— Да, — храбро ответила девочка. Подняв голову, она посмотрела на мать. — Женщина за прилавком сказала, что это он и есть.
— В самом деле, родная? — При всем желании Марта не могла припомнить ничего подобного.
Кейт говорила, что Омскирк — шумный маленький городок со знаменитым рынком, но сегодня здесь было тихо, и за крепкими стенами аккуратных каменных домиков едва угадывались признаки жизни. Навстречу им попалась запряженная пони тележка, на которой сидели мужчина и женщина, одетые в нарядную одежду, причем женщина держала на коленях раскрытый молитвенник, и Марта решила, что они либо едут в церковь, либо возвращаются оттуда.
— Ну, пойдемте, — позвала их Кейт. — Дженни приготовила салат с ветчиной, а на десерт у нас яблочный пирог с кремом.
— Кто такая Дженни? — осведомилась Марта.
Кейт пояснила, что Дженни у них вроде экономки, только она с ними не живет.
— Она стирает, убирает и иногда готовит, может почистить картофель или приготовить овощи, а мама печет пироги и прочие вкусности. Обычно Дженни бывает у нас по будням, но сегодня она пришла ради вас. — Оказалось, что муж Дженни присматривает за садом, так что отцу Кейт оставалось лишь обрезать сучья и стричь траву, если он был не очень занят.
— Вы, наверное, думаете, что я решительно не умею ничего делать по дому, — сказала Кейт, в точности угадав, о чем думает Марта. — Знаете, вы правы. Но мои родители хотят, чтобы я сделала карьеру, как и я, впрочем. Я хочу стать кем-нибудь — личностью, а не домохозяйкой.
— Разве все мы не хотим того же? — пробормотала Марта, не совсем понимая однако, с чем именно соглашается.
— Я тоже хочу стать личностью, когда вырасту, мам, — сообщила Лили.
— Ты сможешь стать, кем захочешь, — пообещала ей Марта.
Дом Кейт был окружен большим садом, сплошь заросшим деревьями и густым кустарником. Там было много клумб и цветов. Кирпичи, из которых было сложено здание, были красными и казались лакированными, в отличие от строений в Кингз-корт, которые выглядели серыми и ветхими, словно их подтачивала изнутри невидимая болезнь. Марте всегда казалось, что они построены специально для таких бедняков, как она.
— Вон та пристройка сбоку — кабинет моего отца, — сказала Кейт, открывая входную дверь. Узкое здание было выложено из кирпичей, а на окнах красовались зеленые занавески.
— А я и не знала, что ваш отец врач, — удивленно заметила Марта.
— Он врач-подолог, ухаживает за ногами людей. — Кейт вошла в просторную вытянутую комнату, распахнутые окна которой выходили в залитый солнцем сад. — А вот и Дженни. Дженни, знакомьтесь, мои друзья: Марта, Лили и Джорджи Росси. Салат выглядит просто изумительно. А ветчина, наверное, приготовлена из свинины от Уилфрида? — Дженни, добродушная особа лет пятидесяти с небольшим, в белом переднике до лодыжек, кивнула и присела в неглубоком реверансе перед Мартой. — Она такая мягкая и вкусная, — продолжала Кейт. — Сын Дженни, Уилфрид, разводит свиней и ухаживает за ними. Я непременно дам вам с собой кусочек ветчины.
Дженни сообщила, что она идет домой, а посуду уберет утром.
— Приготовьте также белье, которое нужно постирать, мисс. Пока ваша матушка будет отсутствовать, я собираюсь постирать шторы в гостиной. Мой Джон говорит, что завтра будет хороший ветреный денек.
Кейт ойкнула.
— Я совсем забыла — мое кремовое платье испачкано кровью. Его можно будет как-нибудь отстирать?
На лице Дженни появилось встревоженное выражение.
— Надеюсь, с вами не случилось ничего плохого, мисс?
— Эта кровь не моя, а маленького мальчика, который ударился и поранил голову. Я отвезла его в больницу, вот и запачкалась.
— Для того чтобы очистить платье, подойдет перекись водорода. По-моему, в сарае есть немного. Ну, я, пожалуй, пойду, мисс. Очень рада была познакомиться с вами, миссис Росси, и с вами, Лили и Джорджи.
Дженни вновь присела в реверансе и удалилась, а Марта, глядя ей вслед, думала о том, какие же все-таки люди разные. Как это, наверное, здорово, когда кто-нибудь стирает занавески в гостиной в ваше отсутствие! Само наличие занавесок было роскошью, которую не могла позволить себе добрая половина обитателей Кингз-корт. А те, что висели в доме у Росси, были куплены на рынке Грейт-хомер-стрит и уже протерлись чуть ли не до дыр. Но заплатки на занавесках смотрелись бы намного хуже, вот потому они так и висели, становясь все тоньше и тоньше.
После восхитительного угощения Кейт повела гостей в сад. Джорджи вскарабкался на дерево и, похоже, вознамерился остаться там навсегда, сидя на верхушке, похожий на гигантскую птицу, а Лили отыскала одноглазого кота. Марта вспомнила, как Кейт рассказывала ей о том, что у них есть кот по кличке Гораций. Лили уселась на скамейку и принялась гладить его, приговаривая: «Спи, спи», — и почесывая животному спинку.
Кейт сказала, что у нее есть небольшая красная шаль, которая чудесно подойдет к шляпке Марты.
— Давайте вернемся в дом, и я покажу вам ее. Мама связала ее для меня несколько месяцев назад, но я знаю, что никогда не стану ее носить. Шаль кажется мне слишком старомодной.
На Марте шаль смотрелась очень хорошо и вполне подходила к ее шляпке. Они сидели в спальне Кейт. Стены комнаты были выкрашены в кремовый цвет, а на кровати с простым деревянным изголовьем лежало одеяло из разноцветных лоскутков, сшитое матерью девушки. Комната выглядела очень уютной и подходящей для неспешных размышлений и молитв. Марта дала себе клятву, что когда-нибудь и у нее непременно появится такая же спальня.
Она присела на кровать и закрыла глаза. Повсюду царила умиротворяющая тишина, и до нее доносилось лишь щебетанье птиц из сада. Кейт куда-то ушла, Джорджи наверняка еще не слез с дерева, а Лили гладила Горация.
В комнату, шурша юбкой, вернулась Кейт и опустилась рядом с Мартой на одеяло.
— Я подумала, что Лили и Джорджи будут рады получить подарки, — сказала она. Раньше Марта не замечала, какой у девушки красивый голос и как он то поднимается вверх, то падает вниз, подобно колыбельной. — Я нашла для Лили куклу. Ее зовут Лютик, потому что у нее желтое платье. Когда мне ее подарили, я сочла себя слишком взрослой для того, чтобы играть в куклы, — мне уже исполнилось тринадцать лет — поэтому она выглядит почти как новая.
— Какая она славная, — пробормотала Марта. Она никогда в жизни не была пьяна, но сейчас ей казалось, что именно так это и бывает, когда у вас слегка кружится голова, вы ощущаете легкость во всем теле и вам хочется спать.
— А для Джорджи я приготовила металлический паровоз, это единственная подходящая игрушка для мальчика, которая у меня нашлась. С нею я, естественно, тоже не возилась. — Паровоз оказался черным и почти таким же большим, как линейка, которую Лили и Джорджи носили с собой в школу. — Это паровоз системы Стэнли. Если в него, вот сюда, налить воды, а снизу подставить ночной светильник, он будет пыхтеть паром. С ним немножко играл папа.
— Спасибо вам, — пробормотала Марта. — Я уверена, что Джорджи будет в восторге, а Лили очень понравится кукла. Вы очень добры к нам.
— У меня так много всего. — Кейт беспомощно развела руками, словно состоятельность неожиданно превратилась для нее в проклятие. — Так что мне доставляет удовольствие дарить кому-нибудь то, что мне не нужно. — И вдруг, без предупреждения, она обвила шею Марты руками. — Вы не представляете, Марта, как я рада, что мы встретились. Не знаю, что бы я без вас делала.
Марта не сомневалась, что уж как-нибудь Кейт справилась бы. В конце концов, трудно было поверить, что кто-нибудь вроде Кейт Келлауэй мог искренне радоваться тому, что встретил Марту Росси; она решила, что девушка или притворяется, или у нее временное помутнение рассудка.
