– Мне нужен от вас по возможности точный и полный отчет о том, что здесь только что произошло. Вы выяснили имя этого человека? Говорите вы, – он обратился к констеблю, которые разговаривал с Санскритом.
– Нет, сэр. У него был специальный пропуск, сэр.
– Вы хорошо разглядели пропуск?
– Да, сэр.
– Но имени не прочитали?
– Я... нет... я его толком не разобрал, сэр. Начинается на “С”, потом там еще “К” есть, “Сан” что-то такое, сэр. Пропуск был в порядке, сэр, с фотографией, как в паспорте. Фотография точно была его. Он не просил, чтобы мы его впустили, сэр. Ему только нужно было кое-что передать. Если бы он внутрь просился, мы бы записали имя.
– А так вы его даже не заметили.
– Сэр.
– Что именно он сказал?
– Он хотел передать письмо, сэр. Первому секретарю посольства. Я его осмотрел, сэр. На конверте было написано “Первому секретарю”, а в углу “Для предоставления Его Превосходительству Президенту”. Крепкий конверт из желтой бумаги, сэр, но совсем тоненький, сэр.
– Что дальше?
– Я сказал, что время для передачи письма неподходящее. Говорю, давайте его мне, я после передам, сэр, но он ответил, что обещал доставить конверт лично. Там, говорит, внутри фотографии, Президент потребовал, чтобы их проявили и отпечатали как можно быстрее, пришлось, дескать, постараться, только полчаса назад закончили. Говорит, у него инструкции – передать их через ночного портье Первому секретарю.
– И?
– Ну, я взял конверт, посветил фонариком, – наощупь в нем вроде как картонная папка лежала. Никаких шансов, что там могло оказаться что-нибудь опасное, сэр, и потом, у него же был специальный пропуск, ну и мы разрешили передать конверт и... вот и все, сэр.
– А вы, стало быть, позвонили в дверь? – спросил Аллейн у другого полицейского.
– Сэр.
– Он что-нибудь сказал ночному портье?
– Они не по-английски говорили, сэр. Обменялись несколькими словами, по-моему, на туземном языке. Потом портье взял конверт и захлопнул дверь, а этот человек пожелал нам спокойной ночи и ушел.
Во все продолжение беседы мистер Фокс каменно взирал на того из констеблей, к которому в данный миг обращался Аллейн, причиняя бедняге явное беспокойство. Когда беседа закончилась, он похоронным тоном сообщил в пространство, что он-де не удивится, если этой историей займутся На Самом Верху, отчего оба констебля заледенели.
Аллейн сказал:
– Вы обязаны были немедленно обо всем доложить. Если мистер Гибсон не узнает об этом происшествии, считайте, что вам чертовски повезло.
– Спасибо, сэр, – хором произнесли констебли.
– За что? – осведомился Аллейн.
– Вы расскажете обо всем Фреду Гибсону? – спросил Фокс, когда они тронулись в обратный путь.
–
