— Султанами, — засмеялся капитан. — Типа у каждого свой гарем.
— Понятно.
Рация капитана вновь захрипела и командир роты тяжелых пехотинцев, наскоро попрощавшись, побежал по своим делам.
— Ну что барышни, разгружаемся…
Женщины не без помощи бойцов разгрузили личные вещи, большую часть которых составляли инвалидные коляски. Женщины с недоумением воззрились на них.
— Зачем это? — спросила одна из них.
— Для нас… помогите выйти…
Женщины засуетились и стали помогать.
— О боже! — хором воскликнули помощницы Буя.
Остальные не смогли сдержать смеха, видя растерянность женщин.
Наконец все оказались в своих креслах на колесах.
— Ну, везите, куда нас там капитан звал.
Выражение лица, особенно глаз капитана надо было видеть. Глаза стали большими-большими, а лицо вытянулось раза в полтора.
— Едрен батон… что за дерьмо?!
— Вас разве не информировали, товарищ капитан?
— Информировали конечно! Но я не думал что будет плохо до такой степени! Думал все будут примерно как этот, — указал он на бойца, у которого не было только ступни. — Или вот этот… — добавил он, показав на потерявшего только кисть руки. — Но никак не такое!
Указал капитан сразу обеими руками на Буя.
— Это же черт знает что такое! Это никуда не годится! Совершенно никуда!
— Полегче, капитан… Не приведи господи, конечно, но ты сам однажды можешь стать таким как я. И тогда вместо того чтобы умолять соседей по палате придушить тебя подушкой как беспомощного котенка, ты всегда сможешь потребовать, дать тебе возможность погибнуть на поле боя с оружием в руках, уничтожая врагов, тех кто сделал тебя таким. Для этого ты приложишь все усилия, все свое терпение и злость. А дадут тебе такую возможность или нет, зависит от того, как хорошо я покажу себя в реальных боевых условиях.
Капитан вздрогнул, невольно представив себя без рук и без ног, беспомощного, лежащего на койке и умоляющего окружающих добить его. Лучше сразу смерть.
— На поле боя нам не нужны поблажки, товарищ капитан, — добавил уже Вадим. — Просто помните, таких как мы тысячи, десятки, если не сотни тысяч и большинство из них, если представится такая возможность, вновь встанут в строй. Мы – никем неучтенный резерв, последняя надежда. Вопрос только в том, мы – реальный спасательный круг или же соломинка.
— Ладно… я понял. Обещаю, что дам вам возможность показать все, на что вы способны.
— Большего мы не просим.
Китайцы начали штурм Нижневартовска по отработанной схеме еще на Томске, Барнауле и Новосибирске, но что-то противопоставить ей, найти эффективное противоядие, обороняющиеся до сих пор не могли. Не хватало ни сил, ни средств. Единственное, чего смогли добиться, и то не сразу, так это избавиться от несения ненужных, даже глупых потерь, когда врага встречали на самой окраине, собираясь настрелять его до кучи еще на подступах.
Сначала китайцы брали под контроль воздушное пространство. Самолеты барражировали на всех высотах, высматривая замаскированные огневые точки русских, способные перемолоть любое количество пехоты и техники.
Пилоты свое дело знали и они уничтожали обнаруженные огневые позиции сами, а если не могли, передавали координаты цели ракетным дивизионам и цели все равно уничтожались.
Спрятаться на западно-сибирских равнинах и возвышенностях дело непростое.
Когда угроза для атакующих сил сводилась к минимуму, окраину города накрывали из реактивных систем залпового огня, уничтожая любой намек на сопротивление в момент входа в город китайских штурмовых бригад.
Собственно после того как окраина начинала полыхать, в город, под прикрытием танков и прочей боевой техники входила пехота и уже на улицах завязывались кровопролитные бои. Защитники прекрасно понимали, что отстоять город невозможно, впрочем их цель заключалась в нанесении максимального урона живой силе противника, из расчета даже не один к двадцати одному – 'норматив очко', а один к тридцати, пятидесяти, ста наконец, для чего город нужно держать предельно долго.
Первыми врага встречали, как всегда, штрафники. Старой советской формы им уже не хватало, но командование извернулось и одело их в старую серо-синюю милицейскую форменную одежду, коей были полны склады МВД, после того как милицию переименовали в полицию и ей соответственно пошили новую форму.
'Такой цвет одежды гораздо предпочтительнее в городских условиях, особенно в сумерках, дыму пожаров и газа, чем та, что носил я', — невольно подумал Вадим.
— Выходим на рубеж, — послышался голос капитана Рюмина, — сейчас они начнут бить в глубину города слой за слоем. Нам нужно проскочить этот опасный момент.
Штрафники получили соответствующий приказ и сводные отряды побежали навстречу пожарам и врагу, что тоже должен вот-вот ворваться в город на своих БТРах и БМП, не говоря уже о танках.
— Ну б… сейчас мы зададим прикурить этим ё… китаезам! — захохотал бежавший рядом с Вадимом штрафник, явно из зэков, то и дело поглядывая на 'витязя'.
Наличие тяжелых пехотинцев в рядах штрафников на удивление здорово поднимало их боевой дух.
Снаряды от последующих комбинированных залпов китайских РСЗО и вправду начали падать сразу за первыми разрушенными кварталами. Взлетала земля, падали вырванные с корнем и сбитые ударными волнами тополя, сверху летел выбитый от попадания в дома кирпич, бетон и шифер… Шрапнель, выбивала крошку, рвала древесину в щепу, кассетные снаряды заполняли улицы и дворы тучей осколков, от которых невозможно скрыться.
Но, несмотря на разверзшийся вокруг ад разрывов, 'витязям' и штрафникам с незначительными потерями среди последних, что замешкались на старте или зачем-то намеренно отстали, видимо думая, что впереди опаснее, удалось проскочить огненную полосу и выйти на рубеж.
Впереди уже слышался рев двигателей бронетранспортеров и танков, въезжающих в город.
Дополнительные приказы никому не требовались, что называется не первый день замужем, солдаты быстро рассредоточивались среди руин, занимая выгодные позиции.
'Витязи' затаились в мертвых зонах. Их, до поры до времени, китайцы видеть не должны. В конце концов, 'витязи' создавались не для тупой перестрелки из-за укрытий, они, прежде всего, предназначены для атакующих действий.
Но вот завязались первые перестрелки. Застрочили башенные пулеметы БТРов и БМП, загрохотали взрывы автоматических и ручных гранатометов. Вскоре дело дошло до подствольников и ручных гранат. Ожесточение и накал боя достиг своего пика.
Китайцы лезли вперед, как всегда не обращая внимания на свои немаленькие потери. На передовые рубежи выходили все новые и новые подразделения. А значит, сейчас на задних рубежах китайцев скопилось большое количество солдат, готовящихся вступить в жестокий бой.
Пространство плотно затянуло дымом от пожаров и разноцветной дымовой завесы, в пелене которой предпочитали действовать китайцы. Что ж, сейчас она как никогда на руку обороняющимся.
— Рота! — вышел в эфир Рюмин. — Наш выход! Вперед!
— За мной, — приказал Вадим и его отделение 'витязей', пользуясь вражеской дымовой завесой как своей, выскочив из укрытий, рванули в долгожданную атаку.
Дюжина тяжелых пехотинцев буквально, группами по двое, ворвалась на вражеские позиции и открыла сокрушительный огонь из своих пулеметов и многозарядных автоматических ручных гранатометов 'булава', что всего три дня назад, поступили на вооружение 'витязей', сконструированные специально для
