как ударит рукояткой пистолета по виску Пайпера, и тот повалится на пол.
К чему Фрэзер не был готов — это к пустому дому. Особенно его разозлила кукла размером с Филиппа, лежащая на диване в гостиной, где ее оставила Лора.
32
Спортивному двухмоторному самолету «Бичкрафт-58», которым владел Дейн Бентли, исполнилось двадцать лет. Это была славная машина. Максимальную скорость развивала двести узлов, а дальность полета была почти полторы тысячи миль. Вряд ли найдется место в Штатах, где Дейн не приземлялся, и он с удовольствием хватался за любой повод совершить полет. Особенно серьезный.
Когда позвонил старый друг Генри Спенс и попросил помочь, сказав, что оплатит счет за горючее, он не раздумывая сел за руль своего «мустанга» и быстро добрался до ангара у аэропорта Беверли-Муни, штат Массачусетс. По пути Дейн передал сообщение подруге, с которой жил, что уезжает на несколько дней, а второе — даме помоложе, с ней встречался на стороне. Ему недавно исполнилось шестьдесят лет.
Примерно в пятидесяти морских милях на север над длинным узким озером Уиннипесоки, утыканным двумястами бусинками островов, сияло вечернее солнце. Дейн подавил искушение рассказать об этом глубоководном озере троим пассажирам, сидящим сзади. Они крепко спали в креслах, обитых красной кожей. Пришлось ограничиться болтовней с ребятами из аэропорта Лакония. Вскоре за озером показалась взлетно-посадочная полоса.
Джим Зекендорф оставил автомобиль для Уилла в аэропорту. Получив у стойки информации ключи в конверте, Уилл быстро посадил жену с ребенком в компактный внедорожник и двинулся к дому, а Дейн стал регистрировать план полета, узнавать погоду, а затем отправился поспать в комнате отдыха пилотов.
Ехать пришлось всего десять миль, и вскоре они прибыли в Олтон-Бэй, маленький городок у озера Уиннипесоки. Уилл бывал здесь несколько лет назад — приезжал на уик-энд порыбачить и выпить. С ним была подружка, но он, хоть убей, не помнил какая. Тогда женщины менялись в его жизни с огромной скоростью. Все красотки теперь слились в одно пятно. Еще Уилл помнил, что Джим Зекендорф на тот уик- энд явился без жены и интересовался его подружкой больше, чем он сам.
Второй дом Зекендорфа соответствовал статусу Джима как преуспевающего бостонского адвоката. Участок примерно шестьсот квадратных метров разместился на каменистом гребне высоко над покрытыми зыбью водами бухты Олтон. Нэнси была не в том настроении, чтобы по достоинству оценить замечательную, полную воздуха гостиную, плавно перетекающую в кухню с открытой планировкой — при иных обстоятельствах она бы наверняка радостно порхала из комнаты в комнату, — но даже сейчас великолепие обстановки впечатлило ее.
В сумерках из выходящих на озеро окон можно было видеть качающиеся под ветром сосны и березы. Серовато-черные волны методически накатывали на каменный волнорез, имитируя морской прибой.
Нэнси сразу отправилась в спальню переодеть сына и сменить свое траурное платье, а Уилл быстро обошел дом. Накануне сюда из Бостона приезжала жена Джима. Холодильник и кладовая набиты продуктами, детским питанием и коробками с памперсами. Повсюду свежие полотенца. Термостаты настроены. В гараже машина с ключами. В спальне они обнаружили новую детскую кроватку, а в кухне — высокий детский стульчик, еще с ценником. Зекендорфы были просто неповторимы.
Уилл достал из коробки табельный пистолет Нэнси, проверил, вставил обойму и положил на видном месте на столике у постели, рядом с «чистым» мобильным телефоном.
Нэнси возилась в кухне, собираясь кормить ребенка. Она уже переоделась в удобные джинсы и футболку. Уилл походил туда-сюда, прижав к груди Филиппа, а затем посадил его на высокий стульчик и обнял жену.
Они простояли так долго. Он отпустил ее лишь раз, чтобы утереть с лица слезинки.
— Я буду звонить на каждом повороте.
— Обязательно. Не забывай, ведь я твоя напарница.
— Как я могу забыть? Все как прежде, мы с тобой снова заняты делом.
— План у нас хороший, должен сработать. Но… я боюсь.
— Здесь они тебя не найдут.
— Не за себя, за тебя.
— Ну, о себе я позабочусь.
Нэнси прижалась к нему.
— Ты ведь у меня теперь старенький. Пенсионер.
Уилл пожал плечами.
— Старый вол ведет прямую борозду. Ты правильно выбрала.
— Да, правильно.
Они поцеловались в последний раз, потом она нежно толкнула его в плечо.
Дейн взлетел, когда почти стемнело. Сделал круг над озером и изящно повернул на запад. Когда самолет поднялся на полетную высоту, он повернулся к Уиллу, сидевшему в кресле второго пилота, и наконец заговорил. Так долго молчать было для него тяжелым испытанием, поскольку трудно найти более разговорчивого и общительного человека, чем Дейн Бентли. А теперь на ближайшие восемнадцать часов слушатель находился в его полном распоряжении.
Первую посадку Дейн совершил через четыре с половиной часа в Кливленде, чтобы заправиться. К тому времени Уилл уже знал о пилоте очень многое.
Еще в школе Дейн решил стать военным моряком. Он вырос на воде, в Глостере, штат Массачусетс, где его семья владела фрахтовочной рыболовецкой компанией. Отец и дед — бывшие моряки. В отличие от большинства одноклассников, со страхом ожидавших призыва во Вьетнам, он пошел туда добровольцем. И остался на второй срок, попросившись в морскую разведку. Прошел должную подготовку и провел этот срок, а затем еще один, плавая вверх и вниз по реке Меконг, ведя разведку позиций Вьетконга. После окончания войны Дейна уговорили остаться в Управлении морской разведки в Мэриленде, где он начал служить в военно-морском оперативном центре в звании старшины.
В местной общине Дейн не прижился, поскольку был большим любителем женского пола, а все сотрудники оперативного центра имели семьи. Он хотел перейти в другое ведомство, чтобы получить офицерское звание, или вообще бросить службу и вернуться в семейный бизнес, но тут подоспели люди из «зоны-51». Дело в том, что военно-морской оперативный центр являлся главным источником пополнения сотрудников. Больше половины «наблюдателей» служили прежде в Мэриленде.
Как и любого, попавшего на службу в «зону-51», Дейна соблазнила загадочность сверхсекретной военно-морской базы в пустыне Невада. И действительно, когда он прошел последнюю стадию отбора и получил доступ, ему открылись необыкновенные знания. Но Дейн был человеком действия и глубоким размышлениям никогда не предавался. Не собирался он этим заниматься и здесь. Тайны Вселенной ему безразличны, а вот приличное жалованье и вольготная жизнь в Лас-Вегасе — другое дело. И он решил, что сделал правильный выбор.
Поначалу Уилла насторожило, что этот человек был «наблюдателем». Но пришлось довериться искренности Дейна и своей способности разбираться в людях. Впрочем, ничего иного ему не оставалось, кроме, наверное, прыжка без парашюта.
Дейн многое прояснил насчет «наблюдателей». За свою тридцатилетнюю службу он исполнял множество обязанностей. Начиная с обслуживания металлодетекторов до проведения специальных акций против сотрудников, подозреваемых в получении несанкционированных данных о ДС своих родственников и друзей или другими способами грубо нарушивших устав. «Наблюдатели» были людьми, застегнутыми на все пуговицы. Бесстрастные и лишенные юмора, они смотрели на остальных сотрудников «зоны-51» примерно так же, как охранники тюрем на заключенных.
Но Дейн был не таким. Его добрый общительный нрав зачастую мешал в работе, и в ежегодных аттестациях ему неизменно указывали стать менее общительным и не панибратствовать с сотрудниками. С Генри Спенсом он познакомился случайно. Однажды в субботу они одновременно подъехали к заправочной
