потерь, перебазируемся в Снежинск.
– Вы же знаете, почему Бочкарев отказался сюда переезжать, – сказал генерал. – А вас ничего не пугает?
– Нет. Поставщики не будут работать с вами напрямую, они не доверяют военным. Слишком много вы перебили курьеров на Афганской границе. Даже если я вам предоставлю список поставщиков, вы с ними не договоритесь. Они просто уйдут из этой зоны. Россия огромная, товар в большом дефиците. Спрос выше предложений. Наш вариант лучший из возможных. Для себя мы не требуем доли Бочкарева, нас устроит двадцать процентов. Мы разберемся, как их поделить.
– И вы нам доверяете?
– Разумеется. Речь идет о предоплате. Сначала деньги, потом товар на соответствующую сумму.
– Армия не может взять на себя это.
– И не надо. Армия не нужна. Есть надежные люди среди гражданского населения или отставники, за которых вы не в ответе.
– Идея заманчивая, – сказал генерал, пожевав губами. – Что вы от нас хотите?
– Содействия в проведении спектакля. Нам нужен фейерверк, следствие, разоблачение и громкая победа добра над злом. Топорная работа здесь не пройдет, сценарий и исполнение должны быть ювелирными.
– Это уже не по моей части. В целом, я план одобряю, остальное решите с Михал Михалычем. Он полковник запаса, много лет руководил разведкой, сейчас курирует все вопросы, связанные с Бочкаревым.
Генерал встал.
– Можете продолжать переговоры.
После того как начальник ушел, полковник запаса закурил, с улыбочкой разглядывая гостей своими колючими глазками.
– А вы смелые люди, если решили пойти войной на Бочкарева.
– У нас нет выбора, – пожал плечами Казимир.
– Это я уже понял. Двое моих людей внедрены в ближний круг Бочкарева, но они не подавали сигналов опасности.
– Потому что сам Бочкарев ее не видит. Он слишком самоуверенный тип и считает себя гением. Вы ознакомьтесь с бумагами, которыми генерал побрезговал.
Михаил Михайлович взял папку и встал.
– Мне надо все обдумать. Увидимся вечером, я загляну к вам в гостиницу, и мы покумекаем над деталями. Сейчас вас отвезут обратно. Подумайте о спонсорах, генерал не даст денег на войну. Их могут дать предприниматели, если вы пообещаете им очистить город от героина.
– Такие люди имеются, – сказал Соснин, – но им понадобятся некие услуги.
– Сделаем все, что в наших силах. Силы у нас есть, но нет средств. Нужно найти определенный компромисс.
12
Они терзали друг друга, словно оба не видели противоположного пола много месяцев. Эльвиру еще можно как-то понять, она жила с ненавистным мужем, но Дмитрий… Его жена была ничуть не хуже любовницы, если не лучше. Мужчин трудно понять, иногда они сами не знают, чего хотят, а если знают, то умеют скрывать свои стремления. Не все, разумеется. Наконец Эльвира закричала. Через минуту они, потные и обессиленные, лежали на широкой кровати и приходили в себя.
Удовлетворенная женщина закурила и, взглянув на любимого мужчину, тихо сказала:
– Нет, я тебя никому не отдам.
– Ты сначала возьми, а потом решай, отдавать или нет.
– Возьму. Кажется, лед тронулся.
– На моем берегу. С твоей стороны ничего похожего не видно.
– Надо немного переждать. Две смерти подряд взбаламутят не только наш городишко. Нам надо найти исполнителя, план я уже придумала.
– Связываться с киллером глупо.
Дмитрий закурил.
– Я так и не разглядела твою жену. Эта чертова вуаль на похоронах… Она на улицу когда-нибудь выходит?
– Выезжает. Лифт спускает ее в гараж. Я весь в работе, теперь тем более. Меня назначили генеральным директором. Чем занимается Маша целыми днями, не знаю. Пьет. Вечером от нее всегда разит коньяком. В карты режется со своими подругами. Я их не видел, но шофера за ней посылал, пару раз напивалась до чертиков.
– А почему бы не взять ее под контроль? В казино веселей, и там она будет у всех на глазах. Я дам ей выиграть пару раз, это же трясина, крепко засасывает. Пусть напивается. Так о ней сложится определенное мнение, в «Вальяже» собирается весь свет. Ты у нас слывешь трудоголиком, порядочным бизнесменом, а ее мы выставим обычной стервой-алкоголичкой.
– Она в свет не выйдет.
– А пусть приходит инкогнито. Ей необязательно себя называть. Ее никто не знает в лицо, но для светских львиц нет секретов, они любую кость обсосать могут. Новичок всегда вызывает любопытство, а слух пустить ничего не стоит. Мужика ей подсунем, вдруг сработает. Тебе нужен компромат на жену. Ты белый и пушистый, а она вся в дерьме. Такие бабы часто попадают в неприятные истории и нередко это кончается трагически.
– Любопытная мысль.
Дмитрий встал с кровати и начал одеваться.
– Мне идея нравится, только с Марией вряд ли такой фокус пройдет. У нее нюх, как у собаки, я не хочу, чтобы она меня в чем-то заподозрила. Пусть живет, как живет, а ее роль мы доверим двойнику. Не важно, в какую лужу он угодит, над ним можно экспериментировать. Сделаем так, что обычную артистку будут считать моей женой. Я ее даже в свой дом пущу.
Эльвира приподнялась на локтях.
– Боюсь, я тебя не понимаю, Митя.
– Да все очень просто. Машку я сам прихлопну. Закопаю кости в подвале, и дело с концом, а двойник займет ее место. Теперь, когда я стал генеральным директором, она больше не будет появляться на фирме и присутствовать на совете директоров, там, где все знают настоящую Марию Мезенцеву в лицо.
– Кто еще хорошо ее знает?
– Семейный врач. Но с этим прощелыгой я договорюсь. Он с радостью избавится от Марии, она о нем знает то, чего никто не должен знать.
– Кто еще?
– Прислуга, шоферы, но их можно поменять, как только Маша исчезнет, а новые будут видеть только двойника.
– Ты гений, Митя!
– Так. Я пошел. Мне надо сделать кое-какие дела.
– Прямо сейчас? Подожди, не уходи.
– Увидимся на днях. Я позвоню, – решительно сказал Дмитрий и ушел.
В это же время Мария сидела в кабинете упомянутого профессора Флярковского.
– Самое худшее позади, Генрих Адамыч. На сей раз все кончилось благополучно. Теперь у вас стало на одного клиента меньше, но получать вы будете больше. Мне кажется, история моего семейства еще не окончена.
– Вас что-то беспокоит?
