профессиональный археолог сразу же заметил бы, что до него в этом месте уже рылись. Нет, дом Хелены был пуст, а значит…
– Что?
– Что все ее приданое уже было отдано жениху. Она была помолвлена и фактически переезжала в дом жениха. Извержение Везувия случилось наверняка за день, максимум за три до ее свадьбы, – торжествующе произнес Эрос.
– Ну что же, я рада за бесстрашную, опередившую свое время Хелену. Вернее, как можно радоваться? Их всех накрыло пеплом Везувия, – вздохнула Яна и остановилась.
Темное небо Рима лизали языки настоящего пламени.
– Мне кажется или… – сказала она.
Эрос поднял взгляд.
– Да, действительно, похоже, горит мой дом! Ну надо же!
– Господи! Так что же мы тут стоим? Бежим скорее тушить пожар! – закричала Яна и понеслась по мостовой, не обращая внимания на Эроса, призывавшего подождать его.
Яна пробежала метров двести, завернула за угол и увидела устрашающую картину. Дом Эроса фактически выгорел, так как его фасад был черным, а в окнах не сохранилось ни одного стекла – они полопались от высокой температуры или были выбиты пожарными. В узкий переулок вплотную к дому могли подъехать только две пожарные машины, что они и сделали, и теперь дом щедро поливали из шлангов. Пламя плясало на крыше и на чердаке, но пожарные, одетые в огнеупорные костюмы, уже выдвигали лестницы и мужественно лезли в самое пекло.
Вода и пена залили всю мостовую, покрытую битым стеклом, и не успевали просачиваться между камнями. Яна почувствовала себя заключенной в какой-то порочный круг. Снова разбой, нервы, ужас и разлитая вода. Только не было конвульсивно бьющихся рыб, правда, с лихвой хватало снующих людей, зевак, толпившихся в стороне, и метавшихся в истерике жильцов соседних домов. По характерному скрипучему звуку Яна поняла, что к ней подъехал Эрос. Он безмолвно смотрел на свое разоренное пожаром жилище.
– Да… огонь – это страшная сила… – протянул он.
– Я поражаюсь, вы так спокойны! – воскликнула Яна. – Ведь сгорел ваш дом! Там было столько книг, столько документов!
– Я слишком долго живу на свете и научился ко всему относиться философски. Лучшие мои работы и самые ценные документы давно хранятся в музеях всего мира, а тут была ерунда… Фатальность, неизбежность… Хорошо, что моя служанка ушла, а остальное не важно, – ответил Эрос. – Выходит, и ты меня спасла, ведь не приди ты сегодня ко мне, я бы не собрался в ресторан и оказался бы в огненной ловушке. Знаешь, когда уже столько прожито, не хочется погибать от нелепой случайности или от бандитской пули, мечтается о легкой смерти – во сне, в постели, с ночным горшком под кроватью.
Когда основной огонь был сбит, но дом продолжал еще дымиться, одна из пожарных машин наконец-то отъехала и уступила место полицейской машине. Яна с Эросом заметили высокую атлетическую фигуру Джеффри Батла в светло-сером плаще. Тот нервно курил.
– Чей это дом? – сразу спросил он.
Яна протиснулась сквозь толпу и обратилась к полицейскому:
– Прошу прощения, но, боюсь, принадлежал он моему спутнику.
– Вы? Опять вы? – удивился Джеффри, решив уже, что сегодняшний кошмар в виде русской белобрысой выскочки и инвалида в коляске будет преследовать его пожизненно. – Меня позвали сюда, так как я находился неподалеку, но и вы, я смотрю, далеко не ушли. Говорите, это дом многоуважаемого синьора Эроса?
– Именно так. – Эрос подъехал к ним на своей скрипучей коляске, с грустью поглядывая на сгоревший дом.
Полицейский затянулся сигаретой.
– Что, так спешили в ресторан спасти мир от бандитов, что забыли что-нибудь выключить?
«Все-таки он никогда не смирится с тем, что именно мы обезвредили матерых головорезов», – подумала Яна.
– Нет, все было выключено, – твердо ответил Эрос. – Что-что, а это я не забываю, даже при виде такой красивой женщины, как Яна.
– В доме старая проводка?
– Проводка менялась два года назад.
– Хм… Ну ладно, сейчас мои люди сделают предварительный анализ, пройдемте пока в мою машину, – предложил Джеффри.
Он помог Эросу вылезти из инвалидного кресла и забраться на заднее сиденье полицейского автомобиля. Яна села рядом с ученым, а Джеффри разместился на переднем сиденье.
– Даже со стороны понятно, что дом непригоден для жилья. У вас, Эрос, есть страховка?
– Есть.
– А место, где можно разместиться на время, имеется?
– Найду… Могу пожить в гостинице, могу напроситься к кому-то из друзей, – вяло ответил Эрос.
– В доме было много ценного?
– Сверхценного не было ничего, а так… все как у всех, – ответил ученый.
Тут открылась левая дверца, и на место водителя юркнул молодой шустрый полицейский, по всей видимости, помощник комиссара. Почему-то Яна сразу поняла, что он принес плохие новости.
– Ну что, самовозгорание? – зевнул Джеффри, явно не обладающий проницательностью Яны.
– Поджог, шеф! – блеснул парень белыми зубами.
– Вот как? И на основании чего вы это решили? – Батл с неприязнью посмотрел на него, больше всего в этот поздний час мечтая оказаться в теплой постели.
– Разбросанные вокруг дома и по всем трем этажам пустые канистры из-под какой-то горючей смеси сами наводят на определенные мысли. Если, конечно, хозяин дома их не коллекционировал. Но насколько мне удалось выяснить у соседей, здесь живет старый ученый, археолог.
– Канистры? – переспросил Джеффри, попрощавшись с мыслью о сне.
Эрос и Яна обратились в слух.
– Да, шеф, дом как следует окропили горючей смесью, поэтому он вспыхнул как спичка и мгновенно сгорел, словно промокашка.
– Сами без меня справитесь? – спросил Джеффри.
– Думаю, шеф, вам не следует уезжать, – вздохнул парень. – В доме найден труп…
– Что?!
– Труп, – спокойно повторил полицейский.
– Служанка! – выдохнул Эрос. – Она все-таки не ушла!
– Я не знаю, о чем говорит этот господин, но труп явно мужской, судя по скелету, а опознать его, по- моему, невозможно.
Джеффри покосился на Эроса.
– Кто жил с вами в доме? – спросил он.
– У меня была только приходящая служанка, – тихо ответил старик.
– Вы кого-то ждали?
– Нет.
– Кем же может быть несчастный? – допытывался полицейский.
– Понятия не имею.
– Вот дела! Если уж даже хозяин не знает, кто мог находиться у него в доме… – Джеффри с ужасом подумал, что сегодня на нем снова «повисло» безнадежное дело.
– Может, мне взглянуть на несчастного? – спросил Эрос, готовый помочь следствию.
Джеффри покосился на инвалида, словно оценивая, выдержит ли тот такое испытание. И в конце концов, вспомнив, как лихо старик обращается с холодным оружием, решил, что ничего плохого с психикой археолога не случится. Он кивнул своему помощнику, и повторилась обратная процедура – Эроса вынесли из машины и вновь разместили в инвалидном кресле. Ученого попросили дать адрес служанки в надежде,
