Отчаянно зевая, я появилась в общей гостиной.
— С добрым утром дорогие мои, — в гостиную вошел Моран.
Черный костюм выглажен и подчеркивает все достоинства фигуры. А сам ректор свеж и бодр. Длинные волосы собраны в низкий хвост, глаза сияют в предвкушении чего-то.
— Милорд можно хоть позавтракать, — прикрывая рот рукой, зевнул Цеш.
— После посвящения вы сможете поесть, даже вернуться домой, — самодовольно произнес ректор.
— Тогда надо поскорее пройти посвящение, — обрадовался Талиан.
— За мной, — велел ректор.
Мы зевающей толпой потянулись за ним.
Покинув общую гостиную, мы направились уже знакомым нам путем в обитель фарота Чезара Ксавера, но на пол пути Моран остановился, нажал на неприметный камушек, и часть стены отъехала в сторону, обнажая темный проход. Моран создал ярко-белого светлячка, его ровный чистый свет высветил каменную лестницу ведущую куда-то вниз.
— Там вы узнаете, зачем была создана ваша группа, — заинтриговал всех нас Моран.
Чувство что ожидается что-то очень не хорошее, только усилилось. Мы один за одним мы пускались вслед за ректором. Каменная лестница не вписывалась в общий интерьер Университета, и было понятно, что она появилась раньше самого учебного заведения.
Ступени, стертые до блеска кое-где их все-таки пожевало время. Перил не было, и свет светляка ректора пропадал в непроглядной черноте, и совершенно не хотелось знать, что там прячется.
Наконец спуск закончился, перед нами престал длинный коридор. В медных треножниках горят бледный зеленый огонь. Точно такие же я видела в дом странном доме где, как говорит Артилис, он спал.
— Что-то мне нравиться это все меньше и меньше, — пробормотала я себе под нос.
В конце коридора двери, светящиеся розетки кристаллов было вделаны в створки. Когда Моран отворял перед нами створки, его руки слегка подрагивали от нетерпения.
За дверью оказался зал, погруженный в темноту, если судить по эху наших шагов, то зал просто огромен. Впереди по кругу от куда-то сверху падают столбы яркого былого света. На этот свет невозможно смотреть сразу же начинают слезиться глаза.
— Проходите и становитесь около света, — благоговейно произнес Моран.
Мы все встали точно около световых столбов, я стояла точно за спиной ректора. И спиной чувствовала жар, исходивший от странного света, и покалывание во всем теле. Это моя чудная магия реагировала на свет.
Сам ректор встал в центр этого странного круга. Света от столбов вполне хватало чтобы видеть его и друг друга.
— Милорд, что это? — голосок Мей дрожал от страха.
— Это зал Рождения, — задрав голову, вверх произнес ректор. — Здесь вы родитесь заново!
— Как это? — удивилась я. — Это как схождение во тьму?
— О нет! — выдохнул Моран. — Нет! Ваша магия соединиться с магией Великих, и вы родитесь заново!
А на роль Великих претендуют только две расы — это вилиарцы и лиарцы. Или я не права?
— А Великие это вилиарцы или лиарцы? — поинтересовалась я.
Ректор дернулся, будто я его ударила. Резко обернулся и уставился на меня с безумным блеском в глазах. И от этого взгляда хотелось провалиться сквозь землю.
— Откуда вам это известно? — подозрительно сощурился он.
— Она знакома и с теми и с другими, — рядом с Мораном из воздуха появилась императрица Эрнеста Менгар. — Так ведь, Диана?
— Так, — напряженно кивнула я. — Что ты здесь делаешь?
— Возрождаю Стражей! — надменно ответила императрица. — Познакомьтесь с Корой дель Сиорой.
Около Эрнесты появилась девушка, и если бы императрица не назвала ее, я бы никогда не признала в ней Кору.
Алебастровую кожу прорезали зеркальные прожилки. Глаза чистое серебро без радужки и зрачка, а короткие черные волосы топорщатся в разные стороны и отливают стальным блеском. Одета она в светлый балахон чем-то напоминающий балахон Артилиса.
«Интересно он тоже Страж?», — некстати подумалось мне.
— Кора? — позвал девушку Талиан. — Это ты?
Она повернула голову в его сторону и молча, кивнула.
— Мы, мы станем такими же? — дрожащим голоском спросила Ктиша.
— Да, — в экстазе ответил Моран. — Это честь для вас!
— Я, я не хочу! — Мей замотала головой. — Не хочу, не хочу…
— Я тоже не хочу, — робко пискнула Ктиша.
— Это честь! — гневно скривилась императрица. — Вы будите Стражами! Защитниками империи! Для этого и создавалась ваша группа.
— От кого защищать империю? — проговорила я. — Она расползается по швам, а масло в огонь подливают и вилиарца, и лиарцы.
— Я согласен! — холодно и спокойно произнес Алентин. — Что нужно сделать?
— Просто шагнув в свет, — довольно промурлыкала Эрнеста.
Алентин быстро обернулся, секундное замешательство и он шагнул внутрь светового столба. Я почувствовала, как изменяется драхи. Как плавятся его кости и кожа. Как меняется сама его суть, становясь чем-то новым, не виданным доселе.
Столб света, в который шагнул драхи, на минуту померк, а потом загорелся вновь, но теперь свет в нем не такой яркий и сильный и Алентина прекрасно можно рассмотреть.
Длинные черные волосы побелели и приобрели голубоватый оттенок. Кожа наоборот почернела и стала матово поблескивать. Глаза черные под стать коже с белым вертикальным зрачком. Из лопаток торчат два изогнутых шипа между ними то и дело разрываются аспидные молнии. Кольцо-печать обхватило руку наподобие перчатки, и узор теперь горел на тыльной стороне ладони. Торс изменившегося драхи обнажен, и длинная кожаная юбка.
— Подойти ко мне Страж, — величественно велела Эрнеста.
Алентин подошел к императрице, встал одно калено и произнес:
— Приказывай моя госпожа.
«Ой, ой нам всем не избежать подобной участи!», — промелькнула паническая мысль.
— Ну, кто следующий, — выжидательным взглядом обвела нас Эрнеста.
— Я! — слегка поклонился императрице Цеш.
— Цеш не надо, — тихо проговорили Мей.
— Мей я все решил, — твердо проговорил полуящер.
Цеш, так же как и Алентин шагнул в яркий столб света.
И опять, я чувствовала изменения в полуящере. Его выворачивало на изнанку, рвало на кусочки, чужая для него магия растворяла, перестраивала под себя, создавала нечто новое, чужое этому миру. И так же как у Алентина световой столб на минуту погас, а когда вновь зажегся, мы увидели нового Цеша.
Кожа приобрела насыщенный зеленый цвет, на лице выступили агатовые чешуйки. Волосами ему служили красные прозрачные змейки. В руках Цеш держал копье со светящимся багровым светом наконечником. И у него кольцо расплавилось на всю руку и вросло в нее. Шипы на костяшках так же светились злым алым светом. Одет он был в кожаные штаны и высокие сапоги со шпорами. Рубашку со свободными рукавами и жилетку и все это черно-зеленого цвета. Он сделал несколько шагов вперед, преклонил колено перед Эрнестой и произнес:
— Приказывай моя госпожа.
Императрица, так и сочилась самодовольством, мол, смотрите, они настоящие сыны империи. Моран смотрел на все происходящее с каким-то детским восторгом.
