очистки придется повторить.
– Понятно.
После такого поворота событий всякая работа валилась из рук.
«Значит, они все-таки добрались до него», – без особого удивления подумал Каин Иннокент, невольно вспомнив Лару, или как там ее в действительности зовут.
Она тоже хотела убить Оникса, но тогда он смог помешать и, как видно, лишь отстрочил неизбежное.
В голову продолжали лезть паршивые мысли. Одна из них настойчиво долбила: врачам не спасти Виктора Баренцева. Да, они смогут отстрочить его смерть, поддержать его жизнь возможно еще на несколько недель, а то и месяцев, но не более того. Слишком много времени прошло с момента отравления, слишком далеко зашли процессы разрушения и, похоже, его просто не знают чем и как лечить. Доктора явно растеряны.
Поначалу плохое состояние Оникса списывалось на хроническую усталость и перенапряжение, что неудивительно, с учетом ранения. И лишь когда стало совсем худо, за здоровье Виктора Баренцева взялись всерьез.
Но, как уже считал Иннокент, это вряд ли поможет. Яды в лабораториях спецслужб делают на совесть, и уж если неведомому киллеру удалось сделать свое дело – отравить клиента, то результат будет положительным в любом случае.
«Все кончено… все кончено… – вновь и вновь мысленно повторял Каин. – Без Оникса все рухнет… Но, может, это не так уж и плохо?! Что если Виктор с самого начала был неправ и нет никаких “зеленых человечков”, что если ему это только привиделось? А что если есть?! Что если он прав?! Ведь мы же существуем… Почему бы не существовать другим?..»
– Проклятье. Это какой-то замкнутый круг…
74
Чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных дум, Иннокент включил телевизор. В списке программ он выбрал общеконфедеративный канал, а в данном разделе выделил новости Первого канала с пометкой «внеплановые» и включил воспроизведение.
