– Да что там?
– Ты не поверишь!
На собственной свадьбе Алина познакомилась с двоюродным дядей жениха, то есть уже не жениха, а её законного мужа. Дядя специально приехал из-за границы на свадьбу племянника. Зовут его Фридрих («но фамилия – не Энгельс, сильно не радуйся!» – быстро добавила Люся), он живёт в Швейцарии, владеет фабрикой и какими-то магазинчиками. Двадцатилетняя Алина и тридцатидвухлетний Фридрих увидели друг друга, и у них над головой раскололось небо. Они поняли: вся их предыдущая жизнь была подготовкой к этой встрече. Через месяц Алина, несмотря на вопли родственников и укоры совести, развелась с мужем. И сейчас собирает чемоданы – уезжает в Швейцарию, к Фридриху.
– Думаешь, это действительно фантастическая любовь, какая бывает только в фильмах? Или тут присутствует элемент корысти?
– Чего? Элемент корысти?
– Променяла мужа-бедолагу на богатого швейцарского капиталиста.
– Вовсе нет! Наоборот! Ради великой любви девушка отказалась от всех сокровищ мира. Ты, наверное, не обратила внимание на фамилию мужа? Ты взгляни.
– Василий Урманцев, – прочитала Даша в списке. – Хочешь сказать… Это тот самый?
– «Тот самый» – его папа. Таким образом, Вася, несчастный брошенный муж, является единственным сыном Урманцева, владельца заводов, пароходов, бензоколонок, горно-перерабатывающих комбинатов и так далее.
– Вот это да! Девушка могла бы стать любимой невесткой самого Урманцева. А превратилась в его врага.
– Её родители, наверное, волосы на голове рвут от отчаянья.
– Надеюсь, Фридрих стоит подобных жертв. И Алина через месяц в нём не разочаруется.
– А мы договорились, она мне скинет адрес электронной почты. Будет из Швейцарии телеграфировать, что да как.
– Ну, Люся! Тебе не в химической лаборатории работать, а психологом на телефоне доверия.
– Вот ещё! Я любимую лабораторию ни на что другое не променяю!
…В результате в течение дня Даша обзвонила пятнадцать человек из списка, а Люся – шесть. И три абонента не ответили на звонки. Эти фамилии Даша обвела жёлтым маркером. Неудача её расстроила. Теперь она стала сомневаться в успешном завершении расследования.
По дороге домой Дарья завернула в супермаркет за хлебом. Над лотками с горячей выпечкой витал изумительный запах, двумя багетами дело не обошлось, Даша набрала круассанов, ватрушек и пирожков. Брат работал в две смены – сначала в сервисе у Петровича, потом у себя в гараже. И там, и там к нему стояла очередь из преданных клиентов. Даша теперь всегда была при деньгах, каждый вечер Андрей ей хоть что-то, но давал: то пару сотен, то пару тысяч. Да и сама она, как и прежде, не отказывалась от дополнительного заработка – строчила по ночам курсовые, убедившись, что брат уснул и не поймает её.
Благодаря совместному каторжному труду, их материальное положение постепенно исправлялось. Но Даша понимала: это временное благополучие. Затишье перед бурей. Она ни на секунду не забывала о Репникове. Уже пришла по почте повестка в суд, и скоро состоится заседание. Даша проконсультировалась у юриста, тот заверил, что нет никаких шансов выиграть дело…
Размышляя о Репникове, Даша неторопливо брела от супермаркета в сторону дома. Стоял чудесный январский вечер, тихий и морозный, блестел и хрустел под ногами снег, весь в голубых тенях от наступивших сумерек. Путь проходил мимо зелёной «свечки», где обитала семья Паши. Вспомнив об однокласснике, Даша вспыхнула радостью, но тут же загрустила. Всё, что касалось Пашиной семьи, находилось за стеной из прочного бронированного стекла: Дарья с этой стороны, они – с другой. Ей нельзя к ним соваться, но как же хочется узнать побольше подробностей о Пашином существовании. Как они живут в этом красивом зелёном доме? Чем занимаются по вечерам? Как проводят выходные? Кто его жена? Как она выглядит?
Мысленно себя презирая, Даша, конечно, не удержалась и уже пошарила в Интернете в поисках какой- либо информации. Но ничего, кроме деловых сведений о компании «Таран», не нашла. Её милый друг вовсе не являлся поклонником социальных сетей, он не выкладывал в Интернет личные фотографии. То же самое можно было сказать и о Даше…
Она завернула за угол и тут же отпрянула в сторону. Герой её нежных дум собственной персоной возник перед глазами. Он и его семейство вышли из подъезда и направились к белому джипу. Вовчик и Макс, увидев высокие сугробы, восторженно запищали, заметались и тут же начали играть в снежки. Яркая блондинка в роскошной шубе и с длинными, едва не до талии, волосами засмеялась и сразу включилась в игру. Втроём они быстро обстреляли снежками главу семейства. Даша с грустью подумала о том, что всего неделю назад она и сама точно так же веселилась с Пашей и близнецами на заснеженной детской площадке. Но тогда Паша выглядел гораздо более счастливым!
Сейчас он хмуро приказал всем садиться в машину. Нырнул на заднее сиденье, пристегнул одного ребёнка. Потом обошёл автомобиль и пристегнул второго. Блондинка отряхнула от снега подол шубы и тоже уселась в машину…
Издалека она показалась Дарье красивой – пришлось с горечью это признать. Но оставалась надежда, что вблизи соперница гораздо менее привлекательна. А вдруг у неё дефекты внешности – например, угревая сыпь или волосатые родинки?
Нет, в глубине души Дарья понимала, что не стоит и надеяться. Наверняка, Пашина жена так же безупречна и высококачественна, как и всё, что ему принадлежит. Дети – очаровательные и здоровые, бизнес – стабильный и успешный, квартира – элитная. А жена – молодая и эффектная…
«И я ей не соперница, – разочарованно добавила Даша. – Я для них никто. Нужно раствориться, исчезнуть. Пусть Павел обо мне забудет. Зря мы с ним встретились тогда, в октябре… У него своя жизнь – и очень, между прочим, счастливая. Нельзя в неё лезть, нельзя посягать на её благополучие…»
Глава 24
Следующие шесть страниц – отдельно по каждому загсу – Паша привёз через два дня. Появился прямо в химлаборатории в десять утра.
– Так вот вы где работаете! – провозгласил он, осматриваясь. – Симпатичненько!
– Паша! Как ты сюда проник? У нас же охрана! – удивилась Люся.
– И ров с крокодилами, – кивнул Паша. – Но я сказал, что иду к Василию Николаевичу, и меня сразу пропустили.
– Ты знаком с нашим генеральным директором?
– Знаком, знаком. Пересекались. У всех особняки, коттеджи. А это значит что?
– Ты ему скважину бурил? – поняла Люся.
– Ему – нет. Но на его участке – да.
– Ой, я неправильно выразилась.
– Русский язык богат и могуч, – удовлетворённо напомнил Паша.
– Ты это уже говорил, – улыбнулась Даша.
– Не устаю повторять. Кстати, мне безумно нравится этот очаровательный белый халатик. Тебе очень идёт.
– А мне? – расстроилась Люся. – Паш, ты на меня посмотри. Я тоже в белом, как привидение.
– Ты тоже прелесть, – похвалил Паша, но уже менее горячо, без энтузиазма. – Что, девчата, как я понял, результатов пока нет? Иначе ты, Даша, уже давно мне позвонила бы и обрадовала?
– Да, – уныло подтвердила Дарья. – Никаких результатов. Опросили двадцать одного человека. Только две делегации приезжали в тот день к «Куполу Радости», но гораздо раньше, чем хотелось бы. Таким образом, никто ничего не видел. И три номера пока не отвечают.
– Вот вам ещё тридцать шесть.
– Тридцать шесть?!
– Шикарно, правда? Уж тут обязательно что-нибудь найдётся.
– Паша, ты, наверное, замучился по этим загсам ездить, – сокрушённо вздохнула Даша.
– Да ладно. Я попутно. Ехал по своим делам и заодно заскакивал в какой-нибудь один из шести.
