называю тебя так, и при этом думать забыла о столь раздражающей меня вежливости, — решение уже принято. Или я неправ?
— Я еще думаю, — ворчливо протянула я, ответив ему так же, как и он мне только что. Затем встрепенулась: — А нейн Винсон? Что случилось с ним? И чем же все закончилось в том доме?
— Полагаю, твои друзья с радостью поведают тебе развязку истории. — Себастьян покачал головой и прикрыл открытой ладонью невежливый зевок. — Прости, Трикс, но я в самом деле зверски устал. Так что до встречи.
Напоследок он вежливо кивнул мне и наконец-то удалился.
Я семимильными шагами шла на поправку. Если честно, было вообще непонятно, почему Дора держит меня в постели, категорически запрещая вставать. Чувствовала я себя абсолютно нормально. Только в первый день меня немного беспокоила слабость, от которой то и дело темнело в глазах. Но затем все пришло в норму, и я принялась страшно скучать. Любые мои попытки прервать навязанный постельный режим встречали жесточайшее сопротивление со стороны верной компаньонки. Была только одна причина, по которой я сразу же не устроила шумный скандал Доре: страх. Говоря откровенно, я жутко боялась, что Дора привяжет меня к постели, если я начну настаивать на своем освобождении. Уж больно нехороший огонек загорался в ее глазах каждый раз, когда я пыталась выбраться из постели.
Стоит ли говорить, что к концу вторых суток моего воскрешения я готова была взвыть от скуки и безделья. К тому же меня продолжало снедать жесточайшее любопытство. Седрик почему-то совершенно не торопился навестить меня и рассказать, чем же закончилось наше расследование. Правда, он прислал мне огромный букет красных роз с краткой запиской «Прости». Но его подарок немного терялся рядом с куда более шикарным букетом дорогущих орхидей, присланным от Себастьяна с чуть менее лаконичным посланием «Я жду твоего ответа».
Признаюсь, сначала я собиралась выкинуть подарок моего настырного начальника, но цветы были столь красивы и нежны, что у меня просто не поднялась рука. Правда, и оставить их у себя в спальне я не могла. Если Седрик решит навестить меня, то он без особых проблем поймет, кто был вторым дарителем. И вряд ли моего жениха обрадует тот факт, что я принимаю знаки внимания Себастьяна. Поэтому я попросила Дору забрать вазу с компрометирующим меня букетом в свою комнату.
А вот что делать с подвеской, которую перед началом расследования передал мне Янор, я совершенно не представляла. Я обнаружила ее на прикроватной тумбочке сразу же после ухода Себастьяна. Понятное дело, надевать ее больше не собиралась. Как-то не верила я во внезапно проснувшееся благородство противного блондина. Да и потом, чем мне заняться в его спальне, пусть и в нематериальном виде? Разве что только вцепиться мертвой хваткой, пытаясь выяснить, чем же для остальных завершилось наше путешествие в дом с привидениями. Однако меня не оставляла смутная уверенность, что Себастьян предпочтет в очередной раз отмолчаться, оставив меня изнывать от любопытства. Я понимала, в чем заключался его план. Он хотел, чтобы Седрик лично признался мне в своей ошибке.
Все эти мысли и тяжкие раздумья сводили меня с ума. Я понятия не имела, что делать в сложившейся ситуации. Плюнуть на свои страхи и все-таки встретиться с Себастьяном во сне, если Седрик и дальше будет игнорировать мое возвращение из мира мертвых? Или же воспитывать в себе добродетель терпения? И я терзала несчастную подвеску, то примеряя ее, то пряча в самый дальний угол тумбочки.
Как ни странно, первым мое вынужденное постельное заключение и затянувшуюся пытку ожиданием прервал Кайл. Это случилось на третий день. Я как раз пыталась влить в себя хотя бы ложку наваристого куриного бульона. Дора, словно выполняя шуточное распоряжение Себастьяна, принялась кормить меня им на завтрак, обед и ужин. И я уже видеть не могла этот бульон, хотя некогда относилась к нему более чем благосклонно.
Вот и в этот раз я мрачно крошила хлеб в тарелку, которая стояла передо мной на специальном столике, и всерьез размышляла, успею ли вылить ненавистный бульон в окно, не будучи застигнутой на сем преступлении Дорой. Но меня беспокоило, не попадет ли горячее ароматное блюдо за шиворот какому- нибудь бедолаге-прохожему. В прошлый раз мне повезло, но вдруг удача отвернется от меня? Если поднимется скандал, то мои несчастные соседи вполне могут выселить меня из этого района общим голосованием.
— К тебе посетитель! — громогласно объявила Дора, распахнув дверь и оборвав мои мрачные раздумья. Недовольно покачала головой при виде так и не съеденного обеда, но ничего не стала говорить. Лишь вздохнула и убрала столик в сторону.
Понятное дело, я тотчас же все внимание обратила к гостю. Неужели наконец-то Седрик решил явиться пред мои грозные очи?
Увы, как я уже говорила, нежданным визитером оказался Кайл. Несчастный рыжий парень испуганно выглянул из темного коридора, сжимая в руках огромный букет лилий.
— Привет, — удивленно поздоровалась я, менее всего ожидая увидеть именно его.
— Добрый вечер, сьерра Беатрикс Ильен! — с неожиданным официозом провозгласил Кайл. Но так и остался мяться у порога, бездумно обрывая лепестки с самого большого белоснежного цветка.
— Дай сюда! — не выдержала такого кощунства Дора. Отняла у него букет и милостиво обронила через плечо: — Я пойду поставлю цветы в воду. А вы пока пообщайтесь.
Как только мы остались наедине, Кайл загрустил еще сильнее. Искоса глянул на меня — и мою кожу пощекотало осторожное прикосновение какого-то изучающего заклинания.
— Как видишь, я не умираю, — с усмешкой проговорила я, без особых проблем поняв, что именно тревожит бедного юношу. Покосилась на закрытую дверь и с невольным вздохом добавила, благоразумно понизив голос: — Более того, чувствую себя бодрой и здоровой. И если бы не Дора, то давным-давно встала бы с постели.
— Я все слышу! — ворчливо уведомила меня из-за двери Дора, видимо по своей дурной привычке оставшись подслушивать. — Тришенька, милая, но это исключено. Себастьян велел мне не менее недели продержать тебя в постели. И хотя я этого нахала терпеть не могу, но намерена выполнить его распоряжение.
При упоминании о Себастьяне лицо Кайла изысканно позеленело. Будто его ткнули носом в кровоточащую рану. Юноша как-то затравленно огляделся, затем вопросительно уставился на меня.
— Я бы предпочел, чтобы наш дальнейший разговор остался тайной, — несколько высокопарно заявил он. — Сьерра Беатрикс, вы не возражаете?..
— Еще раз назовешь меня сьеррой — в нос получишь, — беззлобно пообещала я и пожала плечами. — Валяй. Ставь свои заклинания.
Тотчас же стены комнаты окрасились знакомой лиловой дымкой, не пропускающей звуки, и Кайл со вздохом удовлетворения оглядел творение своих рук.
— Я рад видеть вас в добром здравии, Беатрикс, — любезно произнес он, пусть и не выходя за обычные рамки вежливости, но избавившись от пугающей холодности.
— Я тоже рада видеть тебя. — Я снисходительно усмехнулась. — Право слово, уже волноваться начала. И ты, и твои товарищи меня крупно разочаровали. Или вам плевать на мое здоровье?
Как я ни старалась держать свои эмоции под контролем, но на последней фразе голос все-таки немного дрогнул, выдавая мою затаенную обиду.
Хвала богам, Кайл не мог похвастаться внимательностью Седрика или раздражающим умением Себастьяна угадывать мысли, поэтому ничего не заметил. Присел на самый краешек стула, стоящего около кровати, и с душераздирающей грустью вздохнул.
— Простите, Беатрикс, — уныло проговорил он. — Я понимаю, что должен был навестить вас сразу же, как только стало известно о вашем чудесном спасении. Но…
Он не закончил, лишь опустил голову ниже, почти уткнувшись носом в колени. Его оттопыренные уши заполыхали ярко-алым огнем смущения, таким же жарким, как его рыжая шевелюра.
Я молчала, с интересом наблюдая за его реакцией. Кажется, он умирает от стыда. Неужели так переживает за свой провал в доме рода Криас?
— Дейла права, — наконец глухо продолжил он. — Я не боевой маг. Я так, тряпка. Хуже девчонки! Какой из меня маг, если я даже вида крови не переношу? И, наверное, до самой смерти буду слушаться матушку.
