— К тому же у вас наши кобылы…
— Да, ты права, — согласился Бен. — Но я не знаю, как ты собираешься ими пользоваться. Когда ты сумеешь управляться с ними, я выделю тебе одну…
Они стояли, меряя друг друга взглядом. Фэй с Тоддом, кажется, в душе потешались над этой сценкой. Наконец Китти кивнула. Она уже успела привыкнуть к телочке и полюбить ее, но ей не хотелось больше об этом спорить.
— Хорошо. Когда телочку отлучат от матери, можешь приехать и забрать ее. Но имей в виду, я должна получить свою долю собранного маиса! — Едва закончив фразу, она торопливо отправилась упаковывать свои вещи.
Китти ехала в Бунсборо, сидя в дальнем конце фургона и обеими руками придерживая телочку, что было далеко не просто, так как за последние две недели она окрепла и сильно выросла. Но стоило Бену опустить ее на землю, как она тут же подбежала к матери, и обе засеменили к реке, где присоединились к другим коровам из форта, пасущимся на зеленом лугу.
Не глядя на Китти, Бен снова плюхнулся на переднюю скамью и натянул вожжи. Они въехали в распахнутые настежь ворота. Бен слез и начал сгружать на землю ее вещи, сложенные в корзину из прутьев дерева пекан, сундучок с Библией и книги матери.
Его окликали с разных сторон, но Бен лишь односложно отвечал, не отвлекаясь от своего дела. Какой-то мальчик с изумлением разглядывал их.
— Доброе утро, мисс Китти, — сказал он, приподымая бесформенную шляпу, когда Китти сползла с фургона на землю.
— Привет, Оливер! — откликнулась она.
Увидев приближавшегося к ним Сквайра Буна, она гордо задрала подбородок. Нет, она никогда не покажет, как ее всю трясет внутри!
— Добрый день, Бен… Китти, — поздоровался Сквайр и обратился к Бену: — Что, черт возьми, вы здесь делаете?
— Оставляю свояченицу с вещами здесь, в форте, — по ее просьбе, — бросил Бен, скидывая на пыльную землю последний узел. — Сестра, — сурово и печально взглянул он на нее — если передумаешь, помни, что пока ты не уехала в Виргинию, двери нашего дома всегда открыты перед тобой. Только дай нам знать — и я приеду. Я буду молиться за тебя.
Кивнув Сквайру, он цокнул языком на лошадей. Фургон, лязгая и скрипя, выехал из ворот, поднимая за собой облачка пыли. Китти все стояла перед Сквайром Буном, который с удивлением на своем добром лице глядел на нее.
Кто-то выплеснул ведро помоев возле стены форта, и кислый тошнотворный запах ударил в ноздри Китти. Кузнец молотил по раскаленному железу. Потом она увидела Мэгги Гамильтон, которая вышла из своей хижины выбить стеганое одеяло. Еще дальше две младшие девочки Буна следили за маленьким Джесси.
— Не скажете, здесь ли капитан Бун? — спросила она. — Мне нужно с ним поговорить.
Но Оливер уже обо всем сообщил ему, и к ней по тропинке приближался Дэниэл. Он шел размашисто, словно и не был обременен заметным брюшком. Бросив быстрый взгляд на выезжающий из форта фургон, он перевел его на Сквайра. Ему не впервой было встречать женщин с узлами у ворот — такое случалось каждое утро.
— Оливер! — позвал Дэниэл мальчика, наблюдавшего поодаль, чем все это кончится. — Ну-ка возьми багаж Китти!
— Куда его нести, господин Бун?
— Ко мне в хижину.
— Нет-нет, к вам я не пойду! — запротестовала Китти. — У вас и без меня живет Сара. К тому же столько детей…
— Давай-ка вначале поговорим, — предложил Дэниэл.
Солнце косыми лучами розовило его высокие рельефные скулы и высвечивало беспокойство в глазах.
Взяв под локоть, он проводил ее до ближайшего блокгауза, где они увидели полковника Кэллоувэя: он сидел с пером в руках над своими толстыми гроссбухами, выписывая в колонку цифры. Увидев Китти, Кэллоувэй встал.
— Наконец-то вы приехали навестить нас! — тепло улыбнулся он. — Ну, как дела у Тайлеров? Все живы-здоровы? А как поживает эта ваша милая телочка?
— Я… я привезла ее с собой, полковник, — робко ответила Китти.
Кустистые брови старого полковника поползли вверх. Дэниэл, пододвинув кустарный стул, знаком предложил Китти сесть.
Она рассказала им обо всем как смогла: просто и без утайки.
— Я не виню в этом ни Бена, ни сестру, — сказала она. — Может, и я поступила бы точно так на их месте… Но я не хочу возвращаться в Виргинию! И не желаю продавать принадлежащую мне землю…
Дэниэл, кивая, углубленно размышлял над ее словами.
— Я не боюсь никакой работы! — сказала Китти, но в горле у нее запершило, и она осеклась. Потом начала снова: — Я способна заработать себе на жизнь, на еду, на ночлег… Я могу работать в саду. Умею ткать и шить. Моя корова даст мне достаточно молока и масла, и я буду даже рада поделиться с…
Дэниэл со старым полковником обменялись взглядами. Потом полковник, шумно отодвинув стул, подошел к ней.
— Дитя… — сказал он очень серьезно. Протянув ей руку, он поднял ее на ноги, потом порывисто и крепко обнял, как когда-то обнимал ее родной отец… Она с трудом сдержала слезы, а он похлопал ее своей большой рукой с узловатыми и мозолистыми, но женственно-мягкими пальцами. — Хватит! — голос его дрожал. — Не будем больше говорить об этом. В нашей хижине для тебя всегда найдется место. Видишь ли, нам все время не по себе с тех пор, как нет Бетси. Но у нее теперь своя семья… Так что ты нам всем здорово поможешь. Пошли, я провожу тебя. Фанни тебя устроит наилучшим образом!
— Полковник… — Китти чувствовала, что у нее дрожит нижняя губа: она прекрасно знала, как тесно у них в хижине. — Я не хотела бы навязываться…
— Навязываться?! — Он нахмурился. — Джозеф Джентри был нашим другом. Как же его дочь может навязываться нам или стеснять нас, семью Кэллоувэев?
Дэниэл улыбался во всю ширь:
— Я попрошу Израила отнести твои вещи!
Итак, все было решено… Едва увидев Китти, Фани радостным воплем выразила свой восторг, а Элизабет, подбежав к ней, крепко обняла ее: она с самого начала настаивала на том, чтобы Китти непременно остановилась у них.
— Место у нас есть! Кровать Бетси, она ведь теперь замужем.
На протесты Китти Фанни заверила ее, что вовсе не против снова спать в одной кровати с Кеззи. Фландерс и старший сын Кэллоувэев Калеб жили в соседней хижине вместе с двумя юношами, недавно приехавшими в форт. Малышка спала в одной кровати со старым полковником и Элизабет, а у детишек поменьше были свои маленькие кроватки на колесиках.
— Все будет просто превосходно! — заверила ее Элизабет.
Как только Саре сообщили, что Китти сейчас в форте, она тут же поспешила к ней. Подруги вышли за ворота, чтобы посидеть в тени старого вяза и поболтать без посторонних ушей: только Саре могла доверить Китти свои чувства, рассказать, какую ненависть вызывали у нее Фэй и этот противный Бен.
— Я должна была давно догадаться об этом и не пускать тебя к ним! — раскаивалась Сара. На ее щеках вновь играл румянец, у нее был вид отдохнувшего человека. — А когда вернется Роман и мы переедем в собственную хижину, ты будешь жить у нас. В конце концов, мы все из семейства Джентри! Твое настоящее место — у нас.
— Хорошо, — не стала спорить Китти. — Посмотрим.
Хоть эта идея выглядела весьма соблазнительно, инстинкт подсказывал ей, что после возвращения домой Романа им с Сарой несомненно понадобится уединение.
