работой.
— С новой работой? — не поняла Мина.
— Ну, с Палатинской гвардией. Меня не примут туда, пока моя сестра спит с врагом. Давай-ка прекращай это.
Вот, значит, в чем дело.
— Ах, извини, пожалуйста, — язвительно прошипела Мина. — Я забыла, что тебя только работа волнует, мистер Недержание.
— Это было всего один раз, — расстроился Джон. — Мне правда приспичило! Откуда я мог знать, что коп припрется туда ни раньше ни позже!
Вульф вернулся, застегивая рубашку.
— Что ты ему сказала?
— Кому? — недоуменно моргнула Мина.
— Врагу света, — с тяжелым вздохом уточнил палатинец.
— Ничего не сказала. И не надо его так называть.
— Она все ему выложила, — конфиденциально сообщил Джону Вульф.
— Но она говорит, что…
— Ваши соседи теперь съедут отсюда. — Вульф застегнул последнюю пуговицу. — Надеюсь, они не одалживали у вас сахарницу, потому что больше вы их не увидите.
— Почему ты не желаешь слушать, что я говорю? — рассердилась Мина. — Лучан не похож на вампиров, которых ты раньше знал. Он добрый, великодушный. Вампиром его сделал отец, который ужасно с ним обращался. У него просто выбора не было. Ты бы лучше занялся Димитрие, его братом. Известно тебе, что он пытался убить нас, использовав для этого колонию летучих мышей? Он хочет уничтожить Лучана, чтобы самому стать князем тьмы, или как это у них называется. Последствия этого ощутит на себе весь мир.
— Кофе я бы, пожалуй, выпил, — скучающе проронил Вульф.
— Да. Я сейчас. — Джон побежал за чашкой.
— Подлиза, — бросила Мина ему вслед и сказала Аларику, проверявшему в зеркале, хорошо ли он выбрит: — Именно благодаря Лучану Дракулы и другие вампиры никого больше не убивают. Они пьют человеческую кровь, да… но только с согласия доноров.
— Скажи это Кейтлин, — посоветовал Вульф.
— Кто это?
— Такое имя я дал последней жертве убийцы. — Вульф пригубил доставленный Джоном кофе.
— Ты слышал, что я сказала? Лучан пытается вычислить убийцу девушек и остановить его. Как и ты. Суди его по делам, а не по принадлежности к тому или иному виду.
— Что это должно означать? — Аларик придвинул стул, сел, взял себе ломтик бекона.
— То, что Лучан, формально являясь вампиром, ведет себя не так, как они.
— В самом деле? — Он бросил выразительный взгляд на ее шею, и Мина опять залилась краской в тон снятому шарфику.
— Мы… мы просто прикалывались.
— Ты, может, и прикалывалась, — Аларик, взяв нож и вилку, принялся за оладьи, — а он нет. Впустив к себе вампира один раз, ты от него уже не отделаешься. Все равно как от безработного бездомного родственника.
— Эй, — запротестовал Джон.
— Без обид. — Аларик надкусил тост.
— Что это ты, собственно, делаешь? — осведомилась Мина.
— А по-твоему, что? У меня впереди долгий день. Надо позаботиться, чтобы ты не выкинула еще какой-нибудь номер. Предвидя, что у тебя на уме их много, я хочу подкрепиться.
— Некогда. Нам пора. Я, конечно, могу и одна пойти, без тебя…
Светлая бровь Вульфа поднялась кверху.
— Вряд ли. Куда это тебе так срочно понадобилось?
— Мне звонила Елена. Она наконец-то сбежала от своего бойфренда, и я обещала за ней приехать.
Глава сорок пятая
Аларик не мог понять, что он делает днем в субботу в этом типовом заведении на Таймс-сквер.
Если бы ему предложили определить, что такое ад на земле, он назвал бы ресторан «Штучки- дрючки».
— Большую диет-колу, — сказала Мина из-за девятистраничного — буквально — меню.
Официантку в зеленых полиэстеровых брюках и с козырьком над глазами этот заказ мало устраивал. Такие клиенты не должны были занимать кабинку с видом на Таймс-сквер (Мина села здесь, чтобы высматривать Елену, которую так желала спасти).
— Торпеды Тако не хотите попробовать? — предложила она. — Или картошку с перчиком, нашу фирменную, всего за пять девяносто девять…
— Только колу, — повторила с улыбкой Мина. Ее заново повязанный шарфик отражал идею американских актрис о том, как носят эту деталь француженки, а «Штучки-дрючки» — чью-то идею о том, каким должен быть ресторан.
— А я возьму торпеды, — заявил Джон. — Картошку тоже. Еще кучерявую паприку, липкие крылышки и луковые кирпичики.
— Засранец, — буркнула Мина. — Ненавижу тебя.
Смысла ее реплики Аларик не понял — может быть, она считала, что в заказе брата слишком много калорий.
— И колу, — добавил Джон, улыбнувшись сестре.
Довольная официантка забрала у него меню.
— А вам?
— Кофе. — Аларик вручил ей свое меню, тяжелое, как кирпич… луковый. — Черный.
Улыбка исчезла с ее лица.
— Сейчас принесу, — сказала она и ушла.
— Скажи-ка еще раз — кто такая Елена? — Аларик поставил локти на недостаточно чисто вытертый стол.
Взгляд Мины не свидетельствовал о нежной любви.
— Девушка, которую я в метро встретила. Только что приехала в эту страну. Я дала ей свой телефон и велела звонить в случае чего. Потому что бойфренд, к которому она ехала, собирался ее убить.
— С нами все по-другому, — посетовал Джон. — Когда Мине открывается, что ее бойфренд хочет убить кого-то, она приглашает его к себе, спит с ним и позволяет кусать себя в шею.
Мина устремила на него точно такой же взор.
— Он может убить тебя только при самозащите. Если не полезешь первый, ничего не случится.
— Вернемся к девушке из метро, — нетерпеливо прервал Аларик. Он закрыл глаза, зажал двумя пальцами переносицу. — Я не могу больше слышать о совершенствах Лучана, а от вашей ругани у меня мигрень началась.
Сказывалась также ночь, проведенная на диване, и оставшаяся на плечах голова Антонеску. Если Хольцман узнает, вовек не отцепится.
