его уважают. Они обращаются к нему за советами, когда дело касается брака, развода, иногда расспрашивают о рае и аде. Он пишет для них анонимные жалобы на старосту, злоупотребляющего властью. Сына своего Мустафу он отдал сначала в деревенскую школу, а теперь посылает в городскую, чтобы сын, плоть его и кровь, достиг в жизни того, чего сам он так и не добился.
Однако дядя Мустафы не разделял этого желания. Он считал, что Мустафа должен остаться в деревне и помогать вести хозяйство. Пусть он вырастет деревенским молодцом, пусть выучится драться на палках, пусть будет защитником семьи от нападений недоброжелателей.
Дядя Мустафы худ и слаб телом. На его строгом бронзовом лице всегда лежит печать горечи. Скажет он порой веселое слово, и крестьяне долго смеются над его шуткой, но деревня не помнит случая, когда бы смеялся он сам. А пройдет по деревне слух о новой несправедливости начальника или о том, что староста снова отбирает кур у крестьянок и деньги у крестьян, все ждут, что скажет по этому поводу дядя. Смеясь над его словом, крестьяне отдыхают от всех своих невзгод.
Итак, дядя упорно возражал против того, чтобы Мустафу послали учиться в город. Однажды вечером, когда семья сидела за ужином, он откусил пол-луковицы, заел ее черствым хлебом и куском высохшего красного сыра и сказал: «Говорю тебе, оставь его в деревне! Может, это и неплохо — учиться, но кто же будет здесь защищать наше добро? Что он, независимости для страны добьется? Так, что ли?»
Мустафа и раньше слышал эти слова: «независимость», «страна», однако не понимал их смысла. Но теперь, возмущенный пренебрежением дяди, он крикнул: «Конечно! Я добьюсь независимости для страны!»
Едва ли не первый раз в жизни дядя расхохотался. Отец тоже засмеялся и сказал: «Если пожелает аллах!» И тогда дядя, мечтательно улыбаясь, произнес: «Может, и добьешься, герой!..»
Сейчас дядя спит на скамье в соседней комнате. С рассветом он встанет.
Только вот рассвет никак не наступает, рассвет того долгожданного дня, когда их маленький караван отправится наконец в город.
Комната, где лежит Мустафа, совсем темная. В ней даже нет окна, через которое могли бы проникнуть солнечные лучи или бледный свет луны.
Мерное похрапывание людей смешивается с дыханием козы и голосами ночи, а самодельный светильник неутомимо бросает во тьму слабый свет. Он едва теплится, как теплится робкая надежда в душе человека: и ярко не горит, и совсем не гаснет.
Незаметно бегут минуты. Мустафа мечтает о чуде — оказаться бы ему в новой одежде, как у сына начальника полиции, который расхаживает по деревне под защитой отцовской власти и старшего стражника.
Этому мальчику примерно столько же лет, что и Мустафе. Как аккуратно он всегда причесан, какие у него розовые щечки! Он ходит по деревне, важничая перед детьми, мешая людям и животным, раздавая пинки направо и налево. А за ним всегда следит улыбающийся стражник.
Мустафа помнит, как однажды он чуть не избил этого мальчишку, но стражник схватил его за руки, и тогда сын начальника полиции, расхрабрившись, ударил Мустафу. Стражник вдобавок толкнул Мустафу да еще обругал и его самого, и его отца, а затем и всех жителей деревни.
Когда Мустафа рассказал об этом дома, мать накричала на него, отец пожал плечами, а дядя, потрепав его за волосы, сказал: «Эх, ты! Да разве феллахи — люди? Выходит, ты такой же герой, как и твой отец. Ведь твоего отца выгнали из Аль-Азхара за такую же историю!»
Мустафа припоминает все это и с нетерпением ждет, когда же наконец проснется мать, когда же придет утро и они поедут в город.
Да, он поступит в городскую школу и будет таким же, как сын начальника полиции, как сын самого маамура[27].
Он станет носить городской костюм; когда он заговорит, все будут прислушиваться; он вырастет человеком, которому откроются все тайны жизни; он узнает то, что неведомо другим.
Он станет таким, как тот важный инспектор, который приезжал к ним в школу осенью прошлого года в коляске, подпрыгивавшей на ухабах. Старухи, стоявшие в дверях домов, как всегда, беседовали о старых временах, о божьих праведниках и их деяниях. А девушки, закрывая нижнюю часть лица черными платками, оглядывали инспектора с ног до головы. Несколько ребятишек прицепились сзади к коляске. Потом инспектор вошел в школу и направился в класс, где учился Мустафа. Учитель бросился ему навстречу. Малыши заметили, что грозный учитель, который нередко бил их палкой, вдруг стал говорить непривычно тихим голосом. Он перестал ругаться и все старался спрятать палку. Дети почувствовали симпатию к странному посетителю. Воцарилась тишина, полная ожидания.
Приезжий заговорил, и ребята, раскрыв рты, с восхищением слушали его. Инспектор обладал удивительным красноречием и беседовал с детьми о вещах, совсем им незнакомых.
Инспектор попросил нарисовать странную вещь, которую он назвал «яблоко»[28]. Мустафа никогда не забудет этого слова. Вся деревня до сих пор со смехом вспоминает историю с инспектором и яблоком. Этот случай также вошел в золотой фонд деревенских острот.
Мальчики никак не могли понять, чего хочет от них инспектор. Тогда он обратился к учителю и попросил его нарисовать на доске яблоко. Учитель смутился, тщетно пытаясь вспомнить, что это за штука. Малыши весело рассмеялись…
Когда Мустафа приедет в город, он обязательно узнает, что такое яблоко. Узнает он и многое другое, что пригодится ему в жизни.
Но почему не просыпается отец, чтобы собрать его в дорогу? Слух Мустафы различает в темноте храп отца и мерное дыхание козы.
Мустафа злорадно и торжествующе смотрит на козу. Сколько раз она заставляла его плакать, когда он утром или вечером вел ее на привязи, а она то и дело норовила сбежать! В конце концов ей всегда удавалось вырваться, и Мустафа неизменно получал от дяди положенную порцию брани и подзатыльников.
Коза приоткрыла глаза, и ее неподвижный взгляд остановился на Мустафе.
Когда наконец наступит день и можно будет надеть костюм, ботинки и торбуш?
Мустафа осторожно приподнимается и смотрит на спящих тут же с ним на полу отца и мать. Светильник почти совсем потух.
С бьющимся от волнения сердцем он поднимается со своего места, протягивает руку и пытается открыть сундук, куда его мать обычно прячет ценные вещи и сласти.
Коза, привязанная к крышке сундука, зашевелилась, зафыркала. Мустафа замечает, что она недовольно смотрит на него. Он поспешно ее отвязывает, легко открывает сундук и вытаскивает из него новый костюм.
С чувством великого счастья он несет свой костюм, ложится на место и, полный надежд и мечтаний, горячо прижимает костюм к груди.
Он чувствует запах новой одежды, и этот запах кажется ему нежнее аромата цветов. Мустафа любовно гладит грубую ткань, из которой сшит костюм, и думает о городе, о горожанах, которые едят пшеничные лепешки, мясо, рис и яблоки.
Нет, он не перенесет такого счастья! Мустафа закрывает глаза. Мало-помалу приятное тепло разливается по его телу, и он мягко проваливается куда-то в пропасть. Звуки доносятся до него все слабее и слабее. Он засыпает…
Мустафа приходит в себя от сильной боли. Он слышит взволнованные голоса матери, дяди и отца, вскакивает и, зевая, трет глаза. И вдруг — сильная пощечина. «Мама!» — кричит Мустафа. А мать удерживает отца и дядю. Уж не собираются ли они и впрямь убить ее единственного сына из-за какого-то куска материи? Она, плача, твердит об ифритах[29], которые сыграли с ребенком злую шутку, пока он спал.
Мустафа окончательно приходит в себя. Он ищет свой костюм, костюм, который изменит всю его жизнь. Но костюма нет! Перед ним только изжеванные куски материи.
Еще не понимая, что произошло, он озирается вокруг и видит, что коза стоит за дядиной спиной и жует рукав его новой куртки. Со слезами, с криком он бросается к козе, но отец отталкивает его.
Что будет с ними, если они лишатся еще и козы?! И Мустафе кажется, что дядя и отец защищают козу
