Федра никогда не отличалась тактичностью.

— Даже если не будет войны, а от нее Рафаэль ни за что не убежит, он все равно должен жениться на ком-нибудь с титулом. — Она расправила лайковые перчатки. — Впрочем, он мог бы сделать тебя своей любовницей, если не погибнет, и поселить в хорошем доме.

Анни достаточно много принесла в жертву, чтобы разделить одну ночь с Рафаэлем, но она ни на мгновение не почувствовала себя ниже его, и никогда не чувствовала. Более того, хотя ее любовь была вечной, без начала и без конца, она не собиралась провести свою жизнь в золотой клетке.

— Федра, — начала она, когда сумела заставить себя успокоиться. — Сейчас такое время, что я могу выбросить тебя из окна за подобное предложение. Я люблю Рафаэля, в самом деле люблю. Обожаю. Но я не стану ни его любовницей, ни кого-нибудь другого.

Федра слегка покраснела и ослабила напор.

— Что же ты теперь будешь делать? — после долгого и неловкого молчания спросила она тихим голосом.

У Анни опять на глаза навернулись слезы.

— Не знаю, — ответила она, справившись с ними. — С одной стороны, я хотела бы больше никогда не слышать о Рафаэле и о Бавии. С другой стороны, я не поменяла бы то, что случилось прошлой ночью, на райские врата.

Принцесса не ответила и опять уткнулась в свою книжку стихов.

До замка Сент-Джеймс они добрались довольно скоро. Колеса экипажа и подковы коней глухо простучали по старому деревянному мосту. Решетка поднялась и опустилась с душераздирающим визгом.

Анни отдыхала целый день. Она гуляла по саду, читала в своей комнате, ела в кухне со слугами.

После захода солнца она стояла возле одной из оград, глядя в сторону Моровии, когда заметила смутное малиновое зарево, мерцающее в ночном небе. Другие, должно быть, тоже увидели его, потому что поднялась тревога, все закричали и забегали в главной башне.

Анни остановила одного из солдат, схватив его за рукав.

— Что это? — требовательно спросила она. — Что случилось?

Коротко стриженный юноша почтительно остановился и ответил:

— Кажется, атакуют столицу, мисс, — и помчался дальше по своим делам.

Моровия… Дворец… Рафаэль… Анни прислонилась к стене, почти не дыша от страха. Она едва не падала в обморок. Это случилось. Война, которой так боялся Рафаэль, в конце концов началась. Она крепко зажмурилась, чтобы не видеть ужасных кровавых картин, возникавших в ее воображении, но ей не удавалось их отогнать.

Бавия — в войне, верная армия — в хаосе, и сам Рафаэль — главная мишень врагов.

Анни удалось удержаться от обморока, но желудок грозил вывернуться наизнанку, и она так сильно дрожала, что была вынуждена держаться одной рукой за стенку, пока шла по прогулочной дорожке к ближайшей лестнице. Она очень жалела, что уехала из Моровии, хотя и понимала, что была бы Рафаэлю обузой. Ей представился оседланный конь. Она вскакивает на него и мчится в столицу… Ничего этого не будет. Нельзя. Глупо.

Внизу у каменной лестницы она увидела в свете факелов множество солдат, мечущихся туда-сюда и таскающих ружья и арбалеты. Они готовились защищать замок. Постояв еще немного, словно желая до конца осознать происходящее, Анни бросилась в дом и в свою комнату.

Здесь она рывком открыла сундук (ее одежда была в основном уже распакована) и стала бросать в разные стороны нижние юбки и платья, чулки и ночные рубашки. Наконец она нашла то, что искала — бриджи и рубашку. Она надела их, считая, что эта одежда сейчас ей больше подходит, и уже взялась за ботинки, как в комнату ворвалась Федра. Ее большие серые глаза стали как будто еще больше.

— Кончено! — крикнула принцесса. — Нас убьют!

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Оранжевые и багровые языки пламени метались в темноте, поглощая нищету и роскошь, мечты и кошмары, верных и повстанцев. Хаос царил в ночи, и, когда Рафаэль смотрел на пылающий город из высокого окна парламента, его чувства были самые противоречивые.

Естественно, он был в отчаянии, потому что мир, который он знал и — несмотря на все его недостатки — искренне любил, мучился и умирал. В то же время он радовался тому, что Анни сейчас в безопасности за старинными стенами замка Сент-Джеймс. Его душу разрывали страдания и мятежников, и патриотов Бавии.

Но вместе с тем Рафаэль был счастлив. Анни Треваррен отдалась ему, и ее тело подарило ему восторг, какого он никогда прежде не испытывал. Анни опустошила его, исчерпала все потайные резервы его страсти, взяла все, что он только мог ей дать. Но, доведя его едва ли не до полного разрушения, она воскресила его.

На мгновение Рафаэль закрыл глаза и погрузился в сладостно-мучительные воспоминания о том счастье, которое он нашел в объятиях Анни, однако жестокое настоящее мешало ему предаваться приятным размышлениям и не оставляло его надолго.

На этот раз подошел невесть откуда взявшийся Барретт.

— Армия ждет твоего приказа — защищать Моровию или спасаться бегством, — торжественно произнес Эдмунд Барретт. — Ты принял решение?

Рафаэль молча прощался с родной страной, которую он знал и которая, возможно, всегда существовала только в его воображении — необозримые зеленые луга возле моря, где в ярко раскрашенных повозках странствуют ремесленники и пасутся среди холмов овцы. Решение уйти вызывало боль, как рана от копья.

— Конечно, — ответил он, переведя взгляд на бледное, встревоженное лицо Барретта. — Прошу тебя собрать отряд для защиты крестьян и мелких землевладельцев от мародерствующих мятежников. Я хочу вернуться в замок Сент-Джеймс. Надо обвенчать Федру, а потом ты, Барретт, проводишь мою сестру и ее мужа до границы Франции.

Барретт помрачнел. Тень разочарования или злости мелькнула в его глазах. Рафаэль толком не разобрал.

— А потом?

— Потом ты можешь идти на все четыре стороны. Распустишь своих людей и поедешь, куда хочешь. Ну, например, в Америку или в Австралию. На твое имя открыт счет в лондонском банке, там хватит на первое время.

Несколько минут Барретт молчал. Он смотрел в окно на горящий город. Наконец, все еще не поворачиваясь к Рафаэлю, он спросил:

— А что ты?

Рафаэль вздохнул, изо всех сил сохраняя спокойствие.

— Мы это уже обсуждали. Я останусь в Бавии.

— До тех пор, когда тут все разрушат, а тебя со связанными руками приведут в главный двор и повесят? — спросил Барретт.

Он не повысил голос, но его слова прозвучали язвительно.

Рафаэль сжал зубы, однако заставил себя расслабиться.

— Как мелодраматично, Барретт, — проговорил он. — Почему бы тебе не попробовать себя в писании пьес?

— Послушай, черт побери! — проскрежетал Барретт. — Я не уеду из этой проклятой страны без тебя. Если для этого мне придется избить тебя до потери сознания и увезти отсюда в мешке из-под ячменя, я это сделаю. — Задохнувшись от ярости, он остановился. — Боже мой, — продолжал он, — неужели ты, Рафаэль, думаешь, что я смогу жить спокойно, бросив в беде лучшего друга?

Ненадолго отвернувшись от окна, в котором плясало адское пламя, Рафаэль мягко проговорил:

Вы читаете Невеста принца
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату