второй, третий раз, то… новенькое превращается в очередную банальность. Письма у меня в студенческие годы тоже восторга не вызывали, и я их писал, в основном, домой и страдал по тем же причинам — «жив, здоров, хожу на занятия, сдаю экзамены»! Вот и весь перечень тем, затрагиваемых в письмах. И как только у меня появилась возможность звонить по телефону, я перестал писать письма и поздравительные открытки, так как услышать живой голос дорогого тебе человека гораздо приятнее, чем прочитать написанное им или написать самому. Так что моё «литературное» творчество у меня никогда не вызывало особого восторга, и я даже не мог себе представить, что стану писать книги.
Начать работу над моей первой книгой меня подтолкнула жизненная необходимость. В силу того, что я делал и делаю, особенно после проведения циклов моих семинаров, сотни, если не тысячи, встреч, как с отдельными людьми, так и небольшими группами, заставили меня задуматься над изложением моего материала в книге. Особенно после многочисленных случаев, когда слушающие мои пояснения потом излагали всё услышанное у меня, мягко говоря, так, как будто они прослушали всё по испорченному телефону! По крайней мере, изложенная мною самим информация в книге служила доказательством того, что я не «верблюд», это, во-первых. А во-вторых, чтобы не повторять одно и то же миллион раз! Так что, я сам рассматривал необходимость написать книгу, как неизбежное бремя! Вот такие причины вынудили меня взяться «за перо»! И, имея десять дней и только одного пациента для работы, я решил максимально использовать свободное время для того, чтобы завершить рукопись книги. Для меня всегда было важно поставить себе цель — если я не ставил себе конкретной цели, моя лень меня одолевала. Позиция
Так или иначе, к отъезду в Сан-Франциско рукопись книги была завершена! В один из дней моего пребывания на Восточном побережье Дэн предложил мне встретиться с его лечащим врачом, офис которого располагался в Нью-Йорке. Дэн прошёл необходимые тесты, которые показали наличие у него прогресса, что его обрадовало. Я побеседовал с его врачом, который оказался весьма открытым к тому, что я делаю, мы вместе обсудили стоящие насущные проблемы, связанные с заболеванием Дэна и расстались на дружеской ноте, после чего мы с Дэном вернулись в его дом.
Пока я отсутствовал, в Сан-Франциско произошло одно знаменательное событие, о котором я знал, но не мог перенести свою поездку к Дэну. В первых числах января 1993 года в Сан-Франциско прилетел сын Светланы, Роберт или Робка, как мы все его тогда звали. Ему шёл тогда пятнадцатый год, и его молодая жизнь вошла в полосу подростковых «джунглей». Маме Светланы в американском посольстве не дали визу из-за опасений, что она уже не вернётся в Литву. Поэтому ей пришлось найти какую-то знакомую, которая согласилась завезти Робку в Сан-Франциско, хотя её конечная точка пути была на Восточном побережье Америки, если не изменяет память — в Бостоне. Но предложение оплатить её дорогу туда и обратно вызвало у неё живой интерес, и вот, Светлана мне звонит и радостно сообщает, что наконец-то прилетел Робка, и она может быть теперь спокойна. Единственным досадным событием было то, что одна из сумок Робкиного багажа с довольно-таки ценным содержимым потерялась при пересадке в немецком аэропорту. Когда Светлана мне сообщила об этом расстроенным голосом, я попросил её о том, чтобы мне позвонил Джордж. Светлана была расстроена из-за потери сумки потому, что в этой сумке были памятные предметы её отца. Напомню, что у нас ещё в Москве была похищена видеокассета с единственной записью её отца, которую я сделал, когда мы вместе ездили в Литву в августе 1991 года. И вот снова пропадают памятные вещи её отца. Когда я сразу настроился на эту ситуацию, я не увидел того, что злополучная сумка потерялась при пересылке.
Когда мне вскоре позвонил Джордж, я попросил его ещё раз поехать в аэропорт для того, чтобы забрать эту сумку. Сначала он пытался мне объяснить, что всё бесполезно, так как он сам встречал прилетевшую молодую женщину с Робкой, и при них не было никакой сумки. И поиск её не дал никакого результата. Он пытался убедить меня в том, что нет никакой надобности ехать туда снова, и что сумка просто пропала, и что подобное случается довольно часто, особенно, если рейс с пересадкой. Я уточнил у него, сохранилась ли багажная квитанция на эту сумку, и попросил его сделать мне одолжение: съездить в аэропорт ещё раз и пойти в багажное отделение, где хранится оставленный багаж. Что он под моим давлением и сделал! И каково же было его удивление, когда он обнаружил сумку среди оставленного багажа, о чём он мне сразу же и сообщил, ещё находясь в состоянии сильного удивления. Он был стопроцентно уверен в том, что у меня просто блажь, и у него даже возникло сильное желание доказать мне мою неправоту. Но и в этом случае моё сканирование ситуации не подвело, несмотря на то, что все были уверены в обратном и открыто говорили мне об этом. Светлана и сама бы могла это просканировать, но тогда ей мешали её эмоции. Даже сильное желание чего-нибудь почти всегда нарушает баланс, и невозможно получить точную информацию. Вместо того, чтобы настроиться на истинную информацию, человек в эмоциях, как положительных, так и отрицательных, рискует получить ложную информацию, свою собственную проекцию ситуации или проекцию, созданную или подсунутую кем-то специально.
Вообще при любой работе на других уровнях необходимо не допускать любых эмоциональных флуктуаций. Это отнюдь не означает, что человек должен превратиться в эдакого бесчувственного болванчика! Нет, и ещё раз нет! Просто для качественного сканирования необходимо добиться максимальной концентрации на сканируемом объекте и отрешиться от всего на свете. И тогда, и только тогда можно получить достоверную информацию о сканируемом объекте. А любая эмоция, даже самая, что ни на есть, замечательная, выбивает человека из состояния концентрации, происходит выброс жизненной силы, автоматически перекрываются высшие тела сущности человека в возбуждённом эмоциональном состоянии, и теряется огромный объём информации при сканировании. Информации, которая поступает с более высоких уровней сканирования, а ведь именно на этих уровнях можно получить основную информацию об интересующем объекте или субъекте.
Так что при работе на других уровнях реальности, и не только при сканировании, необходим полный волевой контроль над эмоциями, а при некотором уровне развития эмоции становятся ещё и опасными для окружающих людей и даже самой природы. Мощный выброс эмоций может «вырубить» людей, а при определённом уровне развития и вызвать природные катаклизмы, такие как землетрясения, извержения вулканов, наводнения и т. д. Поэтому у каждого, кто достиг определённого уровня развития, должен быть и соответствующий ему уровень ответственности. И ответственность при этом должна быть на первом месте, несмотря на то, что у человека вполне даже может быть адекватная эмоциональная реакция! И несмотря на право адекватной эмоциональной реакции, человек должен ставить во главу угла свою ответственность за последствия вполне законной своей эмоции! Так что, контроль над своими эмоциями — это необходимость! И чем выше уровень развития человека, тем выше его уровень ответственности, не только за поступки, но и за эмоции. Любопытно и то, что выброс эмоций обезоруживает развитого светлого человека, лишает возможности применения возможностей высоких и высших эволюционных уровней. Именно поэтому социальные паразиты всех уровней, включая космический, перед тем, как напасть, стараются вывести своего противника из состояния внутреннего равновесия, чтобы таким способом блокировать возможность применения возможностей уровней, им недоступных, а значит очень для них опасных! Так что наглость, вызывающее и провокационное поведение социальных паразитов это не только суть их личностей, но и своеобразное и довольно эффективное оружие, которым они весьма ловко пользуются.
Сохранить внутреннюю гармонию и спокойствие порой бывает очень сложно, но это необходимость. В противном случае возможно поражение в результате эмоциональной блокировки возможностей высоких эволюционных уровней. Единственным выходом из такой, весьма тупиковой эволюционной ситуации является создание динамической эмоциональной системы, когда появление эмоций приводит к тому, что вся эволюционная система человека гармонично изменяется с изменением эмоционального состояния
