порядке. — Райли улыбнулся, обнажив ровный ряд белоснежных зубов. — Не беспокойся. Твоя роль совсем простая. Я представлю тебя всем нужным людям, а от тебя потребуется лишь поддержать непринужденный, легкий разговор. Естественно, им будет любопытно, и они станут проявлять интерес к тому, какое ты имеешь ко мне отношение. Отвечай кратко и не слишком приукрашено. Тогда мы сможем убедить всех, что ты всего лишь моя подопечная, а не моя сестра по отцу. Если сделаешь все как следует, вечер закончится благополучно, и тебе больше не придется сталкиваться с такими неприятными ситуациями.
Она сдержанно кивнула.
— Сегодня, — продолжал он, — нам предстоит сложный вечер, но я в тебя верю.
Эйприл ухватилась за перила, и Райли положил ладонь поверх ее руки. Когда она посмотрела на его руку, он поспешно ее убрал. Слишком поспешно.
— Райли, — неуверенно произнесла Эйприл, — если бы мы с вами не встретились… так, как мы встретились… Ну, к примеру, если бы мы встретились на улице… Как вы считаете, мы бы… В общем, вы понимаете.
Он уставился на свои вычищенные блестящие сапоги.
— Не знаю. Возможно, что нет. Мы живем в разном обществе, ты и я. Маловероятно, что мы вообще встретились бы. Такого рода связь высший свет не приветствует.
Она закусила губу.
— Понимаю.
— Видишь ли, Эйприл, — сказал Райли, — я много думал о нашей встрече в тот день, когда была охота.
— И я тоже.
Она выдержала его многозначительный взгляд.
— Я хочу, чтобы ты знала — я повел себя довольно глупо.
Эйприл застыла.
— С моей стороны было дурно воспользоваться твоей слабостью. Я надеюсь, что я тебя не испугал.
— Нет, — натянуто ответила она. — А я вас?
Он еле заметно улыбнулся:
— Нет. Но нам следует придерживаться наших ролей. Ты — моя подопечная, я — твой опекун. Как твой опекун, я был бы весьма расстроен, почувствовав, что не оправдал твоего доверия.
Эйприл ничего не ответила, и Райли тяжело вздохнул.
— Пожалуйста, пойми меня правильно. Ты красивая девушка, и я нахожу тебя очень привлекательной. Но я не могу повести себя с тобой нечестно. На балу будет много замечательных джентльменов, которые хотят найти жену. У тебя появится возможность завоевать их расположение, если… твоя репутация будет незапятнанной.
Эйприл в растерянности заморгала и переспросила:
— Завоевать… что?
Он кашлянул.
— Как твой опекун, я обязан выдать тебя замуж за подходящего…
— Выдать замуж? Значит, я буду… заявлена вашим гостям как возможная невеста? Торги с высокими ставками? Кто больше? — В уме моментально всплыл ультиматум мадам, когда на продажу выставлялась ее девственность. — Вы поэтому хотите, чтобы я присутствовала на балу?
— Конечно, нет.
— Вы собираетесь от меня избавиться?
Губы у нее задрожали.
— Черт возьми, Эйприл, — с озабоченным видом произнес Райли, — ты же знаешь, что не можешь здесь остаться навсегда.
В ее глазах появились слезы.
— Да! Чертовски верно.
Она кинулась вверх.
Он поймал ее на первой же площадке.
— Эйприл, подожди! Ты меня не так поняла. Я хочу сказать, что ты и я… мы не должны любить друг друга. Мы слишком разные. Мы… не подходим…
Она повернулась к нему.
— Вы должны извинить меня, милорд, но я всего лишь бедная, глупая служанка. Это имеет в виду маркиз, когда говорит, что он слишком хорош для таких, как я?
Ее сарказм доказывал, что она намного проницательнее, чем он думал. Правда заставила его устыдиться.
В голове прозвучали слова Агаты, и он их повторил:
— Мы женимся и выходим замуж по необходимости и никогда по любви. У меня есть долг перед родовым именем. Это вопрос чести, и только. Ты не можешь понять трудностей человека моего положения.
Эйприл прищурилась:
— О! Как же вы высоко залетели! И вы смеете говорить о своих трудностях! Вам никогда не приходилось рыться в объедках, чтобы найти еду. Или всю зиму спать на полу в кухне, потому что это самое теплое место в доме. Или вообще не спать, потому что боитесь пьяных приятелей отца, а он сам слишком пьян, чтобы оградить от них дочь. Вы же сидите здесь, в этом… в этом дворце, вы сыты, обуты, и беспокоиться вам не о чем, вам не надо думать о том, как выжить. Все заботы только — как преуспеть. И вы собираетесь просветить меня о трудностях жизни? Простите, милорд, но мне безразличны ваши заботы. А что касается ваших планов выдать меня замуж, я советую вам хорошенько посмотреть на собственного отца. Вы оба одного поля ягоды. Слишком гордые, чтобы увидеть что-то, что находится дальше вашего носа, даже если это женщина, которой вы небезразличны. Катитесь вы оба к дьяволу!
Эйприл замахнулась на него чем-то объемистым, метя в голову, но Райли, к счастью, успел увернуться. Саквояж ударился в стену и раскрылся, а его содержимое вывалилось на ступени.
Райли схватил Эйприл и крепко сжал запястья. Пустой саквояж выпал из ослабевших пальцев.
— Отпустите меня! — закричала Эйприл, но Райли и не подумал это сделать. Она яростно вырывалась, и возмущение придало ей сил. — Отпустите, говорю!
— Отпущу, когда перестанешь целиться мне в голову. Я не хочу, чтобы ты раскроила мне череп.
— А надо было бы, наглый негодяй. Может, немного свежего воздуха, чтобы проветрить вам мозги, не помешает!
Она вырывалась, пытаясь его лягнуть, и ей это удалось.
— Ах так! Предупреждаю — не смей лягаться или очень пожалеешь.
— Я уже пожалела. Пожалела, что встретила вас.
Жалость к себе лишила ее сил, и на глаза навернулись злые слезы.
— Вот так-то лучше, — сказал Райли и резко ее отпустил.
Она потеряла равновесие и села на ступеньку. Он наклонился и поднял открытый саквояж.
— Что это? Ты куда-то едешь?
— Да. Как можно дальше от вас.
— Твое желание скоро сбудется, но не сегодня.
— Сожалею, лорд Блэкхит, — задыхаясь, проговорила Эйприл, — но я не собираюсь сегодня на ваш праздник.
— Что?
— Я не пойду на ваш проклятый бал!
— Черта с два не пойдешь. Пойдешь как миленькая. Будь добра вспомнить…
— Мое место? — язвительно закончила Эйприл.
— Наш уговор, — раздраженно произнес он. — Если память мне не изменяет, в обмен на мое покровительство ты согласилась на два условия: пойти на бал и отдать мне дневник Вивьенн. Пока что ты не выполнила ни одного.
— Я больше не нуждаюсь в вашем покровительстве. Я не хочу иметь с вами ничего общего.
