кудряшками, 'фартово' налезавшими на козырёк. От чуба веяло такой посконностью, что
Кахе захотелось приколоться. Например, взять под козырёк бейсболки, полученной в
санатории, где довелось отдыхать, и отрапортовать: 'Товарищ лейтенант, разрешите
доложить? На вверенном мне судне безобразия не нарушались, водовка не
пьянствовалась! Докладывает старший лейтенант погранвойск Вашакидзе. Разрешите
получить замечания?' Неплохо бы смотрелось, на фоне клетчатых шорт и распахнутой на
груди серой льняной рубашки Кахабера. Естественно, ничего подобного он делать не стал.
Зачем? Несмотря на странный вид лейтенанта, шутить с ним не хотелось.
Следом за 'командиром' появились четверо бойцов, одетых аналогично начальнику. И
пятый. Как раз на нем не было ничего древнего, но именно этот тип и выглядел на общем
фоне неправильно. Именно неправильно. Каха ощущал это чуть ли не физически. Мелкий,
субтильный, в дешевом камуфляже 'подделка под армейский' без знаков различия, он
больше всего напоминал ребенка, настолько заигравшегося в войну, что не заметившего,
как вырос. А раз не заметил, то и не повзрослел.
- Лейтенант Толкачев, - по-русски представился первый поднявшийся, - пограничная
охрана. Здравствуйте, товарищи.
Пассажиры ответили нестройным гулом.
- Я должен сообщить вам неожиданное известие, - продолжил лейтенант. - Пока вы
путешествовали вдали от родины, произошло довольно редкое событие. И сейчас вы
прибыли к границам не суверенной Грузии, а СССР образца сорок первого года.
Толкачев переждал возникший гул и продолжил:
- Понятно, что это трудно воспринять вот так сразу. Но придется. Такова реальность.
Кстати, все понимают по-русски? Нет? Тогда сейчас ваш современник обрисует
ближайшие перспективы.
Он кивнул субтильному. Тот вышел вперед, гордо вздернул голову и заговорил:
- Товарищи!
На минутку замолчал, прислушиваясь к гулу: пассажиры еще не пришли в себя от слов
лейтенанта. Кто-то переводил его речь соседям, кто-то просто качал головой. Мелкий
скривился:
- Ра? Обращение 'товарищи' не понравилось? Придется привыкать, господа хомячки и
прочая офсетная плесень! - оратор откровенно наслаждался своим положением. - У меня
есть новости, плохие и очень плохие. Плохие будут чередоваться с очень плохими и в
итоге всё для вас закончится благополучно. Почти.
Он как-то особенно мерзко ухмыльнулся, расправил большими пальцами 'комок' под
зачем-то надетым поверх красноармейским ремнем и залихватски подмигнул полной
женщине в деловом костюме:
- Плохое для вас заключается в том, что втюхивать гербалайф и разрыхлители жира
сегодня некому. Правда, кредиты вам платить больше некому, всех этих 'Холик-банков' и
'Ти-Би-Си' тоже нет. Так что ваши денежки в них накрылись. Вместе с квартирками. И
единственное, что может облегчить вашу участь, это доблестный труд на благо великой
родины. Стране нужны специалисты. Любые. Даже секретутки с опытом Моники
Левински. Нет, свои оральные способности можете применять по желанию, а вот умение
нажать на кнопку 'ресет' в случае зависания - нужно стране. Ты что-то хотела вякнуть? -
спросил он худощавую женщину, напоминавшую Кахе кого-то из российских актрис.
- Я... Мы... У нас... - растерянно произнесла та.
- Дамочка, нажмите на 'ресет', вы зависли, и вам надо перезагрузиться, - чернявый
повысил голос. - Разъясняю! Волею судьбы вы все оказались в СССР сорок первого года.
У власти товарищ Сталин, а проверкой благонадежности занимается товарищ Берия. Все
вы, после небольшой проверки в ведомстве Лаврентия Павловича, станете гражданами
СССР. И будете работать на благо нашей родины.
