В приемной появилась медсестра с пригоршней стеклянных пробирок. Она что-то шепнула секретарше, и та, издав короткий вскрик, принялась лихорадочно стучать по клавиатуре компьютера.
— Господи, этого просто не может быть!
— Я тоже так думала, но вот видишь…
— Но это такая головная боль!
— Ты мне рассказываешь.
Они обе стояли у стола секретаря и раздраженно кивали головами. Потом медсестра быстро вышла. Хлопнула дверь в глубине помещения. Сестра вернулась и начала что-то искать на столе секретаря. Казалось, она на ощупь разыскивает какой-то забытый мелкий предмет. Потом медсестра так же быстро исчезла.
— Я скоро вернусь, — сказала женщина с лэптопом и, скорчив недовольную гримасу, бросила на Билла прощальный взгляд.
Как можно работать в такой сутолоке? Он всеми фибрами души ненавидел врачебные кабинеты. Сколько драгоценного времени он уже потерял? Билл посмотрел на часы. Десять сорок пять. Оглядев бумаги на полу, он с неудовольствием отметил, что страницы разложены не по порядку, и потратил несколько минут на то, чтобы привести документы в порядок, прежде чем приступить к чтению.
— Это ваш первый визит сюда? — спросил вдруг низкорослый лысый мужчина, сидевший на соседнем стуле. Синий пиджак был застегнут на бронзовые пуговицы. — Мне не приходилось видеть вас здесь раньше.
Билл попытался проигнорировать это обращение, но мужчина казался необычайно возбужденным; он поминутно поправлял очки и почесывал голову.
— Вот так они и работают, — продолжал мужчина в синем пиджаке, возвысив голос ровно настолько, чтобы его слышали все находящиеся в приемной. — Надо звонить в АМА или в Контрольное бюро бизнеса. На вашем месте я бы поменял лечащего врача.
В этот момент у мужчины зазвонил мобильный телефон. Несколько минут, то и дело поглядывая на часы, он давал указания какому-то подчиненному, потом с таким видом сунул телефон в боковой карман пиджака, словно аппарат причинил ему неимоверные страдания. Мужчина склонился к Биллу так близко, что тот ощутил запах стирального порошка, исходивший от сорочки.
— С чем вы пришли сюда? — спросил мужчина.
— Я бы не хотел говорить на эту тему, — ответил Билл. Какими приставучими и несносными становятся люди в приемных врачей, подумал он.
— Вот что я скажу вам, друг мой. Послушайте бывалого человека. Сегодня у меня шестой визит, но герр доктор Петров до сих пор не может поставить мне диагноз. У вас есть время на такую волокиту? У меня определенно нет.
Встревоженный Билл отвлекся от своих бумаг. Действительно, он так мало знает о докторе Петрове. Встречался с ним один раз в несколько лет для рутинных профилактических осмотров. Кстати, а кто порекомендовал ему Петрова в самом начале, вдруг подумал он. Биллу вдруг пришло в голову, что ему следовало бы поинтересоваться врачебными документами Петрова и свидетельствами его пациентов, и сделать это надо было давно. Билл опасливо представился собеседнику.
У мужчины оказалась потная и липкая рука.
— Мортон Бинис, — отрекомендовался он. — Не хочу быть любопытным, мистер Чалмерс. Естественно, вы не обязаны рассказывать мне о своей болезни.
Билл неловко заерзал на стуле, проклиная себя за такую непростительную неосторожность. Надо было раньше поинтересоваться профессиональными достоинствами доктора Петрова. Бинис улыбнулся, поняв, что нашел благодарного слушателя, и продолжил:
— Во время моего последнего визита месяц назад, во вторник, доктор Петров намекнул, что готов поставить мне предварительный диагноз. Но перед тем как я покинул кабинет, он зачем-то назначил мне следующую серию анализов.
Бинис натужно закашлялся, к большому неудовольствию других пациентов, и секретарша принесла ему стаканчик воды. Опрокинув его, Бинис смущенно попросил еще два. Выждав несколько секунд, он снова заговорил охрипшим от кашля голосом:
— Я слышал, что много лет назад, когда Петров был еще молодым врачом, он временами быстро выдавал окончательные диагнозы и почти никогда не ошибался. Но с тех пор утекло много воды. Появились новые технологии, увеличилось количество данных, которые следует принимать в расчет, и вот здесь сказалась его ограниченность, о которой я вам уже говорил.
— Мне надо немедленно начать лечение. — Билл уже начинал злиться. — Я надеюсь, что меня начнут лечить сегодня. Я и так потерял два рабочих дня.
— Два дня? Подумать только, целых два дня, — с притворным сочувствием протянул Бинис. — И вы еще жалуетесь. Я потерял две недели. А ведь я вице-президент бухгалтерской фирмы «Чаудер».
Он испустил глубокий вздох и откинулся на спинку стула. Лицо его обмякло.
— С самого Рождества меня преследует постоянная усталость. С этим надо что-то делать. Да еще этот ужасный кашель.
Билл уныло оглядел приемную, стараясь угадать, на каких стадиях установления диагноза находятся другие пациенты доктора Петрова. Бинис, казалось, прочитал мысли Билла, потому что махнул рукой и сказал:
— Уверяю вас, что ни у кого из сидящих в этой приемной нет даже предварительного диагноза, я уж не говорю об окончательном. Однако я слышал, что некоторых пациентов Петрова лечили и какие-то из них полностью выздоровели.
В этот момент распахнулась дверь в глубине приемной, и оттуда вышел пациент. У него был совершенно потерянный вид. Человек некоторое время постоял у стола секретаря, словно что-то припоминая, потом, не говоря ни слова, поспешно вышел. За долю секунды Билл ясно увидел, что происходит во внутреннем холле. Доктор Петров, маленький человечек с рыжей бородкой, стремительно вышел из смотровой и направился в свой личный кабинет. За ним торопливо семенила медицинская сестра. В холле остался стоять сконфуженный полуодетый пациент. Дверь кабинета гулко захлопнулась, эхом ей ответила входная дверь приемной.
Когда последний больной вышел, секретарша нараспев выкликнула имя женщины, пропахшей мускусными духами. Та свернула журнал, громко сказала «Наконец-то!» и последовала за медсестрой. Было одиннадцать ноль девять.
— Эту женщину, — проводив пациентку взглядом и многозначительно кивнув, сказал Бинис, — я вижу здесь уже не в первый раз. Она думает, что у нее рецидивирующий цистит, и поэтому галлонами пьет клюквенный сок. Но у нее с такой же вероятностью может оказаться опухоль мочевого пузыря или воспаление почек. Я доподлинно знаю, что ей должны были поставить предварительный диагноз еще три недели назад, но доктор Петров отказывается проставить его в ее медицинской карте. Вам когда-нибудь приходилось слышать о таком явном надувательстве?
— Но почему вы все это терпите, мистер Бинис?
— Хороший вопрос, — ответил тот, почесав голову. — Я бы давно нежно распрощался с доктором Петровым, но в этом случае страховая компания перестанет оплачивать мои счета.
— Да, понимаю, — кивнул Билл. — Эти страховые компании всех нас держат на крючке.
Он посмотрел на часы и увидел, что потратил на ожидание приема уже три четверти часа.
В приемной появилась медсестра, которая уже заходила раньше. Однако сейчас на ней не было белой медицинской формы. Девушка была одета в брюки цвета хаки и в синюю хлопковую блузку.
— Это Женевьева, — прошептал Бинис. — Теперь она не появится здесь до обеда. Женевьева опытная сестра, но она хочет уйти в «Колониальный театр». Я еще не надоел вам, мистер Чалмерс? Должно быть, я оторвал вас от работы. Я видел, что вы читали документы. Мне, кстати, тоже некогда бездельничать. Надо позвонить в несколько мест.
— Нет, что вы, что вы, — возразил Билл, — наоборот, я очень вам благодарен за то, что вы мне рассказали. Я хочу знать, что ожидает меня. Думаю, что на этот раз вам поставят предварительный диагноз?
Бинис округлил глаза.
