Замыкавшие колонну ларские бароны оказались лучше подготовлены, да и времени у них было намного больше. Случись им встретиться один на один с лоэрнцами, неизвестно, кто взял бы победу на поле боя. Одних пять сотен и других столько же. Но полторы тысячи гендованцев, впрочем, уже намного меньше, попросту смяли боевые порядки ларцев, втянув тех в общее стремительное бегство.

Лишь быстро наступившая темнота спасла объединенное войско от полного разгрома и уничтожения. К ларским землям вышло чуть больше тысячи человек. И еще две — три сотни долго бродили по окрестным землям, маленькими группами возвращаясь в Ларск.

Второе поражение ларские войска получили пару седьмиц назад. В городе по случаю рождения наследника графской короны несколько дней шли торжества. Все основательно перепились. Маркиз Ильсан, ставший дядей, с жестокого перепоя поднял на рассвете подчиненные ему гендованские отряды и повел их на захват того самого неуступчивого лоэрнского замка. Впрочем, ему удалось собрать только половину своих солдат — тех, кого смогли найти, и главное — кого удалось разбудить.

Так до конца и не протрезвевшее войско прошло лишь половину пути и нарвалось на лоэрнский разъезд. По словам маркиза, тех было не менее тысячи, хотя на самом деле это была неполная сотня. От полного уничтожения союзников спасли два отряда ларских баронов, накануне несших охрану стен, и поэтому оставшихся трезвыми. Ларцы подоспели вовремя, но половина гендованцев осталась лежать на поле, нет, не боя, а избиения.

Все эти неудачи, конечно, не могли добавить радости. Хотя главная радость была — в Ларске у графа появился наследник. Дарберн был ошеломлен. Он стал отцом и это крошечное существо — его сын! Он был готов носить немного располневшую Эльзину на руках, если бы они у него были.

Дар собирался назвать своего кроху Ксандром, в память об исчезнувшем брате. Однако Эльзина резко этому воспротивилась.

— Но, дорогой, я считаю, что наш сын должен получить имя в честь твоего погибшего отца. Винтольд! И только Винтольд. Только так ты почтишь память своей погибшей семьи.

И Дар согласился. Конечно же, его супруга, как всегда права. Правильно, что прислушивается к ее советам. Вот только ее брат приносит неудачу его войскам. За два сражения он потерял более шестисот солдат и почти все они — гендованцы. Да и ларские его вассалы в последнее время все больше хмурятся. Хорошо, что хоть у них потерь почти нет.

Причиной двух поражений, без сомнения, был Ильсан. Но ведь в первом случае вместе с ним был такой опытный человек как граф Тратьенский. И всё равно — полный разгром. Но кого еще поставить во главе войска? Гендованцы не захотят подчиняться, если во главе он поставит кого — нибудь из ларских баронов. А ведь у него здесь еще есть, пусть и небольшие, но отряды из Амариса. И наемники. Те опытные солдаты, но их командир уже открыто высказал Дарберну, что опасается быть под началом Ильсана. Значит, придется самому возглавить войско. Но ведь он ничего не умеет!

Эх, был бы жив брат Сашка, тот бы смог. Что с ним? Последний раз, по словам герцога Гендована, его видели больше года тому назад в компании с бандитами. А потом в ту местность прорвались орки. Он, конечно, до сих пор не теряет надежды, но, увы, Эльзина с братом, наверное, правы. Сашки больше нет. Или орки, или бандиты или еще что — нибудь. Да хоть бы и Черный Герцог. Тот ещё негодяй.

Исполнился год, как Дар вернул себе Ларск. Неужели Сашка не дал бы о себе знать? Он, конечно, не подозревал, что Дар — наследник ларского титула, но за этот год многие ларские дворяне исколесили весь Атлантис, сообщая всем и каждому, что ищут Сашку, брата Дарберна, графа Ларского. Даже в Хаммий ездили, сообщив, что дают в награду сто золотых за найденного Сашку. А в ответ — тишина. Как сквозь землю провалился. Неужели, и в самом деле, Сашка уже давно в земле? Или в желудках орков.

Но ведь и его, Дарберна, все давно похоронили. Шесть лет прошло как Дарберн пропал для всех, а он — вот, жив — здоров. Надежды почти нет, но хоть какая — то крошечная, но — теплится. И еще у него есть Эльзина. А теперь и маленький Винтольд.

Правы были люди, когда говорили, что беды следуют одна за другой. Через несколько дней после годовщины коронации, прискакал гонец из Лоэрна. Самозванец Пургес накануне годовщины своей незаконной коронации бросил большую часть войск против графа Снурского. Хотя, правильнее было сказать, что мятежный лоэрнский граф решил пойти ва — банк и одним ударом взять столицу. Ведь как стало известно, Черный Герцог пообещал руку лоэрнской принцессы Алиции тому из семейств лоэрнских графов, кто первым захватит Лоэрн.

Вот Снури на свою голову и собрал всех, кого возможно, и двинул войско против Пургеса. Тот не стал дожидаться, когда отряды Снури подойдут к городу и сам повел армию на своего непокорного графа. В полудне пути от столицы две армии встретились. Силы были примерно равны. У Снури людей чуть больше, зато у Пургеса в войске было больше солдат, а не ополченцев, как у его противника.

Начало битвы не предвещало никаких неожиданностей. В бой вступила королевская кавалерия, ее отбросили, впрочем, она и не собиралась завязнуть в рядах противника. Потом тоже произошло при атаке войск графа. И уже кавалерия графа отходит в сторону, концентрируясь по краям пехоты. Вот обе пехоты двинулись навстречу друг другу. Лоэрнцы даже не шли, а скорее, бежали, возбужденно маша мечами и громко крича. А графская пехота шла медленнее и поэтому сохраняла свой порядок.

Со стороны можно было сказать, что лоэрнцы, потеряв строй и превратившись в несколько неорганизованный поток, тактически поставили себя в более проигрышное положение. Однако все изменилось, когда ряды противников сошлись друг с другом. Лоэрнцы дрались как безумные. Редкий графский солдат мог устоять на ногах, если меч лоэрнца ударял по его доспехам. Снурские щиты разбивались вдребезги уже после нескольких ударов лоэрнских мечей. Правда, и лоэрнцы падали под ноги своим противникам, войдя в боевой раж, они частенько подставляли врагу открытые свои участки. А некоторые и вовсе, отбросив щиты, с бешено вытаращенными глазами буквально вгрызались вглубь рядов противника. Если бы в графских войсках не было столько слабо вооруженных ополченцев, возможно, еще можно было изменить ход боя. С помощью той же кавалерии. Но ополченцы вообще не могли противостоять лоэрнцам и падали гроздями под ноги накатывающимся грозным валам противника.

Когда ряды пехоты графа Снури были разрублены пополам, началось ее избиение. Графская кавалерия пыталась помещать этому, но завязла в лоэрнских рядах. А затем в тыл графской кавалерии ударила кавалерия Лоэрна. Разгром был полный. В том бою погиб и сам граф и его младший сын. Тот самый, претендент на руку принцессы Алиции. Старший сын графа был ранен и попал в плен. Погибли и многие бароны и рыцари, примкнувшие к незадачливому графу.

А Пургес Первый, благоразумно находившийся на безопасном расстоянии, достаточном в случае поражения его войск для бегства в лоэрнскую крепость, улыбнулся своими тонкими губами и тихо произнес:

— Вот и хачху снова пригодился.

Приближенные Пургеса, ожидавшие результатов боя рядом со своим господином, наперебой бросились поздравлять своего короля, вознося до небес его военный гений. И тут же стали требовать, чтобы победоносные лоэрнские войска немедленно выступили против второго мятежного графа.

Пургесу была приятна лесть своих придворных. Он милостиво им улыбался и даже бросил что — то вроде того, что куда бы они делись, если бы не он и не его гений. Но вот идти против графа Эймудского он наотрез отказался. Пургес был человеком весьма осторожным, кроме случаев, когда промедление могло его погубить или не дать исполниться его самым заветным желаниям. Еще когда он был всесильным графом Тареном, уже тогда многие могли убедиться в этих чертах его характера. Сейчас, благодаря постоянно изливающейся лести приближенных, он и сам все больше считал себя совершенно исключительным, лучшим из лучших. Но бросить все войска против графа Эймуда, поставить всё, что он имеет на кон, он не решился. Хотя бы потому, что он не знал размера потерь своего войска. А главное — он знал, что эффект от применения настойки хачху вскоре окажется противоположным первоначальному. Слишком много сил отдали его солдаты, и организм сейчас будет требовать отдыха. Нет, наступать никак нельзя…

Известие о поражении графа и гибели всей его семьи произвело гнетущее впечатление в Ларске. Некоторые вассалы стали уезжать в свои замки, желая укрепить их, если Пургес решит бросить войска против ларских земель. Ильсан слал письма своему отцу, требуя новых солдат и денег для покупки наемников. А сам герцог Гендована стал всё чаще задумываться, не заключить ли с королем Пургесом соглашение. Он был готов отдать тому голову своего зятя, Дарберна, и даже пожертвовать своим внуком в обмен на признание Ильсана новым ларским графом с вассальной клятвой Пургесу.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату