— И теперь он опять нас имеет.
— Позволь мне его пристрелить, Малькольм, — почти взмолился Декорсо, потирая правое бедро, которое по-прежнему побаливало в том месте, где пуля Уилла раздробила кость.
— Он ВД, ты не забыл?
— Это не значит, что я не смогу его прикончить.
Фрэзер задумался, прокручивая в голове разные варианты. Надо сделать несколько звонков, перекинуть информацию туда, где сидят люди с окладами повыше.
— Откуда у агента ФБР в отставке, живущего в данном районе, триста тысяч баксов, чтобы выложить их на аукционе? Нет, за ним стоит кто-то другой. И мы должны это просечь. — Он передал ноутбук Декорсо. — Надо же, опять вылез этот Уилл Пайпер!
Адам Коттл сидел на диване, украдкой оглядывая гостиную, на удивление скромную для людей, заплативших такие деньги за старинную книгу. Его встретили трое: толстый больной человек в инвалидной коляске, его друг, такой же пожилой, и еще один — моложе, атлетического сложения.
Уилл решил, что парень, наверное, чувствует себя сейчас не продавцом антикварных книг, а наркокурьером, доставившим товар.
Коттл расстегнул на сумке «молнию» и вытащил толстый сверток — книгу, завернутую в воздушно- пузырьковую упаковочную пленку. Человек в коляске по-детски помахал руками, и Коттл передал сверток ему.
Для Спенса это была большая тяжесть, и он немедленно опустил сверток на колени. А затем не торопясь начал разворачивать пленку, давая ей сползать на пол.
Уилл напряженно следил, как Спенс снимает один слой за другим, подбираясь все ближе к телячьей коже переплета. Несмотря на значительность момента, больше всего он тревожился, как бы Кеньон случайно не наступил на пленку и не разбудил Филиппа, когда лопнут пузырьки.
Удалив последний слой обертки, Спенс с нежностью раскрыл обложку и стал просматривать первую страницу. Низко согнувшийся над его плечом Кеньон еле слышно прошептал:
— Да.
Уилл смотрел издали на страницу. Рукописные строчки размещались настолько тесно, что она казалась почти черной. Имена и фамилии, написанные пером, смотрелись совсем иначе, чем напечатанные современным аккуратным шрифтом в базе данных Шеклтона. Чтобы заполнить страницы, человеку надо было погрузить гусиное перо в черные чернила десятки тысяч раз. Кто это был, и что творилось в его голове? Как он сумел проникнуться таким знанием?
Тихий голос Коттла рассеял чары. Несмотря на унылое выражение лица, говорил он вполне складно:
— Наши менеджеры обращались к экспертам Оксфорда и Кембриджа. Никто не имеет понятия, что это такое и откуда. Все твердят, что скорее всего это книга регистрации рождений и смертей. У нас надеются, что, вероятно, вам известно ее происхождение.
Спенс и Кеньон подняли головы одновременно. Спенс промолчал, так что Кеньону пришлось дипломатично ответить:
— Мы историки. Основная сфера наших интересов — начало XVI века. Мы изучим уникальную книгу и, если что-нибудь найдем, обязательно вам сообщим.
— Будем весьма признательны. Естественно, нам любопытно. Нечасто люди выкладывают такие деньги за книгу, назначение которой неясно. — Коттл окинул взглядом комнату: — Это ваша квартира, сэр?
Уилл внимательно посмотрел на Коттла. Вопрос показался ему подозрительным. Простого курьера подобное интересовать не может.
— Да, моя.
— А вы, мистер Спенс, тоже из Нью-Йорка?
— Мы с Запада, — уклончиво ответил Спенс. — И у нас тоже есть к вам вопрос, мистер Коттл.
— Пожалуйста.
— Расскажите о прежнем владельце книги, лорде Кантуэлле.
— Я работаю в аукционном доме «Пирс и Уайт» недавно, но мне известно, что он типичный наш клиент, каких большинство. Обедневший аристократ, владеющий большим поместьем. Наш менеджер, Питер Нив, ездил в Кантуэлл-Холл осмотреть товар. Это старинный загородный особняк в Уорикшире, построенный предками лорда много столетий назад. Лорд Кантуэлл там присутствовал, но Нив большей частью общался с его внучкой.
— Что известно о книге?
— Не много. Лорд объяснил, что книга появилась в библиотеке Кантуэлл-Холла несколько веков назад, и никто не знает ее происхождения. Он тоже считает, что это городская регистрационная книга. Возможно, не британская, поскольку там есть записи на множестве языков. Он ею не очень дорожил. А вот внучка — другое дело.
— Почему? — спросил Спенс.
— Она призналась Питеру, что всегда чувствовала к книге какую-то особую привязанность. Полагала, что книга особенная, и не хотела с ней расставаться. А лорду Кантуэллу это было безразлично.
Спенс закрыл книгу.
— И это все, что им о ней известно?
— Да, сэр.
— А кто был второй главный участник торгов? — поинтересовался Спенс.
— Я не имею права раскрывать его данные.
— Но хотя бы из какой страны? Это вы можете сказать?
— Он американец.
— Вы не думаете, что курьер оказался любопытным? — спросил Уилл, когда за Коттлом закрылась дверь.
Спенс рассмеялся.
— Они не переносят, когда кто-нибудь знает больше их. Разумеется, очень испугались, что продешевили.
— Они действительно продешевили, — заметил Кеньон.
— Против нас торговался американец, — произнес Уилл.
Спенс кивнул.
— Будем надеяться, что этот сукин сын не из Невады. Но нам следует быть настороже. — Он вскинул глаза и постучал пальцем по обложке. — Ну что, Уилл, хотите взглянуть?
Уилл уселся с книгой на диван. Открыл наугад страницу и на несколько минут погрузился в чтение списка давно покинувших этот мир людей, неведомо как попавших в книгу душ человеческих.
9
Коттл сел в ожидающее такси и попросил отвезти его в отель «Гранд-Хайатт», где был забронирован номер. Он собирался принять душ, а потом прогуляться по городу, заглянуть в какой-нибудь клуб. День сегодня необычно длинный. Из машины он передал по голосовой почте короткое сообщение в офис для Тоуби Парфитта. Второй звонок сделает, когда останется один в номере отеля.
Фрэзер размышлял, не зная, как поступить: следовать, за курьером и добыть нужную информацию или идти прямо к Пайперу за книгой. А если он не один? Можно влипнуть по-крупному. Придется иметь дело с полицией — ведь насильственное вторжение в дом не шутка. За это начальство по головке не погладит.
Хорошо бы иметь сейчас при себе группу, но ее нет. Пришлось положиться на интуицию и знание ДС Коттла, и они последовали за курьером. Фрэзер посмотрел на освещенные окна квартиры Уилла на шестом
