Телефон снова взвыл. Сдвоенным эхом простонали папа в спальне и Костик в кухне.
– Да! – мгновенно сдернув с аппарата трубку, гаркнула Оля.
– Нет! – возразил хамоватый псих. – Не смейте бросать трубку! Я еще не закончил!
– Что ему нужно? – Раздражающе любопытная мама придвинулась ближе.
Оля приложила трубку к груди, тяжко вздохнула и с мольбой взглянула на потолок. Господи, за что ей такое начало нового года? И неужели он теперь весь будет таким?!
– Вы кто? – квакнула трубка.
– Оля, Оля она! – повысила голос любящая мама-пенсионерка с не по возрасту чутким слухом. – Очень хорошая девушка, учительница! Еще не замужем!
– Мама!!! – возмутилась хорошая, но незамужняя девушка.
– Да ладно? – Трубка хамски хохотнула.
– А вы-то кто?! – обиженно спросила Оля, погрозив маме пальцем.
– А я… Слушайте, это не тот вопрос! Сначала надо бы выяснить, кто такая эта мадам в развратном белье, у которой под резинкой чулка была бумажка с вашим телефонным номером!
– Что? – Оля опешила.
– Что, что?! – подхватила мама.
– Вы что, не знаете такую? – Голос в трубке помрачнел. – Эй, не надо со мной шутить! Давайте вспоминайте! Фигуристая блондинка с голубыми глазами и синим лицом…
– Почему – с синим лицом? – машинально переспросила Оля.
В голове у нее уже складывался образ, окончательному узнаванию которого изо всех сил противился инстинкт самосохранения. Ввязываться в неприятные истории Оля очень не любила, а тут явно был тот самый случай.
– Потому что на фиг валяться на снегу в одних кружевах с бантами! Этак и вовсе посинеть можно, до гробовой доски.
– Погодите… Они красные? – несколько не в тему спросила Оля с внезапным подозрением. – Бантики на белье – красные? А кружева – малиновые, да?
– Ага, просто порнография.
– Ой…
– Что, что – ой, Олечка, что – ой? – заволновалась любящая мама.
– У вас там что – сеанс мозгового штурма? – почти добродушно поинтересовался вредный голос в трубке. – Я так понимаю, коллективный разум узнал мою гостью? Ну, и кто она вам? Только не говорите, что тоже очень хорошая девушка, незамужняя учительница, я все равно в это никогда не поверю.
– Она не учительница, она в ларьке торгует, – со вздохом ответила Оля. – Это Елка, моя подруга.
– Тьфу, шалава беспутная!
Галина Викторовна в сердцах плюнула под ноги и ушла к себе в спальню, потеряв интерес к происходящему.
Беспутную шалаву Елку она не привечала, считая, что та никак не годится ее дочке в подружки. Вот только никаких других подруг у Оли уже не было: ее ровесницы давно жили насыщенной семейной жизнью, не оставлявшей им ни времени, ни сил на беззаботное общение в стиле «между нами, девочками». Елка же умудрилась из двух своих скоропалительных браков выйти и без потери боевого духа, и без приобретений в виде малолетних детей, так что в каком-то смысле они с Олей снова оказались в одной песочнице.
– Елка? – с недоумением повторил этот, в трубке. – Вы дружите с деревьями?
– По-вашему, я дура?! – Ольга Павловна снова вышла из образа невозмутимой кариатиды.
Почему-то у нее не получалось сохранять спокойствие, разговаривая с этим типом.
– А, по-вашему, это я дурак? – фыркнул он. – Между прочим, мне ваша подружка назвалась Дашей!
– Ну, правильно, она и есть Даша, – Ольга Павловна собралась с мыслями и объяснила толком: – Она Даша, Дарья Петровна Елина по прозвищу Елка. Я ее так с детского садика зову.
– Ага, с тех времен, когда вы с Елкой обе были молодыми и зелеными, – язвительно хмыкнул тип.
Обидный намек на их нынешний с Елкой недетский возраст Оля высокомерно проигнорировала.
– Послушайте, вы зачем мне звоните? – почти кротко спросила она.
– А кому же мне звонить? – сердито удивился ее собеседник. – Ваша подруга – вот и забирайте ее! А то она разлеглась тут, как у себя дома!
– Послушайте!
Оля снова обиделась, но теперь уже не за себя, а за Елку.
– Я не знаю, что за отношения у вас с моей подругой, вы оба взрослые, сами разбирайтесь… А только настоящий мужчина не повел бы себя так, как вы!
– Да что вы?!
– Конечно!
– Ха!
Гневный смешок влетел в ухо, как шмель. Оля непроизвольно потрясла головой.
– А теперь вы послушайте! – сухо и очень деловито произнес мужской голос в трубке. – Поселок Прапорный, улица Березовая, восемь. Немедленно приезжайте по указанному адресу с паспортом и медицинским полисом вашей подруги.
– Что… Что вы с ней сделали?!
Оля покачнулась и оперлась рукой о стену.
Страх за беспутную подружку накатил на нее, едва не опрокинув. Елка, конечно, идиотка, и неразборчивость в связях рано или поздно должна была привести ее к плохому финалу, но как ужасно, что это случилось так рано! Да еще в новогоднюю ночь!
– Верх цинизма, – прошептала Оля.
– Что вы там лопочете? – раздраженно спросила трубка. – Ничего я с вашей Елкой не сделал! Подобрал ее полуголую на снегу, привез к себе и уложил в свою постель. Одну! А у нее, похоже, пневмония! А у вас – больное воображение!
– Простите, пожалуйста, – Оля покрас-нела.
– Прощу, – неласково пообещала трубка. – Если вы избавите меня от этой заботы! Прапорный, Березовая, восемь – запомнили?
– Запомнила.
– Все. Жду.
Трубка загудела.
– Жди меня, и я вернусь, только очень жди! – тут же вспомнилось Ольге Павловне незабываемое, симоновское.
Она посмотрела на часы, заторопилась и пошла в кухню. Заботливая мама с детства приучила их с братом никогда не выходить из дома без завтрака.
Чтобы поставить чайник, к плите пришлось пробираться в обход раскладушки. Оля оценила, как Костик спит – почти уткнувшись головой в дверцу холодильника, и с сожалением отказалась от мысли слепить себе пару бутербродиков. На столе на огромном, с колесо телеги, фаянсовом блюде высились величественные руины маминого торта – пришлось свести весь завтрак к одному десерту.
Хрустя кирпичиками безе, Оля сосредоточенно думала, как она будет добираться в поселок Прапорный.
Это где-то за городом. По идее, там должен ходить какой-нибудь дачный автобус… Но не первого января. Значит, придется взять такси и заплатить за него теми самыми деньгами, которые мама с папой подарили ей на новые сапоги. Утром первого января такси за город как раз потянет на сапог – туда и сапог – обратно…
Оля вздохнула.
– Стыдись! – воскликнул ее внутренний голос. – Речь идет о спасении близкого тебе человека, единственной подруги, а ты думаешь о том, как соблюсти свои шкурные интересы?!
Оля снова вздохнула. «Шкурные интересы» – это определение идеально подходило к мечте о сапогах из натуральной кожи…
– Пре-кра-тиии! – вдруг простонал Костик.
– Что? – Оля прекратила жевать.
