можно было пойти. То есть опуститься до такого.
– Правда. А что, ты тоже претендуешь? Тебе есть что показать? – покосилась на нее Алла.
– Боже упаси! Данный жанр – полностью твой!
– Да, я люблю освобождаться от одежды, люблю свободу. Я не стесняюсь своего тела!
Варвара передернула плечами. Она поднялась и стала собираться, так как боль немного отпустила спину.
И тут дверь гримерки приоткрылась, заглянула администраторша.
– Извините, мне сказали, что Алла Александровна здесь… Ее вызывает к себе директор.
Было видно, что она удивилась, увидев вместе балерин-соперниц.
– Ну вот, так всегда… Мне некогда! – фыркнула Алла и растянула слишком красные губы в улыбке, причем глаза ее оставались абсолютно холодными, даже без тени приветливости, без намека на улыбку. – Ладно, зайду к своему котику, поинтересуюсь, что ему надо. Может, еще какую камасутру мне предложит? До свидания, Варвара. Не хворай!
– Всего хорошего, Алла. Постараюсь, твоими молитвами, – ответила Варя и вздохнула с явным облегчением, когда Перова удалилась.
Присутствие Перовой раздражало ее необъяснимо, как едкий запах духов. Аура Аллы просто подавляла, а сама она была ей очень неприятна. Мысль, что та может вернуться и на ее глазах продолжить ковыряться в чужой косметике, помогла собраться, несмотря на боль в спине, побыстрее, лишь бы покинуть гримерку.
Абрикосова вышла из театра и остановилась в раздумье. Шел дождичек, тяжелые тучи тяжело нависли над серым городом. С большой неохотой балерина подумала, что надо идти на остановку, а потом трястись в троллейбусе до дома. Да еще после того, как ее именно в троллейбусе обокрали. Перед глазами возникли абсолютно отрешенное лицо пойманного с поличным воришки и образ его крайне обеспокоенной матери.
«Интересно, соврала женщина или все же нет? Может, она просто пытается отмазать отпрыска от тюрьмы и приписать законченному негодяю и наркоману черты этакого Робин Гуда? Мол, сыночек спасал больную мать…» – размышляла Варвара под моросящим дождем, надвинув капюшон плаща.
И тут она заметила высокого незнакомца в темной одежде. Мужчина неловко переминался с ноги на ногу, явно тоже не испытывая особого удовольствия от сырой погоды.
– Э… я… – произнес он, осторожно приближаясь.
Варваре стало не по себе. На поклонника незнакомец не очень был похож, а вдруг это маньяк? Лица его почти не было видно в вечернем полумраке.
– Да? – постаралась выглядеть смелой Варя, но на всякий случай отступая на шаг.
– Вы же это, балерина?
– Да, я балерина, – выдохнула Абрикосова. Все-таки перед ней поклонник.
– Я вот по делу, – мялся мужчина.
– По какому?
– Ну, вы знаете… я от… – незнакомец закашлялся.
И тут Варя сообразила: мужик привез взятку от матери воришки, который ее обокрал. «Дама же предупреждала, что попросит кого-то передать деньги. И уже выполнила обещание. Торопится… Конечно, я ведь сказала, что завтра пойду и заберу заявление, вот Яна Григорьевна и решила задобрить меня. Господи, как безумно болят спина и голова! Если бы Эмиль меня не толкнул, я бы не упала, и у меня ничего бы не болело, так что вообще-то по большому счету вполне могу компенсировать себе причиненный вред. А чего мужик-то мнется как школьник? Ах, ну да, дело же щекотливое».
– Я… это… – опять заговорил, вернее, замямлил незнакомец.
– Ну не здесь же? – усмехнулась Варя, решив взять деньги, чтобы только от нее отстали.
– Нет, конечно! – вдруг засмеялся мужчина. Кстати, голос у него был приятный, низкий, с легкой хрипотцой. – Что же нам в подворотне таланты показывать? Я могу вас к себе отвезти…
– К себе? Я вас совсем не знаю, – нахмурилась Варя.
– Так это не страшно! Я вас тоже не знаю, но уже наслышан и заинтересован.
– Ну да, в определенных кругах я известна, но вас что-то в числе своих поклонников не припомню, – честно сказала балерина.
– Так я пьяный был, и не до баб мне было, – честно признался Габриэль (а это был именно он), вспомнив, что теоретически должен был ее уже видеть в том ночном клубе, где и подцепил гибкую танцовщицу Константин. Сейчас ему было немного не по себе – ведь приехал за суперской проституткой, а видел худенькую и дрожащую молодую женщину с пытливым взглядом и упрямо сдвинутыми бровями.
– Не знала, что балерин называют бабами, да еще приходят на представление пьяными, – удивилась Варвара.
– Я про клуб.
– Я не хожу по клубам, – сказала Абрикосова, не понимая, что за странные речи ведет незнакомец.
– Я тоже не хожу, я там работаю, – подмигнул ей Габриэль. – Знаете анекдот? Чукчу спросили, что он прочитал за последнее время, а тот в ответ: чукча не читатель, чукча – писатель.
«Странный юмор», – подумала Варвара, из вежливости улыбаясь.
«Чопорная училка какая-то, а не секс-дива», – тоже был весьма удивлен Габриэль. И предложил:
– Пойдемте в машину. Чего мы тут мокнем под дождем?
– С удовольствием, а то я уже начала замерзать, – согласилась Варвара, чувствуя в кончиках пальцев рук неприятное покалывание и онемение.
Они пошли к огромному черному джипу.
– Ого, хорошая машина! – отметила Абрикосова.
– Я хотел произвести впечатление, поэтому выбрал именно ее для свидания с вами, – ответил Габриэль, как-то странно себя чувствуя оттого, что пытался рассмотреть фигуру балерины – так сказать, оценить физические данные, а натыкался на ее внимательный и строгий взгляд. И неожиданно под этим взглядом начал робеть. – Прошу вас…
Мужчина распахнул дверцу. Варвара осторожно залезла на сиденье и застонала, сделав неловкое движение.
– Что случилось? – испугался ее спутник.
– Ой, извините! Прострел в спине, не сдержалась.
– Кто стрелял? – не понял Габриэль.
– У меня спина болит. Ничего, сейчас отдышусь. А вы – человек с юмором…
– Вам в спину стреляли? – не унимался подполковник запаса.
– Вы глухой или тупой? – не выдержала Варя, так как стала очень раздражительной от боли. – При чем здесь стрельба? Что вы несете вообще? Прострел у меня в спине! Понимаете? Прострел! Или радикулит. Может быть, вывих какой, не знаю. Я же не врач. Ох! Ох!
Габриэль растерялся:
– А чего вы на меня кричите? Кто вам дал право?
– А кто вам дал право задавать мне глупые вопросы? Вы издеваетесь, что ли? – нервно отреагировала балерина.
– Ладно, ладно, не шумите, – спохватился Габриэль. – Вы не шуметь должны, а…
– Я вам ничего не должна! – фыркнула Абрикосова. – По-моему, это вы мне кое-что должны. По крайней мере, приехали за этим.
– Даже так? – усмехнулся мужчина.
– Именно так. Забыли? Это же вы от меня что-то хотели, – напомнила Варя.
– Да, я хотел… – расплылся в наглой улыбке Габриэль. – Но меня настораживает некрасивое слово «радикулит». Это вроде болезнь не очень молодых людей.
– И что? Я как раз и не очень молода. К тому же у человека могут быть травмы. От занятий спортом, например, или балетом…
– Я понял, понял… Но меня беспокоит еще одно. Ведь при радикулите возможности человеческого тела ограничены?
– Весьма, – согласилась Варвара.
