личной жизни себе не организуешь! А квартира Петровых так удобно расположена – как раз напротив нашей. Я подумал и придумал: нанял фотографа, чтобы он сделал твои, Олька, снимки ню! Дал ему ключи, показал твое окно, аванс за работу заплатил… А что?! Нормальные девчонки сами такие фотосессии заказывают, потом картинки в Интернет выкладывают, чтобы парни облизывались! Между прочим, это недешевое удовольствие! И это был мой тебе подарок на Новый год!
– Костя, круто! А можно и мне?! – восторженно ахнула Любаня.
Оля растерянно моргнула, раскатала рукава и неуверенно сказала:
– Ну, спасибо…
– Большое спасибо! – с чувством повторил Малинин. – А что, эти снимки уже готовы? Можно мне посмотреть?
– С какой это стати?! – Оля опять вскипела. – Развернувшись к Малинину, она вновь быстро закатала рукава. – Чем это вы, Андрей Петрович, заслужили такую честь?! Между прочим, хочу напомнить, что по нашему с вами договору это вы должны были раскрыть преступление! Вы, а не я!
– А вы, Ольга Павловна, по тому же договору должны были стать хозяйкой в моем доме! – Малинин тоже встал и потянулся к манжетам свитера.
– Да ято старалась! Я и суп варила, и полы мела, и окна мыла! А ты! Ты… – Оля шумно вздохнула и слезливо закончила: – Какой же ты после этого майор ФСБ?!
Романчиковы загудели.
– Да никакой я не майор, – с досадой сказал Андрей. – Ты видела удостоверение моего брата Антона, это он был майором ФСБ, а теперь на таможне служит. Вот, медвежонка контрабандного недавно конфисковал, мне отдал на передержку, пока его в цирк пристроят.
– Так это вовсе не твое удостоверение?! – повторила Оля. – И вовсе не твой медведь?!
– Ну, извини, если разочаровал тебя! Я не секретный агент, я – обыкновенный инженер- проектировщик! – Малинин развел руками, и подтянутые рукава его свитера сами собой сползли к запястьям. – Пока праздники – отдыхаю, Ваньку нянчу, а потом снова буду проектировать коттеджи, а не геройские подвиги совершать!
– Коттеджи?! – обрадованно завертела головой тетя Тома. – Вова, папа, а нам же как раз…
– Ти-хо! – остановил супругу дядя Вова.
– Может, нам всем выйти? – предложила Галина Викторовна, обежав заговорщическим взглядом улыбавшиеся лица присутствующих.
– Мы сами выйдем! – объявил Малинин и потянул Олю к двери.
– Да! Мы выйдем! – не дрогнула та.
– Милые бранятся – только тешатся! – умиленно сообщила Галина Викторовна сидевшей с ней рядом бабке Семиной, и та закивала, как дрессированная цирковая лошадь.
– Я ушла! Скоро не ждите! – донеслось из прихожей.
Затем громко, с вызовом хлопнула дверь.
– Кажется, все хорошо, – с удовольствием заметил добродушный участковый.
– Хорошо будет, если Витька Овчинников возьмется за ум и прекратит свои ночные походы. Кажется, нашей Олюшке теперь будет не до него, – с надеждой пробормотал папа Романчиков, и только мама и Костик поняли смысл его слов.
