– Зрелище не для слабонервных, – согласился я. – Обработали на совесть!
– Мало того что меня избили, так еще и обиделись, – цинично подметил Павел Егорович.
– На что? – полюбопытствовал Синцов.
– Сказали, что мы с женой плохие люди. Не добрые. К нам гости пришли, а мы даже чашечку кофе не предложили…
– У нас нет кофе! – поспешно ответила супруга и тут же побледнела от страха.
Она с ужасом услышала шорох в детской комнате.
– Никак внучка проснулась? – спросил тот бандит, который постоянно избивал меня носком ботинка и махал ножом перед моим носом. – Может, она не такая и маленькая?
– Ей всего три годика, – дрожащим голосом ответила моя жена. – Уходите! Я не хочу, чтобы внучка вас видела. Нечего пугать ребенка. Забрали деньги, а теперь убирайтесь вон!
– Какая ты строгая, – направляясь к выходу, подметил второй, все еще держа нож в правой руке.
Он посмотрел на меня презрительным взглядом и внезапно поинтересовался:
– Хочешь хороший совет?
– Какой? – отчужденно спросил я.
– Пока не поздно, найди себе жену помоложе. Зачем тебе такая сварливая баба…
Ершов глубоко вздохнул и отчужденно добавил:
– Перед тем как выйти из квартиры, точно так же, как и Валентину, велели к вечеру приготовить еще триста двадцать тысяч. Иначе обещали повторить визит…
– Ну, это мы еще посмотрим, кто и кому нанесет визит, – запальчиво произнес я. – Мы навсегда убрали со своего пути Полкана и Рябого. Избавимся и от этих непрошеных гостей. Недавно я сломал Скрипачу челюсть. Если не сегодня, так завтра он будет ползать перед нами на коленях и станет умолять о прощении!
Закрыв лицо ладонями и делая вид, что сильно огорчен, я самодовольно улыбнулся. Теперь, вне всяких сомнений, Ершов с Синцовым будут заглядывать мне в рот и ловить каждое сказанное мною слово. Сами того не подозревая, они станут подчиняться моей воле и беспрекословно выполнять любые отданные мною приказы.
23
Я удобно откинулся на спинку переднего правого сиденья. Павел Егорович расположился сзади, а Синцов, как и положено водителю, был за рулем «Волги».
– После драки кулаками не машут, но мне очень хочется отомстить! Тем более что мне негде взять еще триста двадцать тысяч… – задумчиво проговорил Ершов. – Когда люди Скрипача ворвались в мою квартиру, я даже не смог оказать им достойное сопротивление. А ведь они не такие крутые, чтобы перед ними пресмыкаться! Конечно, я их не испугался, но в первую очередь думал о жене и внучке.
– Меня обезоружили тем же способом, – признался Синцов. – Я волновался за жену и дочерей. Иначе ни за что не отдал бы им деньги…
Я понимающе кивнул головой, хотя по-прежнему в глубине души испытывал огромное чувство удовлетворения. Теперь, когда Синцов с Ершовым были втоптаны в грязь и жестоко унижены, мне ничего не стоило склонить их на свою сторону и со временем привлечь к распространению наркотиков.
– Каждый из вас был в Чечне, принимал непосредственное участие при освобождении Грозного. Вы оба имеете боевые награды, – размеренно сказал я. – Сейчас другое время, другие нравы. Мы должны действовать не так, как действовали на войне. Теперь для достижения определенной цели необходимы новые приемы ведения борьбы с воротилами криминального бизнеса. Мы должны стать полноправными хозяевами этого города!
Я специально делал особое ударение, преднамеренно выделяя слово «мы». Мне нужно было, чтобы Валентин с Павлом Егоровичем поверили в то, что, согласившись сотрудничать со мной, обязательно станут моими равноправными компаньонами.
– Итак, если верно понял, – продолжил я, – эти ухари сначала забрали деньги у тебя, Валентин, а затем ночью явились к Ершову?
Синцов утвердительно кивнул головой.
– Из нас двоих они сначала подкараулили меня, – сказал он. – Потом навестили Павла Егоровича и до смерти перепугали его супругу.
– Хорошо хоть внучку не разбудили, – огорченно вздохнув, буркнул Ершов.
– Теперь очередь за мной… – констатировал я. – Буквально сегодня утром, когда вышел из дома, кто-то побывал у меня в гостях и вверх дном перевернул всю квартиру.
Я уловил на себе удивленные взгляды. Разумеется, никого не было в моем доме, но я должен был убедить своих друзей в том, что наравне с ними подвергаюсь опасности.
– Подозреваю, что это была та же самая компания, – экспромтом сочинил я. – Возможно, наведался сам Скрипач…
– Значит, твои деньги, которые у тебя были, они тоже забрали? – логически рассуждая, произнес Валентин.
– Если бы они это сделали, то уже через пять минут исчезли бы из города, даже не вспомнив о ваших долгах. Уверен, моих денег им бы хватило на всю оставшуюся жизнь! Но, к счастью, я не такой идиот, чтобы хранить имеющуюся у меня наличность в съемной квартире! – после небольшой, но многозначительной паузы сказал я.
– И много у тебя бабок? – бесцеремонно поинтересовался Павел Егорович.
Меня не застал врасплох его прямой и некорректный вопрос, в котором прозвучала циничная интонация. Вдобавок ко всему, в его тоне было что-то неуловимое, порожденное завистью.
– Достаточно, чтобы создать серьезную фирму и вытащить вас из нищеты, – уклончиво ответил я. – За такие-то деньги уж точно могут убить!
Я поерзал на сиденье, выбирая более удобное положение, и добавил:
– Что самое интересное… О той сумме, которая у меня есть, знал только один человек…
– Ты кого имеешь в виду? – спросил Синцов. – Кто-нибудь из местных…
– Я говорю о хозяине весьма преуспевающего кафе «Золотая нива». Есть такой Беркутов Сергей Власович. Может, что-нибудь о нем слышали?
Павел Егорович отрицательно помотал головой. Валентин на мгновение задумался, затем мрачно осведомился:
– Этот человек скорее всего не в ладах с законом?
– В том-то и дело! Именно поэтому у меня есть некоторые основания его подозревать. Но все ж таки я не верю, что он мог принимать участие в ограблении моей квартиры. Впрочем… Ограблением это не назовешь! У меня ничего не пропало. У того, кто взломал дверь, была определенная цель…
Я перевел взгляд на Павла Егоровича, потом вновь посмотрел на Валентина. Ни один из них не заподозрил меня во лжи и не заметил, как ловко я настроил их против Беркута. Хозяин «Золотой нивы» за отказ совместного сотрудничества должен был понести суровое наказание. Он и подобные ему бизнесмены обязаны были раз и навсегда усвоить, что к моим предложениям необходимо относиться серьезно.
– Может, попробуем по-хорошему договориться со Скрипачом? – внезапно сменив тему разговора, спросил Валентин.
– Ни в коем случае! – дерзко ответил я. – Вы оба вернули ему деньги, и что из того? Теперь его люди требуют более крупную сумму. Этим обнаглевшим типам взбрело в голову ободрать вас как липку?
– Их даже не интересует, есть у меня деньги или нет! – с огорчением произнес Ершов. – Вынь да положь…
– В какое время и где ты должен с ними встретиться?
Этот вопрос я специально задал повышенным командирским голосом.
– Не знаю. Они обещали позвонить на мобильник, – замялся Павел Егорович.
– Когда?
– Ближе к вечеру…
Синцов мельком посмотрел на часы.
– Мне обещали сообщить место встречи в двадцать часов. Сейчас полдень. Двенадцать пятьдесят…
