проблемы лучше решать быстро, не растягивая на показы в прайм-тайм, когда хочется поужинать в тесном семейном кругу, а не пособачиться все в том же кругу, но уже не тесном.
– Кто еще с нами за пивом? – преувеличенно бодро крикнула Олеся.
Фельчук сразу сделал стойку в надежде вычислить соперника, удравшего от него ночью. Но отозвалась Нина Гризадзе.
– Ой, а пиво-то тут вкусное? – заинтересованно спросила она, целеустремленно поднимаясь с лежака.
– Ну, на любителя, – попыталась охладить ее пыл Изольда. Она явно надеялась на тет-а-тет с Олесей, желая выведать все, что не успела подслушать.
Но Нина была неумолима. Тимофей, зло и тихо делившийся с ней подозрениями, и без перерыва нывшая и хныкавшая Юлечка ей, вероятно, нравились гораздо меньше, чем пиво «на любителя».
– Ладно, распробуем, – кивнула она и, быстро накинув парео, двинулась за дамами.
– Пивка, что ли, хлопнуть? – робко обратился к супруге Лодкин.
– Я не пью, – недовольно отозвалась та.
– Так бесплатно же.
– Нет!
– Ну, тогда я один, – поставил точку в диалоге муж и припустил за соотечественницами.
– Все же Лодкин – с Олесей, – произнесла Ася, глядя вслед удаляющемуся Сергею. – Не за Гризадзе же он так посеменил.
– Все может быть, – философски отозвалась Женя, раздумывая, не пойти ли и ей тоже. Она терпеть не могла пиво, но зато это был шанс выяснить, кто с кем и что вообще происходит.
– Горбатого могила исправит! – заявила Муравская. – Жаль, что тебя не побили, а то энтузиазма поубавилось бы. А происходит обычный пляжный роман, только массовый. Все спят со всеми, как я уже говорила. Это нормально. Я бы тоже присоединилась, только мне не везет. – Она порылась в сумке и вдруг просияла: – Лебедева! Гляди, что мне бабулька купить посоветовала. Масло для загара. Говорит, кожа от него шелковая, а загар просто сумасшедший. Это мы тут сливаемся с горизонтом и невыгодно выделяемся среди запекшихся до состояния куры-гриль отдыхающих. А в городе будем первыми красавицами! Оцени.
Баночка, которую Ассоль крутила в руках, выглядела невзрачно.
– Я потом оценю, – пообещала Женя. – Что-то мне упаковка доверия не внушает.
– Ха, хочешь на мне проверить? Разумно.
Содержимое емкости вкусно пахло лимоном. Через пару минут Ася уже красиво блестела, как участник соревнований по бодибилдингу. Она стояла у лежака, брезгливо растопырив испачканные пальцы, и задумчиво разглядывала полотенце, присыпанное песком.
– М-да, красота требует жертв. Теперь ни лечь, ни сесть. Оно еще и не водостойкое. Так что буду тут стоять, как пограничный столб.
– Зато тебя больше людей увидит, – утешила ее Женя.
– Пусть смотрят.
Но первой Асю заметили насекомые. Две здоровенных, полосатых осы прилетели откуда-то издалека и с угрожающим гудением стали виться рядом, норовя присесть. Еще бы: девица благоухала, как бочка лимонного сиропа!
– Какая подлость, – расстроилась Муравская, пытаясь отогнать оккупанток сначала руками, потом книгой, а затем – громадным полотенцем. – Женька, сделай что-нибудь!
– Я их боюсь, – призналась та, проворно отползая в сторону. – Тут нужен любитель подвигов. Я не готова.
– Кому тут нужен любитель подвигов? – раздался голос Тетёхина. После вчерашнего он, как и большинство членов питерской группы, чувствовал себя не в своей тарелке. Проще говоря, ему было неловко. И душа требовала реабилитации.
– Мне нужен, – моментально вцепилась в него Муравская. – Убей осу. Только не говори, что ты какой- нибудь гринписовец или вегетарианец!
– Да легко, – опрометчиво согласился Петр.
Он начал бегать вокруг Аси, оглушительно хлопая в ладоши. При этом Ася, от которой упрямые осы не только не отвязались, а еще и как-то незаметно размножились, нервно взвизгивала и крутилась, как юла. Выглядело это весело. Народ стал прибывать, а некоторые даже прихлопывали и притопывали в такт. Особо жизнерадостные разухабисто взвизгивали хором с Муравской, словно исполняли русскую плясовую. Прискакавшие на шум аниматоры моментально включились игру, в результате чего получилась куча мала, и весело было всем, кроме Аси. Мелкий, словно мука, песок, в котором все извалялись, густо налип на хваленое масло и превратил Асю в некоторое подобие снежной бабы.
– Блин, – отплевываясь, оглядела себя она. – Первый опыт – неудачный. Жень, пошли меня мыть. Будет у нас купание красного коня.
– Почему красного?
– Ой, Лебедева, хорошо, что ты не спрашиваешь, почему купание!
Ася добилась того, чего хотела. На нее смотрели все. Даже спасатели, которых кроме голых туристок ничего не интересовало.
– Ну, нынче я звезда, – вздохнула Муравская, заходя в прозрачную, словно зеркало, воду. За ней немедленно потянулся мутный след, обильно украшенный радужными, масляными разводами. Но песок приклеился к ней намертво.
– Мочалка нужна, – задумчива оценила масштабы бедствия Женя. – И душ.
К душу Ассоль шагала уже менее гордо, поминая недобрыми словами Изольду, посоветовавшую ей это волшебное средство. Женю она отправила за мочалкой в номер. Не идти же в таком виде через всю территорию отеля!
Солнце жарило с голубого неба, припекая плечи и рассыпаясь веселыми бликами по всем металлическим поверхностям. Было легко и здорово, как в детстве. Но во взрослой жизни моменты нирваны длятся обычно недолго. Грубая действительность вырывает размякшие жертвы из сладостных воспоминаний и вышвыривает в реальность, похожую на бескрайнее поле кактусов.
Не доходя до корпуса, Женя обнаружила странное шевеление в кустах. Ее в этом отеле уже ничего не пугало и не удивляло. Каждую новую странность она воспринимала как некий поворотный пункт в игре. Женя даже вспомнила замечательный фильм и заподозрила Асю в том, что та решила устроить ей встряску. А что? Зато не скучно! Любой стресс нужно лечить другим стрессом. И если вас сначала бросит жених, а потом, например, кто-нибудь попытается убить, то несостоявшееся убийство, безусловно, произведет несравнимо более сильное впечатление, на фоне которого неверный мужчина покажется мелким насекомым. Разумеется, забыть Эдика не получалось, но и острота болезненных ощущений заметно снизилась. Как говорится, все, что нас не убивает, делает сильнее.
Вряд ли Муравская до этого додумается. Но почему бы не воспринимать жизнь как приключение? Разве много в ее судьбе было ярких моментов? Да, положа руку на сердце, вообще не было! Даже первый секс таковым можно было считать с большой натяжкой. Евгения имела полное право хоть как-то расцветить свою жизнь самостоятельно. Тем более что никаких трупов и, по большому счету, опасностей в происходящем не наблюдалось.
Углядев над густыми зарослями знакомую голову, Женя галопом припустила в ту сторону. Голова, обнаружив приближающуюся девицу, резко нырнула в зелень и затаилась. Но буквально за мгновение до этого Женя определила ее принадлежность.
– Герман Тихонович! – крикнула в кусты Женя. – С вами все в порядке?
– Да, – прошипел дед.
– Помощь не нужна?
– Я переодеваюсь, – зло пояснил пенсионер. А еще говорят, что старики любят, когда молодые проявляют к ним внимание. Как бы не так!
– Там у душа есть раздевалка. В ней удобнее, – вежливо пополнила его жизненный опыт Евгения.
Герман Тихонович промолчал, зато затрещали ветки, и на дорожку вылез Алик. Он молча прошествовал мимо Жени, с холодным достоинством кивнув ей.
