– Когда у меня подросла дочь! Я хочу видеть ее счастливой!
Маша подошла к книжному шкафу и достала книгу.
– Я прошу тебя, мамуль, об одном-единственном одолжении.
– Каком? – напряглась мама.
– Необременительном и довольно приятном. Ты это сделаешь?
– Кому на благо пойдет сея жертва?!
– Нам обеим.
– Хорошо. Я сделаю то, о чем ты меня просишь, если оно…
– Мама, перечитай эту книгу, пожалуйста!
– Что? Что это? «Алые паруса» Грина! Деточка моя, но эта книга исключительно для подростков! Что там читать?! Ни глубины чувств, ни переизбытка эмоций. Любви-то там особой нет!
– Там есть одна очень важная мысль.
– Важная?! В «Алых парусах»?! Машенька, ты ли это?
– Эта книга о том, что любовь есть. И ее обязательно нужно ждать!
– Все, – трагически прижала роман к пышной груди мама. – Рехнулась. Двинулась мозгами, заговорила про любовь. Машенька, ты не заболела?
– Нет, мама. Я влюбилась.
– Это еще хуже, – тяжело вздохнула мама и с последней надеждой в голосе спросила: – Не в Телегина?
– Нет. Ты обещала прочитать.
Мама, горестно прижимая книгу, скрылась в своей комнате. Маша прислушалась к шороху страниц и улыбнулась. Что-что, а держать слово она умеет в маму.
Маша подошла к окну и стала смотреть на сумрачный город, медленно и верно погружающийся не во тьму, а в отблески новогодней иллюминации. В «Ключах» сейчас не так светло от разноцветной рекламы, но там уютно и спокойно. Еще там есть райский сад, где Ева отдалась своему Адаму под нежный шорох легкокрылых бабочек.
Бабочки! Иван подарил ей бабочек, а она оставила их в «Ключах». Как будет выглядеть, если она вернется туда и потребует свой подарок? Как-как, глупо, конечно. Если Иван позвонил Эллочке, значит, действительно считает завершение их курортного романа вполне приемлемым. Какое-то чувство на уровне подсознания говорило, что это не так. Что ее любимый мужчина не может быть таким, иначе бы она в него не влюбилась. Но есть Эллочка, и есть Федоров, подтвердивший ее слова! Их-то куда девать, отдаваясь целиком и полностью великой вере в постоянство и любовь мужчин?
Был еще и Телегин.
– Морозова, мне стало хуже.
Он позвонил перед сном, как делал это в последние дни.
– Что-то случилось?!
– Я чувствую позвоночником, что ногу придется ломать еще раз. Она неправильно срастается!
– Ты был у врача?
– Нет. Но я заранее знаю, чем все это кончится. Я умру.
– Телегин, мы все умрем рано или поздно, – вздохнула Маша.
– Выходи за меня замуж, и ты станешь обеспеченной вдовой.
– Борис, честное слово, иногда мне кажется, что ты бредишь! Ну кто так делает предложение руки и сердца?!
– Ладно, считай это тренировкой. Не приедешь?
– На ночь глядя?
– С ночевкой.
– Нет.
– Тогда неспокойной тебе ночи, пусть тебя всю ночь мучает совесть, что ты бросила больного мужчину в горьком одиночестве.
– Ничего, со своей совестью я как-нибудь договорюсь, – сказала Маша и положила трубку.
Завтра шестое января, канун Рождества, свадьба у Бочкина. Маша очень надеялась, скрывая это от всех, что на бракосочетание приедет Иван.
В загсе было настолько тихо, что Маша усомнилась, если ли там живые люди. Обычная торжественная сутолока исчезла без следа, словно ее никогда не было. В этот день расписывали только одну пару – Бочкиных, ради них открыли кузницу браков, достали печать из сейфа и принарядились сотрудницы. Немногочисленные гости предстоящей свадьбы боялись сглазить брачное мероприятие и старательно охраняли невесту, прикованную к жениху наручниками с розовым игривым мехом.
– В секс-шопе маманя приобрела, – громыхнула Светлана странными браслетами, увидев Машу. – Боится, чтобы я второй раз не сбежала. Сколько раз я ей твердила, что меня похитили, не верит!
– Привет, Машунь, – обрадовался Бочкин. – Видишь, теперь она от меня ни ногой. Кстати, как там Телегин?
– Прыгает на одной по карьерной лестнице, – усмехнулась Маша.
– Попрыгунчик он наш. Ты ему приглашение передала?
– Он хотел, чтобы я за ним заехала, Эдик. Но ты меня извини, не хочу с ним нянчиться больше.
– И правильно, – поддержал ее Бочкин. – Пора ему начать жить своей жизнью и в личной сфере, и в бизнесе.
– Да что вы о нас с ним, расскажите о себе! Боитесь? Переживаете?
– Нисколько, – отмахнулись двумя руками, соединенными одной цепью, новобрачные. – Отпереживались и отбоялись уже. Хочется быстрее закончить процедуру припечатывания и поесть.
– И выпить! – радостно раздался рядом с ними голос отца новобрачной.
– Папаня, – строго прищурилась Светлана. – Я что сказала?! Сбегу!
– Все понял, дочка, – засуетился тот. – Завязал.
– Классный у меня тесть, сговорчивый. Ты слышала, Машунь, – зашептал Эдик. – Суконкин сделал Тумановой предложение. Звонил, спрашивал у меня, сколько придется ждать после подачи заявления в загс. После праздников придут его подавать.
– Дорогие брачующиеся!
Торжественный голос, льющий бальзам на растерзанные родственниками и долгими сборами сердца молодоженов, прервал ненужные разговоры и прогремел на все здание.
– Милости прошу в зал торжественной регистрации брака!
– Ни пуха вам ни пера, – прошептала Маша.
Сначала прошли жених с невестой, затем пропустили родителей, а потом позволили зайти всем остальным. Маша встала в уголке, стараясь быть неприметной, и оглядела собравшихся. Пока Эдика со Светланой торжественно сочетали браком, она убедилась, что среди присутствующих Ивана нет. Нет! И от коллектива только она и где-то в коридоре маячит Федоров. Боится зайти в зал, словно его тут же оженят на первой попавшейся девахе. Свадьба, конечно, процесс утомительный, но такой желанный! Отчего-то именно в загсе, когда женятся друзья или подруги, хочется самой бросить все и выскочить замуж. Такой искренний свет счастья излучают молодожены, что веришь им беспрекословно – счастье возможно только в браке. Странно, да? А может, не зря их придумали – брачные узы? У молодоженов Бочкиных они на руках точно не зря.
– …можете поздравить новую семью!
Маша очнулась от своих мыслей и подошла к Светлане, чтобы отдать алые розы. Бочкина она просто чмокнула в гладко выбритую щеку. А потом все пили шампанское и желали молодоженам счастья, так сильно желали, что облили невесту.
– Второе свадебное платье страдает, – сокрушалась Светлана.
– Третьего точно не будет, милая, – поцеловал ее в утешение Эдик.
– Горько! Горько! Горько!
Маше тоже было горько, Иван на свадьбу к Бочкиным не приехал. Она узнала, что Эдик позвонил ему и пригласил. Иван пообещал, но не смог, – так оправдал его Эдик. Или не захотел видеть ее – так решила Маша. Или что-то случилось непредвиденное, например авиакатастрофа, – так «успокоила» ее
