шраму, рассекавшему его щеку.
Его глаза сверкнули.
— Женщина, на которой я должен был жениться.
— Ну же, наместник, — промурлыкала она. Руки ее опустились ему на плечи. — История становится еще более занимательной. Она была красивой?
— Каждый в империи знает это теперь. — Ли Тао выпрямился, и ее руки упали с его плеч. — Мы с Шэнем никогда особо не ладили. Божественный император думал, что женитьба на дочери Шэня поможет преодолеть эту неприязнь между нами. Я почти поверил, что прошлое может быть забыто. Что я смогу вырастить сыновей, иметь наследников.
Помедлив, Суинь снова приблизилась к нему. Она осторожно принялась поглаживать его затылок.
— Для Шэнь Аи Ли честь была превыше всего, — задумчиво промолвил он.
Руки Суинь остановились.
— Аи Ли?
— У нее не могло быть со мной ничего общего. Наш брак обернулся бы несчастьем.
Его невеста сбежала от него, и он преследовал ее до самых границ Поднебесной, оставив без внимания несколько высочайших повелений, вспоминал он. Однако она оказалась совсем не похожей на продажных императорских чиновников, которых ему удалось успешно изловить, что и сделало его знаменитым. Аи Ли была упрямой, своевольной девчонкой, разглядевшей саму сущность его натуры. Мерзавец, неверный ни одному господину.
— Свадьба была последним шансом уладить дела с Шэнем.
— Несомненно, есть и другие возможности примириться с императором Шэнем.
Суинь погрузила ладошку в его волосы, почесывая ногтями кожу головы. Наместник позволил глазам закрыться и попытался расслабиться.
— Шэнь никогда не доверял мне, — сказал Ли Тао. — Даже еще до того, как стал императором.
— Ему нужны такие союзники, как вы. Особенно когда люди подобные Гао продолжают нагнетать обстановку.
Дыхание Ли Тао замедлилось, когда она начала нежно поглаживать его шею, пальцы ее приятно холодили кожу. Льстивые речи искусной куртизанки? Или она и вправду верит в это?
— Принцесса обвинила меня в том, что я ответственен за смерть ее брата, четвертого сына Шэня. Это еще одна причина нашего конфликта.
— А вы были? — спросила Суинь.
— Был — что?
— Были виновны в смерти его сына? Напряженность вернулась к Ли Тао, крепко свернулась внутри его и не желала уходить. Суинь прекратила искусные поглаживания. Он взял ее за руки, и она покорно затихла у него за спиной.
— Вы знаете, как очаровать мужчину и выведать его самые сокровенные тайны, госпожа Лин.
Ли Тао обернулся, наблюдая за ее реакцией. Она стояла, внимательно глядя на него, ее руки лежали у него на плечах.
Суинь не обратила внимания на его попытку увести беседу в сторону.
— Вы сделали это?
Ему уже задавали этот вопрос.
— Мне не было никакой выгоды убивать четвертого сына императора. Если бы я и в самом деле желал нанести удар Шэню, то целился бы в его старшего сына, обладающего большей властью.
— Выгоды? — Взволнованная, Суинь вонзила ногти в его плечи.
— Нет, я не делал этого! — раздраженно вскричал он. — И Шэнь знает, что я невиновен.
— Почему же тогда Гао использует это против вас?
— Потому что Шэнь все еще сомневается. — Уголки губ Ли Тао тронула горькая усмешка. — А вы бы не сомневались, зная мою репутацию?
Он сильнее сжал ее запястья, и пульс ее бешено забился. Ли Тао был самым рьяным исполнителем Божественного императора, его жестоким палачом.
Суинь облизнула губы.
— Никто из нас не избежал своей порции дурной славы.
— Я пытался отослать вас прочь, ради нашей общей пользы, но не смог.
Ли Тао усадил ее на стул перед собой. Теперь они сидели лицом к лицу, на одном уровне. Ли Тао взял ее за руки, притянул их к себе через стол и крепко сжал. Суинь похолодела и напряглась, ощутив его твердую хватку, однако он не выпустил ее рук.
— Возможно, я просто устал быть постоянно настороже. — Он окинул взглядом ее лицо: изящные скулы, чувственный рот и глаза, от которых невозможно оторваться.
— Мне пришло в голову, что, если бы вас послали сюда, чтобы снискать мое доверие, вы бы в этом весьма преуспели.
Выражение ее лица оставалось по-прежнему сдержанным, лишь тень усталой горечи тронула уголки ее губ.
— Я уже говорила вам, что меня никто не посылал.
Ее глаза загорались огнем всякий раз, когда она ощущала вызов. Но каким бы ни было ее настроение и выражение ее лица, госпожа Лин оставалась по-прежнему такой совершенной, утонченной и прекрасной, что он не мог отвести от нее взгляд. Ли Тао понимал теперь, почему Божественный император выбрал ее. Любой мужчина легко мог увлечься ее красотой и обаянием и позабыть про всех остальных женщин.
— Я подумал, что вы вполне были бы способны перерезать мне глотку во сне.
Суинь вздрогнула от его слов, и Ли Тао, ожидая, что она отпрянет от него, предупредил это движение, вновь взяв ее за руки.
— И если бы вы так поступили, я бы считал, что, несомненно, это заслужил, — продолжал он. — Я бы счел это подтверждением ваших талантов. Вы убедили меня во всем. И даже если бы я в вас ошибся, я не стал бы сожалеть о ночах, проведенных вместе. Моя нынешняя жизнь стоит того.
Ли Тао вел себя сейчас намеренно жестоко. Лежа в постели, ее любовник вверял ей себя в каждом безумном, потрясающем мгновении их слияния, и это его устраивало. Однако ему не нравилось, когда Суинь вот так вот смотрит ему в глаза при ясном свете дня. В ее взоре застыла невыносимая печаль. Суинь делала его слабым, а он не мог себе этого позволить.
Она не отпрянула в сторону, как он предполагал. Наоборот, Суинь наклонилась еще ближе, с жаром обхватив его руки своими ладошками.
— Тао, это не должно закончиться кровопролитием. Шэнь не враг вам. Вы бы не хотели послать меня к нему, если бы это было так.
— Мы с Шэнем уважаем друг друга, несмотря на все наши разногласия, — медленно произнес он.
— Тогда договоритесь с ним о мире. Неужели так трудно признать его власть? Он хочет того же, что и вы, — процветания империи.
— Мы уже преодолели черту, госпожа Лин. Армии с каждым днем приближаются все ближе к реке.
— Так отправляйтесь непосредственно к императору. Вы должны успеть прежде, чем его армия достигнет ваших границ. Не позволяйте одержать верх продажным чиновникам и этому демону Гао. — Ее прекрасные глаза страстно смотрели на него, но на этот раз в них сверкала не свойственная госпоже Лин свирепость. — Шэнь прислушается к вам.
— Что заставляет вас быть столь уверенной? — с сарказмом поинтересовался он, в глубине души потрясенный ее вспышкой.
Суинь выдохнула, стараясь успокоиться:
— Он в долгу перед вами. Император Шэнь пообещал вам свою дочь. Он чувствует, что должен исправить случившееся. И вы знаете, что я права.
Ли Тао не мог не признать ее проницательности, но план Суинь представлялся ему сумасшествием. Дни, проводимые за выстраиванием военной стратегии и разработкой планов наступательных действий, истощили его. Ночью он терял себя, окунаясь в ее тепло и мягкость, едва только имел малейшую
