'Как всегда на войне…' – невесело подумал Вадим.
— Это я! Младший сержант Куликов!
— И какого рожна ты там делаешь?! — тут же спросил Коржаков.
— Может, сейчас решим более насущные проблемы, товарищ старший сержант?! Сами сказали, что времени разбираться нету, бой все-таки…
— Тоже верно. За мной!
Китайцев быстро обыскали, забрав себе оставшийся гранатный боезапас, и поспешили вмешаться в продолжающийся ожесточенный бой на других направлениях.
Солдаты под началом старшего сержанта Коржакова пошли по тылам противника, внося в бой изрядную сумятицу, но эта сумятица в первую очередь была на руку десантникам. Китайцы стушевались, все с самого начала у них пошло не так как надо, это тоже дало о себе знать просто чисто на психологическом уровне и уже они чувствовали себя попавшими в ловушку из которой надо как-то выбираться.
Активный бой продолжался еще минут пять, но потом стал каким-то рваным. Почувствовав слабину противника, десантники уже под командованием лейтенанта Таркова пошли в атаку и китайцы, окончательно дрогнув, начали отступать. Но попали под огонь группы Коржакова и почти все полегли.
Еще некоторое время работал снайпер отщелкивая тех кто решил уходить по другим направлениям спасаясь самостоятельно. Но вопрос о том всех ли они положили или все же кому-то удалось уйти, умело прячась среди деревьев и кустах, остался открытым. Чтобы его закрыть пришлось бы обыскивать местность и считать трупы, на что нет времени, да и не знали они сколько китайцев насчитывалось в отряде в самом начале.
— Снимаемся! — приказал лейтенант Тарков, стоило только бою стихнуть более чем на минуту.
Он тоже прекрасно понимал, что очень скоро стоит ждать налета авиации противника. А пилоты получив информацию что китайский отряд уничтожен, особо миндальничать не будут и расстараются на славу.
Солдаты очень быстро собирали вещи. Кто-то оказывал помощь раненым, бинтуя руки, ноги, коля обезболивающее. Раны, в основном, оказались легкими и это хорошо - с тяжелыми далеко, понятное дело, не уйти. Имелись во взводе и убитые. После переклички выяснилось, что не хватает трех человек. Их нашли на своих позициях, кого порвало гранатами, кого нашпиговало пулями… На их погребение времени уже не оставалось. Пришлось оставить, только боеприпасы и комплекты химзащиты забрали.
— Уходим!
Уйти удалось менее чем на километр, когда в небе загудело и появились самолеты. Лагерь накрыло сначала напалмом, потом прошлись кассетными зарядами, а третий штурмовик добавил что-то тихое. Так, четыре раза хлопнуло чуток и все.
— Химоружие! — первым дошло до молодого бойца с Балтики.
— Точно!!!
Быстро определив направление ветра, который вот гадость! шел почти на них, бойцы ломанулись ему перпендикулярно в гору уходя из зоны заражения на бегу для верности напяливая противогазы. На то чтобы облачиться в защитные балахоны времени уже не оставалось.
Перемахнув хребет, чтобы не отсвечивать почти на лысой макушке в рассветных лучах встающего солнца, спустились в темноту леса и затаились, тяжело переводя дух. Как и полагается сразу же проверили оружие, распределили оставшиеся боеприпасы. Выходило что их не так уж и много, хватит от силы на час скупой обороны.
Вадиму очень не понравилось, как поглядывал на него лейтенант Тарков, при тихом разговоре со старшим сержантом.
'Сука, мог бы и промолчать, — подумал с раздражением Куликов. — Я же, в конце концов, твою шкуру спас. Неблагодарная сволочь. Да и сегодня тоже, если б не я то ни тебя, ни всех остальных уже в живых бы не было…'
— Ну-с, товарищ младший сержант, — подойдя и глядя сверху вниз, начал лейтенант, знаком показав остальным особо любопытным, что начали подгребать, чтобы исчезли куда подальше.
Вокруг Куликова тут же образовалась пустое пространство, и на него с интересом стали поглядывать остальные бойцы, особенно Авдеев, Белый и Бардов не понимая чего это на этот раз к нему прицепились и явно не с добром.
— Мне со старшим сержантом хотелось бы прояснить пару неясных моментов… я бы даже сказал, подозрительных моментов, сегодняшнего ночного происшествия.
— Каких именно? — поинтересовался Вадим, сделав невинное лицо и преданно, по щенячьи переводя взгляд с одного командира на другого старшего по званию.
— А ты не знаешь?
— Абсолютно не понимаю, о чем идет речь, товарищ лейтенант. Даже догадок никаких нет.
— Ну-ну… старший сержант, — кивнул Тарков Коржакову и тот подхватил эстафету.
— Как ты оказался в тылу у китайцев Куликов? Причем, аккурат напротив третьего поста со своего первого. То есть, по сути, на противоположной стороне. Вот чего мы понять не можем…
— Даже и не знаю, товарищ старший сержант, — пожал плечами Вадим. — Сам в догадках теряюсь. С того момента как все закрутилось-завертелось, эти крики, взрывы, стрельба…я вообще мало что помню. Как-то вот оказался.
— Допустим, — снова взял слово лейтенант. — Прямо напротив моей позиции это в районе второго секрета вдруг ни с того ни с сего разбросало взрывами группу нападавших. Это ваша работа?
— Напротив второго секрета? Вряд ли товарищ лейтенант. Что мне там делать?
— К себе возвращаться… — зашипел Коржаков.
— У нас есть сильные подозрения, товарищ младший сержант, — продолжил лейтенант, жестом осадив набычившегося старшего сержанта, — что противник не успел нас окружить, благодаря отдаленному взрыву из-за чего мы встали все по тревоге. Что вы можете по этому сказать?
— Ничего. Я сам знаю не больше вашего. Странный взрыв тоже слышал. А что, почему? Без малейшего понятия.
Лейтенант и старший сержант переглянувшись долго смотрели на Куликова, а тот на них. Так и мерились взглядами, наверное, с минуту.
— Твое поведение нетипично Куликов, ты это понимаешь? — спросил лейтенант, нарушив затянувшееся молчание.
— Да? А как я должен себя вести?
— Возмущаться. К тебе прицепились, что-то требуют, подозревают в чем-то несусветном, а ты спокоен как удав.
— И что с того?
— А то Куликов, — усмехнулся Коржаков, — что мы знаем, что ты дезертир.
На этот раз Вадим решил сыграть по их правилам и повозмущаться:
— Да как вы такое могли обо мне подумать?! Если бы я был дезертиром, то разве бы стал вмешиваться в этот бой? Нафиг бы он был мне нужен?! Мне бы даже наоборот было бы проще свалить под шумок, не имея за собой хвоста и даже более того числиться в погибших вместе с вами! Но нет, я был вместе с вами, и честно вел бой!
— Сколько искреннего возмущения, какая игра, — ухмыльнулся Коржаков. — Но как говорил Станиславский: не верю.
— Было бы проще… — в свою очередь кивнув, нейтральным голосом сказал лейтенант. — Но может быть ты не до конца осволочился, и потому вмешался, предупредил и сам полез в пекло. По крайней мере мы надеемся что это так. И только из-за этой надежды мы тебя не будем наказывать… Сам должен понимать, что бы мы сейчас с тобой сделали.
Куликов невольно посмотрел на лейтенантскую кобуру с пистолетом и едва не вздрогнул от пробежавшего по телу холодка.
— Но я буду присматривать за тобой, Куликов, еще пуще прежнего, — пообещал старший сержант Коржаков. — Ты теперь шагу не сделаешь без присмотра и моего разрешения. Не сверкай глазами, не
